Непокорная на княжеском отборе (СИ) - Епринцева Яна

— Чего же… Научу, коли желаешь. Только припроси, Настя, — улыбается лукаво и заглядывает мне в глаза.

Глава 20

К вечеру возвращаемся в терем, погреться и поужинать. Несмотря на то что на улице крепкий мороз, я почти не замёрзла, а долгое пребывание на ногах не вызвало сильной усталости. Хотя обычно всё иначе.

Всё-таки в этом мире я совсем не такая слабая и немощная, как дома. Там даже осенью зябла на улице, а после более-менее длительной прогулки ноги гудели. Здесь же весь день носилась по заснеженной площади и что же? Чувствую себя бодрее, чем утром!

После ужина усаживаюсь возле печки, поглядывая то на огонь, то на князя, который занимается приготовлениями. Он принёс из соседней комнаты небольшой ларец и теперь перебирает предметы, лежащие в нём.

— А где же мы будем ворожить? — спрашиваю, разглядывая мешочки и свёртки, что Бранибор достаёт из ларца. — Прямо в доме?

— Что ты, душенька моя! Моя светлица для такого гадания — место непригодное. Нам в потусторонний мир заглянуть требуется, а это, знаешь ли, не обыденная бытовая ворожба. Здесь силы природные, мощные, магические, просить о помощи надо.

— На улице? — спрашиваю и невольно передёргиваю плечами, потому что по телу пробегает озноб.

Вспоминаются книги со страшными историями, в которых девушки гадали в полночь в пустых, заброшенных банях, встречаясь лицом к лицу с нечистью.

— В лес пойдём, — небрежно бросает Бранибор и продолжает своё занятие.

Сердце моментально подскакивает и пускается вскачь. Ночью в тёмный, заснеженный лес! А Улита ещё говорила, что там нечисти полно, желающей утащить, любого, кто сунется к ней во владения. Это днём мне её слова показались наивными байками, а вот во мраке ночи сразу же приобрели пугающий смысл.

— Да ты не пугайся, краса ненаглядная! Со мной в лесу тебе ничего не угрожает. И мы далеко забредать не станем. Сразу за речкой у перепутья дорог остановимся, — мужчина замечает моё волнение и пытается успокоить. — Выхода нет другого. Либо, если хочешь, обойдёмся без ворожбы. Я вызову твоего обидчика на поединок и убью в честном бою.

— Что ты! Нет! Не надо его убивать, я уже передумала! — восклицаю испуганно. — Да и… Не хочу я… Чтобы ты пострадал…

— Я не пострадаю. Ему со мной не сладить, — Бранибор ухмыляется и расправляет плечи.

— Ага, это если в честном бою! А от Игоря всего можно ждать, у него и оружие имеется, если на то пошло. И не меч, как у тебя, а пистолет. Он на расстоянии убивает. Да и охрана вооружённая!

Князь прищуривает глаза и внимательно разглядывает меня несколько секунд. Потом, подумав о чём-то, кивает.

— Добро, не буду убивать. Как прикажешь, душа моя. Тогда в лес одна дорога. Или ты уже передумала мстить? А то я не против, просто моей становись и заживём счастливо, детушек нарожаем.

— Не передумала. Идём в твой лес! — вскакиваю с лавки и хочу взять шубку.

— Постой, — Бранибор не даёт этого сделать.

Он в одно мгновение подскакивает ко мне и заключает в богатырские объятия.

Охаю и замираю, вмиг все мысли выскакивают из головы, а тело охватывает слабость. Какой он огромный! Я как кукла в его руках, маленькая и беззащитная.

— В чём дело? — бормочу еле слышно, упираясь ладонями в широкую грудь.

Князь меня с ума сведёт своими объятиями! Оказавшись так близко к большому телу, я просто дурею от его неприкрытой силы, от терпкого мужского запаха.

— Нельзя нам ночью в лес идти просто так. Нужно один ритуал провести, а то мало ли что…

Смотрит на меня сверху вниз горящими глазами.

— Какой?

— Поцеловаться нам надобно.

— Что? — выдыхаю недоверчиво. — Это что за ритуал такой?

Бранибор поднимает ладонь и осторожно ведёт по моей щеке кончиками пальцев. Мурашки удовольствия вмиг разносятся по телу, поднимая кверху волоски.

— Я с тобой своей энергией поделюсь, а ты со мной — своей. Так, мы не разминёмся в темноте, не потеряемся. И если кто из тайного народа на тебя глаз положит, то забрать не сможет. Потому так запах мужской почует.

— Ну если так…

Князь неожиданно обхватывает мою талию большими ручищами и легко, как пушинку приподнимает вверх, так чтобы наши лица оказались на одном уровне.

— Ой! Что ты делаешь? — вырывается испуганный возглас. — Поставь меня на место!

— Поцелую и поставлю. По-другому не получится, мне в три погибели согнуться нужно, чтобы до сладких уст твоих дотянуться.

Хочу сказать, что поднимусь на носочки, но не успеваю. Бранибор с жадностью набрасывается на мои губы, впиваясь в них горячим, влажным ртом.

Жаркая волна блаженства моментально прокатывается по телу, смывая страхи, стыдливость, сомнения. Удовольствие, вязкое, сладкое, как кипящий сироп, растекается по венам, обволакивает, воспламеняет.

И я, отбросив все сомнения, отвечаю. Раскрываю губы, впускаю обжигающе горячий язык и скольжу по нему своим. От этого соприкосновения наслаждение молнией ударяет прямо вниз живота. Тянущее томление зарождается между ног, пульсирует и ширится, охватывая всё тело.

Растворяюсь в ощущениях, забывая дышать. Лишь когда в груди начинает колоть, вспоминаю об этой жизненно важной функции и втягиваю носом воздух. Слабый стон вырывается из горла, но Бранибор тут же ловит его губами, отвечает низким, вибрирующим рычанием.

Хорошо, что мужские руки надёжно держат, прижав к мощному телу, иначе я бы непременно рухнула на пол, потому как сил удержаться на ногах не осталось.

Цепляюсь за мускулистые плечи и сама беззастенчиво целую мужские губы, облизываю, ласкаю, легонько прикусываю. Сладко, горячо до боли. Не могу перестать, нет сил остановиться.

Глава 21

— Погоди, красавица, дай передохнуть… — Бранибор отстраняется и опускает меня на пол.

Я хватаюсь за его одежду руками, боясь, что упаду. Дышу часто-часто, поверхностно, сердце никак в норму не приходит.

— Идти нужно. А то время упустим, — охрипшим голосом продолжает мужчина. — Да и боюсь я, что не сдержусь. С телом бороться всё труднее.

Хочу сказать, что и не надо сдерживаться, но не решаюсь. Усилием воли беру себя в руки и киваю.

— Да… Конечно, идём… — бормочу и оглядываюсь, ища глазами свою верхнюю одежду.

— Постой, — Бранибор подходит к столу. — Наузу и поясок заговорённый надень. Без этого не то что в лес, но и за околицу выходить нельзя ни в коем случае.

Князь подаёт мне маленький кожаный мешочек на тонком шнурке.

— Что в нём? — спрашиваю, разглядывая необычную вещицу.

Науза пахнет чем-то пряным, горьковатым. Сам мешочек зашит со всех сторон, так что его невозможно открыть, а на шнурке множество узлов и нанизаны несколько деревянных бусин.

— Заговорённые травы. Их нечисть боится. Надевай и никогда не выходи из дому без неё. Особенно когда будешь в положении. А вот поясок. Давай повяжу.

Мужчина опускается на колени и, шепча что-то себе под нос, завязывает на моей талии верёвочный пояс, тоже покрытый узлами.

Тело, ещё недавно горевшее от желания, окатывает холодная волна страха. Неспроста этот большой, как медведь и столь же сильный мужчина, так тщательно готовится к ночному походу в лес. Казалось бы, его ничто не должно пугать. Но ведь пугает!

Всё эти ритуалы, шепотки, наузы… Похоже, князь не настолько уверен в своей непобедимости, раз пытается обезопасить меня подобным образом. С другой стороны, противостоять-то придётся нечисти, а с нею с помощью физической силы не справиться.

Трясу головой и поджимаю губы. О чём только думаю? Надо же, уже и сама в нечистую силу поверила!

— Готово.

Бранибор поднимается на ноги, берёт мою шубку и помогает одеться. Затем подаёт пуховый платок и наблюдает, как я неумело повязываю его.

Немного смущаюсь. Под пристальным взглядом пальцы отказываются завязывать уголки платка, которые я обернула вокруг шеи, лицо моментально вспыхивает румянцем.

Мужчина отворачивается и прячет улыбку. Но успеваю заметить, как он проводит кончиками пальцев по своим губам, лукаво поблёскивая глазами.