- Коротаева Ольга

Я же мягко поинтересовалась:

– Твоя тётя, леди Регелис по-прежнему летом не покидает дома?

Голдри растерянно моргнула, но всё же ответила:

– Да, она начинает задыхаться на улице, стоит распуститься цветам. Целитель утверждает, что ей вредит пыльца, но я считаю, что тётя хочет сохранить благородную бледность кожи.

– У моего слуги похожий недуг, – пропустив мимо ушей последние слова Голдри, объяснила я. – Если бы леди Регелис носила подобную повязку, то чаще выходила из дома. У нас есть маски для дам, украшенные кружевом и искусной вышивкой. Если посоветуешь тёте мой магазин, я дам и тебе, и ей хорошую скидку!

Голдри, казалось, впервые посмотрела мне в глаза:

– Что ты сказала? Магазин?

– Верно, – кивнула я и подала знак Пелли.

Камеристка торопливо достала из мешка одну из трёх приготовленных коробок. В каждую я положила готовую подвязку, а также мини-инструкцию, нарисованную от руки. Углем изобразила женский силуэт, отставленную ножку и руки, поправляющие подвязку. Её я вырезала из той же ткани и наклеила на лист.

На обратной стороне был адрес нашего магазина.

– Это подарок, – пояснила я, когда камеристка протянула коробочку Голдри. – В знак нашей дружбы и моего особого к тебе расположения. Прими, пожалуйста.

– Что там? – женщина с опаской посмотрела на коробочку.

– Берите, леди, – жарко прошептала Пелли. – Это волшебная вещица! Ваш мужчина чаще будет смотреть на вас, а не на других.

Я сделала вид, что не расслышала её слов и не заметила, как после них загорелись глаза Голдри. В конце концов, моя помощница лишь внушила себе это, хотя эффект от подвязки, разумеется, есть. Только не такой, как вообразила Пелли.

– А теперь я вынуждена попрощаться, – я улыбнулась Голдри, которая с нетерпеливым любопытством рассматривала коробочку, перетянутую красивой жёлтой ленточкой. – Была бы рада ещё поболтать, но у меня назначена встреча с господином Лунарисом.

На миг леди Каладор забыла даже о загадочном подарке. Расширив глаза, она ахнула:

– Ты встречаешься с канцлером?!

– Это деловая встреча, – поспешно пояснила я. – Как раз по поводу моего магазина.

– А-а, – она облегчённо перевела дыхание, но при этом почему-то стала выглядеть грустной.

– Ты хотела, чтобы я передала ему какую-то просьбу? – уточнила я, чтобы проверить догадку. И сразу предложила: – Не могу похвастаться, что мы в дружеских отношениях, но смею предположить, что господин Лунарис меня выслушает.

– Если так, – она замялась. Потом, торопливо оглядевшись, подалась ко мне и прошептала: – Спроси, не приходили ли в канцелярию какие-либо прошения за подписью моего супруга.

Тут же переменилась в лице и грозно сверкнула глазами:

– Только никому о моей просьбе не рассказывай!

– Разумеется, я сохраню эту тайну, – понятливо ответила я и как можно мягче улыбнулась: – Мы же друзья. И не важно, сколько лет прошло. Я всегда буду помнить, как ты выручила меня на балу дебютанток.

– Не стоит, – смутилась она, а я присела на миг в книксене, а потом встала и направилась дальше по дорожке. Но вдруг услышала голос Голдри: – Серебрена!

Обернулась и вопросительно посмотрела на женщину. Она глянула на меня так виновато, что, казалось, вот-вот извинится. Но лишь подняла коробку и поблагодарила:

– Спасибо за подарок.

P.S.

Тридцать три года назад

Голдри заглянула в комнату и, убедившись, что там никого нет, проскользнула внутрь. Тщательно прикрыла дверь, отсекая шум, доносящийся из большого зала, где собрались представители лучших драконьих родов, подбежала к столу.

С колотящимся сердцем она принялась быстро перебирать свитки в поисках того, где была записана её краткая биография.

«Где же?» – всё сильнее нервничала девушка.

Скоро будет представление дебютанток, и тогда все узнают о тайне Голдри. В свитке указано, что она провела год в путешествии, уехав с тётей в Аллию. Но каждый, кто видел в это время её в столице, поймёт правду.

Голдри была готова отправиться в Астралию, лишь бы никто не узнал о побеге из дома!

Но свитков было слишком много, и девушка едва не плакала от отчаяния, как вдруг кто-то чихнул, и всё пропало. И диванчики, и стол, и свитки, и шкаф, за которым, как оказалось, стояла другая девушка. Голдри узнала дебютантку из рода Фениксель.

– Что же делать? – испуганно пролепетала она.

– Бежать! – не веря своему счастью, выдохнула Голдри.

Глава 22

Когда мы вернулись домой, я вошла и упала в старое кресло.

– Не чувствую ног, – простонала, снова ощущая себя на все девяносто. – И рук. И языка… И мозгов!

Сама на себя злилась, потому что никак не могла остановиться. Надо было уйти из парка в момент, когда мы расстались с Голдри. Пусть давнишняя подруга Серебрены не отличалась добросердечностью и постоянно пыталась уколоть словом, будто таила давнюю обиду на что-то, с ней хоть какой-то диалог получился. Даже подарок взяла!

Но с той минуты, когда она поспешила к мужу, у меня ничего не получалось. Узнавая кого-то из прошлого Серебрены, я пыталась заговорить о погоде, но аристократки смотрели сквозь меня, а некоторые иронизировали, что им мерещатся странные звуки. Когда возвращалась к камеристке и Алисе, слышала, как смеялись вслед.

– Нет, ну где справедливость? – спросила у потолка. – Изменял Талинр, а расплачиваюсь я! Почему его считают героем, а на мне клеймо позора? Я не понимаю!

– Хозяйка, не стоит так волноваться, – суетилась вокруг меня Пелли. – Вы ещё слабы, и…

Она ворчала, а я морщилась, но пока терпела. Никому не позволяла относиться к себе, как к маленькому ребёнку. Я привыкла сама указывать обязанности окружающим и быть во главе семьи и магазина. И мне было на руку, что камеристка «догадалась» о пробуждении драконицы.

Но женщина лишь говорила о переменах, но на её действиях это никак не сказалось. Пелли до сих пор считала, что я не в состоянии даже самостоятельно разуться. И когда она, продолжая сетовать на моё упрямство, наклонилась расшнуровать мне ботинки, я не выдержала и осадила её:

– Мне уже гораздо лучше.

И, помогая себе ногами, сняла обувь сама.

– Ах, почему вы никогда меня не слушаете? – Пелли встала руки в боки. – Я же говорила, что эти высокомерные леди и не посмотрят в нашу сторону! Чудо, что леди Каладор поступила иначе.

Она развернулась и направилась к кувшину с водой. В это время Алиса ловко подняла мои ботинки и метнулась к выходу, чтобы почистить их и поставить сушиться.

– При чём тут волшебство? – насмешливо спросила я у Пелли, которая намочила чистое полотенце и потянулась к моему лицу. Я перехватила влажную ткань и промокнула лоб и щёки, убирая пыль. – Голдри намеренно привлекла ко мне внимание, чтобы унизить. Уверена, после она жалела об этом, но приходилось терпеть, ведь сама начала. Кстати, ты не знаешь, за что она так ополчилась на меня? Насколько я помню, мы не встречались после моего замужества.

– Откуда же мне знать? – растерялась камеристка.

Алиса вернулась в дом и заметалась юркой белкой, раскладывая коробочки, которые так и не пригодились. Вручить удалось только один подарок, и я считала это неудачей.

– Хозяйка, – справившись с работой, Алиса подошла ко мне. – Спасибо!

– За что? – искренне удивилась я.

Девушка вынула из кармана маску и покрутила в руках.

– Впервые за долгое время я не пряталась. Да, на меня смотрели с недоумением… – Замолчала на мгновение, а потом выпалила с чувством: – Но это лучше, чем с жалостью!

Мы с Пелли затаили дыхание, потому что показалось, что Алиса на эмоциях откроет свою историю, но нет. Девушка спрятала маску в карман и снова широко улыбнулась мне:

– Спасибо вам! Кажется, я никогда не была так счастлива, как сегодня.

– Никогда? – растерялась я, не представляя, какой же страшной была жизнь рыжей непоседы, если простая прогулка принесла ей столько радости. – Как так?

Алиса смутилась и, пряча взгляд, торопливо опустила голову: