Прелюдия бури (СИ) - Злобин Михаил

Те же Ронхеймские палачи оставались верны себе, и продолжали вести себя излишне вызывающе. Особенно громкие разногласия у них случались с Сыновьями копья. Они словно малые дети пытались выяснить между собой, чей удар сильнее, да у кого доблести и удали больше. Я уже устал беседовать по этому поводу с предводителем северян и равнинным князем. Даже грешным делом стал мечтать о том дне, когда к Элдриму подойдут алавийцы. Понятный и видимый с крепостных стен враг должен сплотить наши ряды.

Но едва сумерки опустились на город и на улицах зажглись масляные фонари, я задвинул все неоконченные дела в долгий ящик. На мои плечи лёг тонкий плащ алавийской работы, а лицо закрыла стальная маска. Настало время для решения по-настоящему щекотливых вопросов.

Один из королей преступного мира, которого я собирался навестить сегодня первым, был известен в Элдриме под именем Корвус Старец. Он возглавлял крупную банду, повсеместно именуемую «Жерновами». Официально они торговали одним из самых ходовых и жизнеобеспечивающих товаров — зерном. И это делало их поистине могущественными. «Жернова» могли решать, кто из работяг будет есть досыта, а кто обгладывать плесневелые корки. Им вполне под силу устроить в Элдриме кратковременные голодные бунты. Но имя своё они оправдывали ещё и тем, что беспощадно перемалывали в пыль конкурентов и недругов, дерзнувших бросить им вызов.

В народе за прозорливость и умение подмечать потенциальную выгоду там, где другие видят лишь мусор, лидера «Жерновов» ещё называли Золотой глаз. Со временем он подмял под себя целое здание зерновой биржи, где сделался полноправным хозяином. И это при власти Капитулата в городе! Так что я выбрал его кандидатуру не случайно. С человеком подобного склада ума шансов найти общий язык гораздо больше, нежели с кем-либо другим.

Проведя анализ своего прошлого, пришел к выводу, что, будучи Александром Горюновым, я избрал неверную тактику общения с криминальными авторитетами. Ведь какие бы речи я произносил, а в их глазах всё равно оставался слабаком, которого необязательно слушать.

Сегодня же я мог говорить с позиции силы абсолютно с любым. Моя личная репутация и свыше ста тысяч клинков за спиной прибавят веса моим словам и аргументам. Ежели согласия достичь не удастся, ну что ж… мне не останется ничего иного, кроме как давить всю эту гниль. Долго, муторно, тратя ресурсы и недополучая выгоду.

Ну а как иначе? Если придётся, я залью улицы Элдрима кровью. А чуть погодя, когда в инкубаториях Насшафы созреет первый выводок созданий Великой Тени, для ночных жителей порта настанут совсем скверные времена. Ни одна мразь тогда не рискнёт высунуть носа после заката солнца.

Приказав подать экипаж, я вышел из занятой Безликими резиденции, и дал отмашку возничему. Свистнул кнут, заржали лошади, и транспорт тронулся. Путь до нужного места не занял много времени, потому что дороги в Элдриме не уступали шириной арнфальдским. Скорее даже превосходили. И уже через каких-то двадцать минут я спрыгнул на замызганную мостовую близ зерновой биржи — массивного четырёхэтажного здания, построенного ещё прошлыми хозяевами континента. Именно тут, по слухам, обитал Золотой глаз.

На беглый взгляд, здесь всё было весьма благообразно. Первый этаж состоял из сплошной арочной галереи. Она вела в просторный зал со сводчатыми потолками, где круглосуточно кипела деловая активность. Мелкие торговцы сновали сотнями, договариваясь, заключая сделки, подписывая бумаги и переоформляя друг на друга свои грузы. Через этот же зал можно было попасть во внутренние дворы, которые использовались в качестве временного склада. Этажом выше располагались кабинеты для более важных клиентов. Там уже были оборудованы полноценные переговорные комнаты, устланные коврами и мягкими подушками. Можно было заказать себе еду, вина и даже продажных девок. Но чтобы получить право подниматься туда, мало одного золота. Необходимо обладать ещё и соответствующей репутацией. Или, как называли это в Элдриме «заполучить вес».

Что находилось на оставшихся этажах — мне достоверно установить не удалось. Но я рассчитывал узнать это сейчас.

У южного входа, как и было оговорено, меня встретили Гимран, Тарин и Насшафа, облачившаяся во всё чёрное. Сегодня её наряд составлял облегающий кожаный комбинезон, похожий на те, в которых кьерры путешествовали по Абиссалии, тонкие перчатки и плотная вуаль на лице. Брать с собой многочисленную свиту я не рискнул, дабы не спугнуть Корвуса, но и совсем одному приходить было как-то несолидно. Поэтому меня сопровождала лишь эта троица.

Обменявшись дежурными приветствиями, мы отправились прямиком к зданию биржи. Торгаши, когда увидали, кто сюда пожаловал, в страхе подались в стороны. Да так, что аж образовалась небольшая давка. Всё-таки Безликие, а уж тем более Маэстро, быстро снискали себе недобрую славу среди горожан. О сыгранной нами ключевой роли в штурме Элдрима знали, пожалуй, все. И поэтому в нашу сторону старались даже не смотреть лишний раз.

Я двигался во главе своего крохотного отряда, а толпа передо мной расступалась. Купцы при нашем приближении замолкали и пятились, опасаясь разозлить меня своей нерасторопностью. Так мы со спутниками без лишней толчеи преодолели весь зал и добрались до лестницы с чёрными перилами, ведущей на второй этаж. Но там нас встретили хмурые бугаи, которые без особой охотки, но преградили нам дорогу.

— Простите, господин, но дальше нельзя, — заявил мне тот, что покрупнее.

Второй лишь утвердительно кивнул, выражая таким образом своему товарищу поддержку.

— Этот город отныне мой, и здесь нет мест, в которые я не мог бы попасть, — холодно проронил я.

— Пожалуйста, господин, не гневайтесь, но веил’ди Корвус нас накажет, если мы вас пропустим, — практически взмолился охранник.

Лица обоих громил посерели. На лбах выступили бисеринки пота, а глаза забегали. Они боялись меня до икоты, но всё же не рисковали подвести хозяина. Это указывало на то, что в своей криминальной империи Золотой глаз поддерживал железную дисциплину.

— По-твоему, я должен проникнутся этой слезливой просьбой и уйти, бестолково потеряв собственное время⁈ — подбавил я недовольства в голос.

— Н-нет, но… мне просто… я не могу покидать… запрещено… — несвязно забормотал громила.

— Значит так, слушайте меня внимательно, отребье, — грубо перебил я охранника. — Мне глубоко безразлично, для какой цели вы здесь поставлены. Я иду туда, куда хочу. А если мне кто-то мешает, то устраняю преграду и двигаюсь дальше. Этот момент я достаточно ясно изложил?

Оба бугая невольно отступили на полшага. И если раньше их лица были серыми, то сейчас стали бледными, как у трупов.

— Тем не менее, я готов пойти на небольшую уступку, — немного смягчил я тон. — Ибо мой визит носит сугубо мирный характер. Или, скорее даже, деловой. Поэтому я подожду, пока кто-нибудь из вас сбегает к Золотому глазу и доложит о моём прибытии. Но этот «кто-нибудь» должен очень поторопиться. Потому что если я заскучаю или услышу не устраивающий меня ответ, то здесь камня на камне не останется.

— Г-господин, нам нельзя покидать свой пост, — впервые подал голос второй охранник.

— Тем хуже для вас, потому что я уже начал терять терпение.

Выставив палец на манер пистолета, я сформировал конструкт «Шила» и пустил заклинание прямо под ноги громилам. Плетение вонзилось в мраморный пол, расколов плиту и выбив из неё небольшой кусочек. И это действо будто бы стало сигналом сразу для двух событий. Во-первых, один из стражей резко развернулся и помчал наверх, спотыкаясь и иногда даже падая на ступеньках. А во-вторых, хоть чары воплотились практически беззвучно, но все торгаши в зале каким-то мистическим образом почуяли, что обстановка обострилась. Помещение стремительно опустело. Люди так торопились убраться, что некоторые даже побросали на столах стопки бумаг, а то и кошели.

Наша четвёрка осталась наедине с одиноким охранником. Но вскоре к нему на подмогу прибыл целый отряд. И не просто каких-то мордоворотов, а весьма серьёзных на вид бойцов, неплохо экипированных и вооружённых. Они резво вбежали в зал, но завидев у лестницы характерные одеяния Безликих, замешкались. Решительности у них явно поубавилось.