За магическим прилавком. Дилогия (СИ) - Черная Мстислава

Впрочем, что тут долго думать. Я вернулась в комнату, уже привычно подошла к шкафу и заказала себе требуемое. Открыла створку и разве что не выругалась про себя. Доски были в наличии, и тяжелые жбаны с краской тоже. Только вот как все это доставить на улицу? Инструменты можно было маленькими кучками выносить, и то замаялась. А этими огроминами я все полки снесу и склянки расколочу. Да уж, задачка.

Я вышла на улицу и объяснила мастеру суть проблемы. Он долго думал, чесал в затылке, а потом спросил:

– А окно-то в твоей комнате есть?

– Конечно, есть.

Бегать и проверять не пришлось, я его собственноручно отмывала. Уж запомнила.

– Вот и славно. Я тогда обойду, а ты мне будешь в окно передавать.

– Много я напередаю. Там кусты, бурьян да крапива. Так что и подойти к нему будет непросто.

– Ну уж с кустами я справлюсь, – улыбнулся мастер, схватил топор и ушел сражаться с нелегитимной флорой.

А я вернулась в комнату. Уселась на кровать и поняла, что делать мне сейчас категорически нечего. Сквозь тот бедлам, что сейчас царит во дворе лавки, ни один покупатель не проберется, пусть бы от этого зависела сама его жизнь. С ценниками я вчера разобралась, на сегодня ничего не оставила. А вырубить заросли за окном – это задачка надолго, даже для такого крутого мастера, каким был наш Гастор. Ну и что тут остается делать? Правильно, вдоволь поваляться в горячей ванне, медленно, с удовольствием позавтракать. Было бы неплохо еще и книжечку почитать, да только книг у меня тут нет. Хотя что это я, есть одна – сборник заклинаний. Кажется, пришла пора испытать свои магические способности. Ну или хотя бы выяснить, есть ли они у меня или нет.

Пока за окнами бодро стучал топор, я успела выполнить все пункты своего плана и даже раскрыть книжицу. Но не успела я пролистать и пары страничек, в окно постучали.

– Все, путь открыт! – выкрикнул мастер. – Теперь и окно открывай да передавай сюда доски с красками.

С краской особых проблем не возникло. Жбаны оказались тяжелые, но неподъемными их назвать было бы некоторым преувеличением. Так что не без труда, но с этой задачей я справилась. А вот с досками вышло гораздо сложнее. Я попыталась справиться с одной из них в одиночку, сшибла стул, чуть не разломала столик и сдалась.

– А что, постороннему в домик совсем нельзя войти? – сочувственно просил через окно мой работник.

– В мою комнату можно, – вздохнула я. – Да только чтобы в нее попасть, все равно придется заходить за прилавок, понимаешь?

– Не понимаю, – мотнул головой Гастор. – Вот же окно.

А ведь и правда. Я сначала подумала, что здоровенный мужик, который через окно лезет в спальню девушки, – это несколько… кхм… эксцентрично, если не сказать больше. Но тут же махнула рукой. Для кого мне тут беречь репутацию? Неужто для плешивого жениха, который после таких выкрутасов окончательно во мне разочаруется и, обидевшись, даже иголки больше не купит? Было у меня подозрение, что это я как-нибудь переживу.

– Залезай.

Мастер довольно ловко для своей комплекции перелез через подоконник. Огляделся.

– Да уж, небогато у тебя тут, – выдал он свое профессиональное мнение.

Я почти обиделась.

– Вообще-то я жилье себе не выбирала, и обстановкой здесь кто-то другой занимался.

– Ну ничего, – сказал он. – Вот закончу с фасадом и тут все в порядок приведу. Окошко бы починить, подоконник резной сделаю, а уж стены разукрашу – как в сказке будешь просыпаться.

Кажется, он и правда соскучился по работе, во всяком случае, сейчас был полон энтузиазма. Он окидывал мою комнату взглядом так жадно, как отряд жуков-короедов новенький шкафчик. И, кажется, готов был уже сейчас начать приводить ее в порядок.

– Сначала фасад и вывеску, – строго сказала я.

С досками мы справились быстро, хоть и пришлось дважды просить у шкафа «добавку». И наконец мастер, совершенно довольный, вылез в окно, оставив меня одну в комнате, где сейчас приятно пахло свежей древесиной. На улице застучало и загрохотало с удвоенной силой. А я снова взяла со стола книгу. Странное дело, никак у меня не получается заняться ею всерьез. То одно, то другое мешает.

Словно в подтверждение моих мыслей, колокольчик над дверью звякнул, заставив меня искренне удивиться. Неужто нашелся смельчак, готовый преодолеть все препятствия, лишь бы заполучить магическую штучку.

Я ошибалась. На пороге стоял вовсе никакой не покупатель, а инспектор. Впервые за все это время я искренне радовалась его появлению.

– Вот вас-то мне и надо! – вместо приветствия воскликнула я.

– Неужели? – приподнял он бровь. – Хотите объясниться, рассказать, что тут устроили?

– А что я устроила? – Я сделала круглые глаза. – Вы же сами велели вывеску поправить. Вот я и поправляю, как могу. Сотрудника даже наняла.

– Сотрудника? – Его бровь поднялась чуть выше.

– Ну да, не самой же мне с топорами и пилами бегать. Ну то есть, может, я бы и побегала, но не умею. А он умеет. Два-три дня – и лавка будет как новенькая. И вывеска, и вообще красота. Думаю, нужно еще клумбы разбить, цветочки посадить, чтобы покупатели сюда заходить не боялись.

Инспектор долго сверлил меня взглядом, значение которого я никак не могла разгадать. Доволен он моим самоуправством или не особо?

– Вообще-то неприкосновенность лавки охраняется королевством. И чтобы производить в ней ремонтные работы, требуется высочайшее разрешение. А чтобы его получить, сюда несколько месяцев магические комиссии должны приезжать и в конце концов выдать его, – поучительным тоном проговорил он.

– Ой! – тихо пискнула я.

Несколько месяцев разбирательств, да еще с какой-то комиссией… К этому я не была готова. Потом вспомнила, какое зрелище сейчас представляет из себя моя торговая точка снаружи, и совсем сникла. Кто ж сюда теперь сунется? И это на черт знает сколько. А если комиссия решит, что лавку чинить нельзя? Я застряну здесь на веки вечные.

Инспектор вышел на улицу. Я рванула вслед за ним.

– Не уходите, пожалуйста! Вы не можете! – прокричала ему вслед.

Но он, кажется, и не думал уходить. Наоборот, внимательно осмотрел фасад, потрогал бревна, к чему-то принюхался, поводил руками и только потом обернулся ко мне.

– Мне кажется, – неуверенно проговорил он, – лавка не против.

Он надолго задумался, а потом выдал вердикт:

– Хорошо, под мою ответственность. Но у вас ровно два дня, чтобы привести все тут хоть в какой-нибудь, да порядок.

Он снова вернулся в лавку, я за ним следом. Внимательно осмотрел полки, кивнул каким-то своим мыслям, а потом обернулся ко мне.

– Продажи у вас так себе, – строго проговорил он. – Ну да это неудивительно. Старайтесь лучше.

Что? Да куда уже лучше! Я тут, между прочим, доски таскала, инструменты добывала, даже работника нашла, который согласился с оплатой подождать. Как еще я должна стараться?

Однако выговаривать все это графу я не стала, и даже жаловаться на его вреднючую невесту. Все это мелочи жизни, как-нибудь переживу.

– Я вот о чем хотела поговорить. – Пришлось дернуть инспектора за рукав, слишком уж резво он направился к выходу. – Мастер мой… Он думает, что лавка убила его жену. И я хотела спросить…

Больше ничего я сказать не успела. Крепкая ладошка зажала мне рот, а инспектор невозмутимо проговорил:

– Мне кажется, в лавке для вас сейчас работы нет. Приглашаю прогуляться по городу, посидеть в каком-нибудь кафе, выпить кофе. Вы любите кофе?

Ладошка все еще крепко зажимала мне рот, так что в ответ я просто замычала. Инспектор тут же понял свою оплошность и отпустил меня.

– Кофе? – повторила я растерянно. – Да я его обожаю!

– Вот и славно. Переобувайтесь, – он почему-то сделал на этом слове особенный акцент. – Я подожду вас на улице.

Надо же, какой педантичный. «Переобувайтесь». Как будто я могла выйти в тапочках! Хотя нет, очень даже могла. Меня разбирало любопытство. Слишком уж загадочным и таинственным было поведение инспектора. Понятное дело, что в кафе он позвал меня не для того, чтобы скоротать время за приятной беседой. Он почему-то категорически не желал говорить о смерти несчастной Аксиньи в этой лавке. А я так спешила все узнать, что не только об обуви – о собственной голове могла забыть.