Ненужная жена. Хозяйка постоялого двора (СИ) - Князева Алиса

Стоит попробовать организовать что-то подобное, но в контролируемой и максимально безопасной среде. Чтобы и данные собрать, и человека не потерять. Нужно выбрать кого-то из солдат.

Я бы и сам пошёл, но увы, эти твари чувствуют жар драконьей крови и не приближаться. Основная их масса, разумеется.

Плач становится громче – невыносимо. Что там делает мать? Встаю, с кресла и быстрым шагом направляюсь в соседнюю комнату.

— Ну же, перестань! Какой капризный мальчишка! — голос матери звенит от раздражения. Кселарон, красный от крика, извивается у неё на руках.

— Дай его мне.

Мать с явным облегчением передаёт ребёнка.

Прижимаю сына к груди, и он почти сразу затихает. Маленькие пальчики цепляются за мой камзол, влажное от слёз личико утыкается в шею. Что-то сжимается внутри от этого доверчивого жеста.

— Ну вот, опять, — мать раздражённо поправляет причёску. — Совершенно избалованный ребёнок. Это всё твоя жена потакала ему во всём, теперь он и минуты не может провести без няньки.

— Мама, – вздыхаю, покачивая притихшего Кселарона. — Может быть, дело не в избалованности? Если бы ты больше внимания уделяла его потребностям...

— Что?! — она резко разворачивается, глаза сверкают. — Смеешь учить меня обращаться с детьми? Я вырастила тебя и твоих братьев!

— И сейчас было бы неплохо применить этот опыт.

— О нет, — она машет рукой, прерывая меня. — Я своё отняньчила. Я здесь, чтобы помочь тебе избавиться от этой... от твоей жены. А не чтобы снова возиться с пелёнками и соплями.

Чувствую, как начинает пульсировать жилка на виске. Сын, словно почувствовав моё напряжение, беспокойно ёрзает.

— Тогда, возможно, стоит нанять няню? — стараюсь говорить спокойно, хотя внутри всё кипит.

— Чтобы она тоже его разбаловала? Нет уж, я прослежу, чтобы мой внук вырос настоящим мужчиной, а не маменькиным сынком!

Кселарон снова начинает хныкать. Глажу его по спинке, чувствуя, как колотится маленькое сердечко.

— Мама, — мой голос становится жёстче. — Если ты не хочешь заниматься внуком, это твоё право. Но тогда не вмешивайся в то, как о нём заботятся другие.

— Ах вот как? — она прищуривается. — Собираешься вернуть ребёнка этой…

— Разумеется, нет, – обрываю её. Достаточно на сегодня.

Она поджимает губы, всем своим видом выражая возмущение. Но я уже не слушаю. Сажусь в кресло, устраивая сына поудобнее. Он затихает окончательно, посапывая мне в шею. Такой маленький, беззащитный...

Краем глаза вижу, как мать выходит из комнаты, демонстративно хлопнув дверью. Но сейчас меня это не волнует. Всё внимание приковано к тёплому свёртку на руках. У меня столько работы, совсем нет времени и сил, чтобы уделять ему достаточно внимания.

Всем этим должна была заниматься Элена, но потом она решила, что умереть в лесу лучше, чем просто быть моей женой.

— Что же мне с тобой делать, малыш? — осторожно поглаживаю пушистые волосики. — Ты слишком юн, чтобы брать тебя на задание. Здесь ты мне совсем не мешаешь, но там… Будет сложно сражаться и присматривать за тобой.

Сын, уставший за время своей истерики, ворочается. Ему бы поспать, но думаю, что сперва его стоит отнести к Элене и покормить.

Поднимаясь с кресла. Выбора нет, как бы сильно я ни любил своего сына, я не смогу сам закрыть все его потребности. К сожалению, это не только потому, что он ещё младенец.

— Пойдём искать твою мать, — говорю сыну, который уже начинает нетерпеливо ёрзать.

Нахожу её в одной из комнат нижнего этажа. Сидит на стуле, сжав голову руками. При виде Кселарона её лицо искажается гневом.

— Как вы могли? — шипит она, вскакивая. — Я слышала, как он кричал! Почему никто...

— Молчать, — спокойно, но строго приказываю я.

Элена осекается на полуслове, но в глазах пляшут злые огоньки.

Передаю ей сына, наблюдаю, как она устраивается в кресле. Что-то тихо шепчет ему. Связь между ними... раздражает и восхищает одновременно.

Отхожу к окну, делая вид, что рассматриваю двор. Мысли крутятся вокруг одного: что дальше? Мне нужно возвращаться к заданиям. Кому оставить сына?

Может быть... может быть, стоит позволить Элене больше времени проводить с ним? Она явно знает, что нужно ребёнку. И Кселарон к ней тянется...

Но тут же вспоминаю о её побеге, о предательстве. Как можно доверить ей воспитание наследника после такого? А если она снова попытается сбежать?

Бросаю взгляд через плечо. Она полностью поглощена кормлением, словно в целом мире не существует ничего, кроме их маленького уголка. На лице умиротворение и нежность. Это делает её как-то по-особенному красивой…

Нет. Нельзя позволить чувствам затуманить разум.

Я мог бы оставить ей Кселарона и попросить мою мать присматривать за ними. Держать ситуацию под контролем.

Тут же вспоминаю недавнюю сцену в детской, её раздражение, нежелание заниматься внуком. Нет, это не вариант. Она только всё усложнит. А если они снова сцепятся с Эленой, мой сын может пострадать.

Сжимаю кулаки, чувствуя, как раздражение нарастает. Проклятье! Почему всё так сложно? Если бы Элена не предала моё доверие и просто поговорила со мной, вместо того чтобы убегать...

— Он уснул, — тихий голос прерывает поток мыслей.

Киваю и забираю сына. Он сыто причмокивает, глазки уже закрыты. Элена встаёт и собирается уйти, но у двери останавливается:

— Кристард...

На секунду я чувствую, что готов её выслушать, но потом меня сносит воспоминание о том, как глупо она бегала от меня по всему двору, и я прикрываю глаза.

— Иди.

Дверь тихо закрывается. Прижимаю засыпающего сына, вдыхаю сладкий детский запах. Нужно сделать невозможное и найти здесь няню. Кого-то опытного, надёжного. Кого-то, кто сможет заменить мать, пока я не буду уверен, что могу ей доверять.

Если такой день вообще когда-нибудь наступит.

Глава 24

Голова гудит, словно колокол. Поднимаюсь с постели, морщась от боли в груди – молоко прибывает, а сына нет рядом. Эта мысль отзывается покалыванием где-то под сердцем.

Ночь выдалась тяжёлой. Дважды за мной присылали стражников – Кселарон был голоден. И каждый раз, стоило мне только привыкнуть к теплу его маленького тельца, насладиться близостью, как меня отсылали прочь. Простая функция для поддержания жизни. Кормилица собственного ребёнка. Я стараюсь не унывать, но это не так просто.

Подхожу к окну, прислоняюсь лбом к прохладному стеклу. Внутри всё кипит от смеси усталости, обиды и злости. Понимаю, что часть эмоций – просто гормоны, качели настроения. Но от понимания не становится легче.

Горько усмехаюсь, думая о том, какое счастье, что в этом мире не знают о сцеживании молока. Иначе меня, наверное, вообще бы не пускали к сыну. Зачем, если можно просто собрать молоко в бутылочку? По крайней мере, необходимость кормить грудью даёт мне эти драгоценные минуты с ним.

Стук в дверь заставляет вздрогнуть. Это Таша, с подносом завтрака. Её лицо непривычно встревожено, движения неловкие, явно что-то случилось.

— Что такое? — спрашиваю, наблюдая, как она расставляет тарелки.

— Да… так, — она мнётся, теребя передник.

— Что случилось? Говори давай.

— Лорд Деролон... он расспрашивал меня утром. О том, кто мог бы присматривать за молодым господином, когда он будет в отъезде.

Чашка звякает о блюдце слишком громко — руки дрожат от внезапной волны гнева.

— Вот как? — мой голос звучит хрипло. — И что ты ответила?

— Сказала, что не знаю никого достойнее тебя, — она опускает глаза. — Но он и слушать не стал.

Внутри всё переворачивается. Значит, вот как? Он даже не рассматривает возможность доверить мне нашего сына? После того, что его мать устроила вчера, очевидно, что Кристард и сам понимает, его Майгара на эту должность не подходит ну никак. Но неужели он собирается упрямиться и отказывать в очевидном?

— Конечно, — горечь в голосе не скрыть. — Зачем доверять ребёнка той, кто всего лишь носила его девять месяцев?