— Фу, как это гадко.
— Не то слово! А знаешь, что самое гадкое? Соседом был его родной отчим.
— Какая мерзость! Больше не рассказывай мне ничего подобного.
— Эх, а у меня в запасе было еще много забавных историй.
— Не стоит.
— Хорошо. Тогда вернемся к нашим голубкам. Ты хочешь сказать, что Кабан реально решил жениться на женщине, с которой познакомился несколько часов назад?
— Вот ты заладил… Ты не веришь в любовь с первого взгляда?
— Верю, но…
— Что еще за «но»? Ты вспомни Ромео и Джульетту.
— А ты помнишь, чем у них все там закончилось? «Нет повести печальнее на свете» и прочее бла-бла-бла.
— Помню. Но, поверь мне, имеются и непридуманные положительные примеры. Скажем, я и мой муж Кирк. Мы полюбили друг друга с первого взгляда.
— Ничего себе!
И Тигги процитировала Вильяма, понимаете, нашего Шекспира:
— Любовь — над бурей поднятый маяк,
Не меркнущий во мраке и тумане,
Любовь — звезда, которою моряк
Определяет место в океане.
— Надо же…
— Ровно через час знакомства он уже сделал мне предложение.
— Хм-м…
Именно в этот момент, словно специально ждал реплики на выход, невдалеке от них появился сам Кирк. Он был высок и худ, черная роба висела на нем, как на вешалке. Глаза мужчины выражали вселенскую тоску, нос его обгорел и облупился. На шее у Кирка сидел мелкий пацан и с силой барабанил по башке кулаками. Рядом носились еще двое детишек, девочка и мальчик, которые то и дело отвешивали папане пендели и заливисто гоготали.
— Кирк! — Тигги помахала мужу рукой.
— Дорогая, может быть, деткам пора спать? — заунывным голосом спросил он.
— Погуляйте еще часик-полтора.
— Но, дорогая, я…
Хранительница очага нахмурилась, сжала кулаки и проорала:
— Я что сказала? Ты не понял⁈
— Дорогая, у меня единственный выходной на неделе, и я… — начал мямлить Кирк.
— И ты проведешь его с семьей! — постановила Тигги и, сменив тон на прежний, спросила у Луцыка: — Видишь, какой он у меня хороший?
— Вижу. Просто идеал. Вам крупно повезло.
— Ну не идеал, конечно, тут ты преувеличил. Но меня любит безумно, и детей тоже.
— Ну да, это заметно… Особенно они его.
— Папа для них пример для подражания.
— Еще бы!
— Угу.
— А детишки-то у вас озорники растут.
— Это точно. Наши маленькие непоседы.
— Часто наказываете?
— Что ты! Что ты! У нас в Дарьяне такое не приветствуется. Заступница учит нас жить в гармонии с окружающим миром.
Пацан тем временем успел слезть с шеи Кирка и найти где-то суковатую палку, которой и попытался треснуть отца, но был оперативно обезоружен. Да уж, полная детско-отцовская гармония, ничего не скажешь.
— Слушай, а давай вернемся к Кабану и Веде-Милане.
— Ты хочешь услышать от меня что-то конкретное? — осведомилась дарьянка.
— Во-первых, как такое случилось? Веда-Милана далеко не красавица, да и возраст…
— Можно подумать, твой Кабан просто принц Персии!
— Нет, конечно, но уж точно ее моложе.
— Я же тебе ясно сказала, любовь с первого взгляда.
— Тигги, крошка, я знаю Кабана уже много лет. Почти всю жизнь. И поверь мне, это не в его стиле.
— А в этот раз наша коса на камень.
Луцык понял, что спорить бесполезно, и перешел к следующему пункту:
— И что будет дальше?
— Свадьба.
— Прямо настоящая церемония?
— Ну да, церемония. Влюбленные поклянутся друг другу в верности и попросят заступницу Дарьяну освятить их союз.
— И что, на них с небес польется свет или что-то вроде этого?
— Ничего не польется. Они почувствуют это здесь, — она коснулась ладонью сердца. — Это незабываемое чувство. И оно останется с ними навсегда.
— А потом что?
— Как это что… Будут жить в горе и радости, пока смерть не разлучит…
— Будут жить в Дарьяне?
— Наверное. Мне-то откуда знать?
— Послушай, а не могла бы ты отвести меня к Кабану?
— Я не знаю, где он.
— Неправда, я вижу, что знаешь.
— Предположим, знаю. И что?
— Просто отведи меня к Кабану.
— Это еще зачем?
— Я хочу обнять старого товарища, пожелать ему успехов в личной жизни и…
— Веда-Милана велела не беспокоить их.
— Ты мне просто место назови. А дальше я сам.
— Охрана тебя не пустит.
— Ну пожалуйста! Пожалуйста!
— И не уговаривай. Смирись с тем, что Кабан останется в Дарьяне навсегда… Кстати, а если хочешь остаться и ты — без проблем, — Тигги провела кончиком языка по верхней губе. — Кирка часто не бывает дома, а я не люблю одиночества.
— Я подумаю над твоим предложением.
Луцык пересказал состоявшуюся беседу Джей и Левше.
— Дело плохо, — приуныла вокалистка «Изгоев».
— А может быть, ваш Кабан и вправду втюрился в эту старушенцию? — предположил мастер.
— Еще чего! — кинулся друг на защиту друга, но после небольшой паузы тихо сказал: — Хотя, с другой стороны, ему же нравилась Джуди Денч.
— Чего? — изумилась Джей.
— Кабан фапал на бабулю из киношки про Джеймса Бонда.
— Ничего себе! Вот так новость!
— А я вот его не осуждаю. Многим нравятся женщины постарше, — со знанием дела выдал Левша.
— Да ты видел эту Веду-Милану? Ей на кладбище давно прогулы ставят! — тряхнул головой Луцык. — В общем так. Нам нужно как-то увидеться с Кабаном. Если вдруг окажется, что у него реально роман с настоятельницей, то мы умываем руки, совет им да любовь. А если дело обстоит не так, то, как говорится, «сам погибай, а товарища выручай».
К ним подошла Гюрза. Она буквально вся светилась и мурлыкала под нос какую-то песенку.
— У кого-то сегодня была бурная ночка? — поддел сочинитель.
Актрисуля уставилась на него недоумевающим взглядом:
— Не понимаю, о чем ты.
— Признавайся, делала сегодня джага-джага?
— Чего?
— Ну, каталась на веселом дельфине?
— В смысле?
— Делала динь-динь?
— Ты бредишь. Я ничего не понимаю о чем ты говоришь.
— Да ладно, все ты отлично понимаешь. Признавайся, изменила Остапу?
— Да как ты… да ты…
— Не расходуй зря свой яд, — вмешалась Джей, — я вас видела вместе. Тебя и этого красавчика. У забора.
Обвиняемая растерялась и неуклюжим движением принялась поправлять волосы:
— Мы просто разговаривали… А потом мне стало плохо, начала мерещиться всякая дрянь, и Лайон мне помог…
— Лайон?
— Его так зовут.
— Дурацкое имя. Похоже на кличку парня по вызову.
— Кто бы говорил — Анжелика!
— Аккуратней на поворотах, детка, а то снова получишь в нос!
Гюрза машинально коснулась своей носопырки и сверкнула на оппонентку глазами. Кстати говоря, от синяков и ушибов на ее личике не осталось и следа — чудодейственное мумие сработало на славу.
— Короче, ты не настроена говорить правду, — заключил Луцык.
— Я все сказала, — ответила Гюрза.
— Интересно, а как отреагирует на это Остап, когда мы его найдем?
— Не думала, что ты стукач.
— Как ты меня назвала, повтори?
— Стукач.
— А ну-ка повтори!
— Стукач. У этого слова есть множество синонимов. Ябедник. Дятел. Доносчик. Радист. Сука!
— А ты шлюха!
— Стукач!
— Подстилка!
— Прелюбодейка!
— Стукач!
В роли рефери на сей раз выступила Джей. Она крикнула: «Брейк!» и развела «боксеров» по углам.
— Ладно, — шмыгнула носом Гюрза. — Я немножко изменила Остапу…
— Немножко? Это как? — ехидно заметил Луцык.
— Это в первый и в последний раз. Ясно?
— Конечно, конечно.
— Ой, тоже мне поборник морали! Сам будто бы никогда не изменял!
— Никогда!
— Что, вот ни разу?
— Нет, ни разу.
— А остальные?
— Я в молодости еще тот ходок был! — разулыбался Левша.
— Да слышали мы уже о твоих похождениях, — вздохнула Джей.
— Левак укрепляет брак! — провозгласил он и поднял над головой сжатый кулак.
