Похоже, я попала 3 - Фарг Вадим

– Да что же это такое! – раздался над ухом тоненький, трагический писк. Шишок, лежавший на моём плече, картинно раскинул лапки-веточки. – Душа моя покинула это бренное шишечное тело. Я холодею! Ната, пощупай, я совсем остыл! Несите на поминки самые лучшие кедровые орешки, да побольше!

Я машинально почесала его колючий бок. У самой внутри всё превратилось в ледышку. Новая Яга. Эти два слова звучали как приговор, написанный на серой могильной плите.

– Что расселись, как вороны на погосте? – первым взорвался Соловей-Разбойник. Он вскочил так резко, что лавка за ним с грохотом упала. – Ну идёт на нас эта нечисть трёхголовая! И что с того? Голов больше – рубить веселее будет! Встретим, как положено!

Он принялся метаться по лавке, от стены к стене, размахивая руками, словно уже рубил невидимые головы.

– И что ты им сделаешь? – ледяным тоном прервал его Дмитрий. Он единственный, кто не пошевелился, но его спокойствие было страшнее любой паники. – Предложишь им познакомиться с твоим топором? Василиса же ясно сказала: они не сражаются. Они дарят счастье. Как ты будешь рубить голову человеку, который смотрит на тебя с улыбкой до ушей и предлагает вечный покой?

Соловей замер на полушаге. Его простая разбойничья логика, где на любую проблему был один ответ – сила, дала трещину. Он растерянно моргнул и посмотрел на Фёдора, ища поддержки. Но охотник по-прежнему молчал, глядя в одну точку. Его огромные ладони, лежавшие на коленях, медленно сжимались и разжимались.

– Паника – худший советчик в любом деле, – продолжил Дмитрий, беря ситуацию под свой контроль. В нём проснулся купец, для которого любой хаос – лишь неупорядоченные данные. – Давайте рассуждать здраво. Разложим всё по полочкам. Итак, что мы имеем? Факт первый: враг, против которого обычное железо бессильно. Факт второй: этот враг идёт не просто так, а конкретно за Натой, за её силой. Факт третий: единственный человек, который знает, что это за твари, – Баба-Яга. Которая, к слову, уже им проиграла.

Он обвёл нас тяжёлым взглядом. Каждое его слово было как удар молота. Просто, страшно и до тошноты правильно.

– Значит… – я сама удивилась, как твёрдо прозвучал мой голос, – мне нужно к ней. К Яге.

Фёдор тут же вскинул голову. В его глазах полыхнул такой огонь, что я невольно отшатнулась.

– Ты никуда одна не пойдёшь, – глухо, как будто из-под земли, произнёс он. Каждое слово давалось ему с трудом. – Я иду с тобой.

– Нет, – я покачала головой, стараясь говорить мягко, но твёрдо. – Ты нужен здесь, Фёдор. Гораздо нужнее. Если я уйду, Вересково останется без защиты. Железный Князь не будет ждать, пока я бегаю по лесам в поисках старой ведьмы. Он ударит снова. И на этот раз пошлёт не только кавалерию. Ты и Соловей… вы должны остаться. Учить людей, готовить оборону. Встретить его, если потребуется.

– Девчонка дело говорит, – неожиданно хмыкнул Соловей, перестав метаться. Он остановился посреди избы и скрестил на груди могучие руки. – Нам тут надо такую кашу заварить, чтоб Князь юшкой своей железной захлебнулся, как сунется. Из этих твоих крестьян, конечно, вояки, как из меня царевна, но если их как следует разозлить и научить паре трюков…

Он хищно улыбнулся. Было видно, что мысль превратить мирных пахарей в отряд отчаянных партизан ему очень даже по душе.

– Хорошо, – коротко, как выстрелил, бросил Фёдор. Я видела, каких неимоверных усилий ему стоило это согласие. Он смотрел на меня так, будто провожал в последний путь. – Мы останемся. Сделаем из Вересково осиное гнездо. Но ты… ты береги себя. Слышишь?

– Ну а я? – с кривой усмешкой спросил Дмитрий, обращаясь ко всем и ни к кому. – Моя роль в этом спектакле какова? От трёхголовых колдунов звонкой монетой не откупишься, шпионской сетью их не опутаешь.

– Вот тут ты ошибаешься, – возразила я, и в голове вдруг всё встало на свои места, словно кто-то зажёг свечу в тёмной комнате. – Именно твоя сеть нам и нужна. Эта их магия… эта «счастливая чума», как ты её назвал. Она же не появится везде и сразу. Она будет ползти, как зараза, из деревни в деревню. Люди будут становиться… счастливыми. И никто даже не поймёт, что это война. Нам нужно знать, где она появится. Отслеживать каждый слух, каждую байку о деревеньке, где внезапно все стали добрыми и беззаботными. Ты сможешь это сделать?

Дмитрий подался вперёд, и в его глазах загорелся азартный огонёк. Купеческая жилка взяла своё.

– Смогу ли я? Ната, ты только что дала мне самую интересную торговую задачу в моей жизни! Отслеживать распространение счастья, как будто это мор или новая пряность! Это же гениально! Мои люди есть в каждой деревне, в каждом трактире, на каждом постоялом дворе. Я составлю тебе карту этой заразы! Ты будешь знать о каждом шаге Горынычей раньше, чем об этом догадается сам Князь!

И вот он, план. Безумный, отчаянный, но всё-таки план. Он родился из нашего общего страха и упрямства. Каждый нашёл своё место.

Фёдор и Соловей – это будет наш кулак. Сила, которая встретит врага здесь, в Вересково.

Дмитрий – наши глаза и уши. Его шпионы и деньги станут нашей разведкой.

А я… я должна была стать наконечником копья. Отправиться в самое логово зверя, к старой ведьме, чтобы найти оружие против врага, которого никто не знал, как победить.

– Опять к этой страшной бабке? – тут же ожил Шишок, вскакивая на ноги. – Ната, ты в своём уме? Она же меня в прошлый раз чуть в ступку не истолкла! А теперь, когда она сама еле живая, она точно решит подкрепиться! Молодой, сочной, питательной шишкой! Я же для неё деликатес! Нет, нет и нет! Я объявляю сидячую забастовку! Ложись, кто со мной!

– Значит, решено, – подытожил Дмитрий, не обращая внимания на панические вопли, которых не слышал. Он поднялся, расправляя плечи, снова полный энергии и деловой хватки. – Соловей, Фёдор, с вас – армия. Я немедленно отправляю гонцов и начинаю собирать информацию. Ната…

Он подошёл ко мне, и на мгновение его лицо стало серьёзным, без привычной иронии.

– Тебе нужен быстрый конь и хорошая карта. Я всё организую. И возьми это.

Он протянул мне небольшой, но увесистый кожаный кошель, приятно звякнувший монетами.

– Не нужно, у меня есть, – я попыталась отказаться.

– Нужно, – отрезал он. – Дорога длинная и непредсказуемая. А доброе слово приятно, но за него в трактире не накормят. Считай это первым вложением в наше общее предприятие по спасению мира.

Я посмотрела на Фёдора. Он тоже поднялся и шагнул ко мне с другой стороны. Неловко кашлянул и протянул свой охотничий нож в потёртых кожаных ножнах.

– Он острый. И в руке хорошо лежит. В лесу… всякое бывает. Пригодится.

Я взяла тяжёлый, пахнущий сталью, лесом и дымом нож. Потом взяла кошель Дмитрия. Один давал мне возможность выжить в мире людей, второй – в мире дикой природы.

Страх никуда не делся. Он всё так же сидел холодным комком где-то под рёбрами. Но теперь рядом с ним зародилось что-то ещё. Тёплое, твёрдое и очень упрямое. Решимость. Я посмотрела на лица своих друзей, на этих трёх таких разных мужчин, готовых поставить на кон всё ради нашей безумной затеи.

Я – ведьма-самоучка. Фёдор – охотник. Дмитрий – купец. Соловей – разбойник с большой дороги. Странная у нас собралась компания для спасения мира. Но другой не было.

– Я отправлюсь на рассвете, – сказала я, и это прозвучало как клятва.

Обратной дороги не было. Только вперёд – в самую пасть к старой ведьме и, возможно, к своей собственной судьбе.

Глава 2

Рассвет прокрадывался в мир на цыпочках, серый и стылый, словно кто-то высыпал на небо ведро мокрой золы. Он нехотя цеплялся за верхушки сосен, будто боялся увидеть, что принесёт с собой этот новый, полный тревог день. Я стояла у самой околицы, поглубже запахиваясь в тяжёлый овчинный тулуп, который с плеча отдал мне Фёдор. Рядом со мной топтались на промёрзлой земле они оба. Моя нелепая, удивительная, невозможная гвардия.

Фёдор, как всегда, молчал. Он просто смотрел на меня, не отрываясь, и в его обычно спокойных глазах плескалось столько неприкрытой тревоги, что у меня предательски защемило сердце. Хотелось всё отменить, развернуть коня и остаться здесь, в этом тихом городке, где всё было понятно и просто.