Ненужная жена. Хозяйка постоялого двора (СИ) - Князева Алиса

Но почему-то бумаги перед глазами расплываются, и приходится несколько раз моргнуть, прежде чем вернуться к спискам.

Глава 22

Если вначале мне кажется, что я быстро втянусь в работу и возьму постоялый двор в свои руки, то пролистав две счётные книги за последний год, я понимаю, что эта задача, возможно, и вовсе не имеет решения.

Вздыхаю, в очередной раз перебирая разрозненные листы с записями. Передо мной – настоящий хаос из чисел, пометок и каких-то непонятных символов. Некоторые страницы исписаны убористым почерком Рильды, другие – размашистыми каракулями её помощников, третьи и вовсе пусты.

— Как вообще можно было так вести дела? — бормочу себе под нос, пытаясь сложить в голове хоть какую-то картину. — Самой не разобраться.

Впрочем, возмущаться неприлично, вряд ли Рильда планировала свою смерть, чтобы кому-то пришлось перерабатывать её документы и брать дело в свои руки. И всё же я расстроена возникшими сложностями.

Признать честно, страсть как хочется просто взять и резко стать профи в этом вопросе. Чтобы пойти прямиком к Кристарду и заставить считаться с собой. Стать для него незаменимой и гнуть свои условия. Чтобы уже этот наглец искал моего расположения, а не так, как сейчас!

С другой стороны я понимаю, что он всё же настоящий отец ребёнка, а не фальшивка, как я. Наверное, именно это сдерживает мои порывы в попытках вернуть сына. Я успела полюбить этого малыша всем сердцем.

Пока мы сидели в кабинете Рильды, Майгара сказала, как его зовут. Кселарон. Господи, какой же бред. Я узнаю имя собственного ребёнка из болтовни скандальной свекрови. Ну а как ещё? Не у муженька же спрашивать?

Да, возможно это не мой ребёнок. Но если я оказалась его мамой, то хочу продолжить ей быть. Если меня не станет, значит он останется один на один с этим чудовищем, так? Без мамы?

Может Кселарон и научится с этим жить, но я хочу позаботиться об этом мальчике. Хочу быть ему нужной. Не знаю, могла ли настоящая Элена похвастаться этим.

Выходит, я пытаюсь не просто доказать Кристарду, что я не пустое место. Я доказываю это ещё и себе.

Да уж, вляпалась я знатно.

В офисе, где я работала раньше, каждая цифра имела своё место, а документ – порядковый номер. И это не говоря о том, что у нас была электронная база, упрощающая поиск и доступ к информации. А здесь... Вот запись о закупке муки, датированная весной. А вот – счёт за свечи, но без указания количества. А между ними – какие-то пометки о долгах постояльцев, половина из которых уже давно покинула двор.

Впрочем, могло быть и хуже. Я, в конце концов, каким-то образом понимаю их речь, записи, времена года тут не отличаются от моих земных. Появились бы какие-то неясные значения и что потом делать?

Трясу головой, пытаясь избавиться от нарастающего желания перевернуть стол. Я думала, что смогу опереться на опыт Рильды, понять, как она управляла этим местом. Но теперь понимаю – она просто держала всё в голове, полагаясь на интуицию и годами наработанные связи. А у меня нет ни того ни другого.

— Что же делать? — шепчу в пустоту, чувствуя, как подступает отчаяние.

Закрываю глаза, делаю глубокий вдох. Нет, нельзя сдаваться. Подумай, Лена. У тебя есть образование, есть опыт работы с документами. Пусть не такими, но...

Открываю новую, чистую тетрадь. Мои пальцы слегка дрожат, когда я макаю перо в чернильницу. Придётся начинать с самого начала. Построить такую схему, в которой легко будет разобраться. Буду опираться на свой опыт в нормальном мире без драконов и ледяных монстров.

— Первое – учёт помещений, — произношу вслух, выводя аккуратные строчки. — Сколько комнат, их состояние, стоимость проживания...

За этим последует учёт припасов, расходы на содержание двора, зарплаты работникам... Список того, что нужно сделать, растёт с каждой минутой, и от его объёма начинает кружиться голова.

Стук в дверь заставляет меня вздрогнуть, оторваться от бумаг. На пороге – молодой солдат, неловко переминается с ноги на ногу.

— Госпожа... вас просят подняться. Младенцу пора кормиться.

Сердце подпрыгивает к горлу. Мой мальчик! Вскакиваю так резко, что опрокидываю чернильницу – чёрная клякса расползается по свежим записям, но мне всё равно. Я бросаю поверх то, что принимаю за промокашку и бегу за сопровождающим. Только сейчас понимаю, как измучилась от разлуки, как болезненно ныла грудь.

Поднимаемся по лестнице – слишком медленно, хочется бежать. Солдат стучит в дверь покоев Кристарда, дожидается короткого: «Войдите» и пропускает меня вперёд.

Кристард сидит за столом, заваленным картами и документами. В колыбели рядом с его креслом мой малыш! Такой красивый, родной.

Есть что-то невероятное в этой картине. Сильный мужчина, занятый работой и одновременно присматривающий за ребёнком. Вот только я слишком зла на него, чтобы позволить себе искренне умиляться этой картиной.

Тем более что дракон даже головы не поднимает, так что я сразу иду к колыбели.

— Здравствуй, солнышко, — шепчу, взяв его на руки. — Соскучился по маме? И я скучала, так скучала...

Устраиваюсь в кресле, расстёгиваю платье. Краем глаза замечаю, как Кристард поднимает голову от бумаг и хмурится.

— Кушай, маленький, — продолжаю говорить с сыном, поглаживая его пушистую головку и не обращая внимания на очевидно, уже бывшего, после разлучения меня с малышом мужа. — Какой ты у меня хороший, какой сильный. Вот так, молодец...

— Раньше ты не разговаривала с ним, — голос Кристарда заставляет меня вздрогнуть. В нём слышится недоумение и... подозрение?

Не знаю, что ответить. Как объяснить, что каждое мгновение с сыном теперь – драгоценность? Что боюсь не успеть наговориться с ним, налюбоваться?

— Просто... ему нужно слышать мой голос...

Глупость возможно. Я не знаю, почему мне хочется тараторить без умолку. Я теперь почти не вижу сына и, пытаюсь вложить в эти короткие минуты всю свою любовь, всю нежность.

Проходит где-то полчаса, тишину которых нарушает только моё воркование. Малыш заканчивает есть, а когда я кладу его на плечо, чтобы дождаться, когда он срыгнёт, начинает хныкать.

— О, ты испачкался? — догадываюсь я. — Сейчас мы с тобой…

— Нет, — обрывает Кристард. — На этом всё. Можешь идти.

— Но…— прижимаю сына к груди, не желая отпускать. — Пожалуйста, я только переодену его...

— Я сказал – нет, — его голос становится жёстким. — Его бабушка справится, она здесь для этого. Ты свободна.

Будто по команде в комнату входит Майгара. Она снова успела переодеться, неизменен только её взгляд в отношении меня, остался таким же холодным.

Дрожащими руками передаю ребёнка вошедшей женщине. Кселарон начинает плакать, и каждый его всхлип отдаётся болью в сердце.

— До свидания, маленький, — шепчу, борясь с подступающими слезами. — Я люблю тебя.

Выхожу из комнаты, еле держась на ногах. В ушах всё ещё звенит детский плач. Прислоняюсь к стене, пытаясь восстановить дыхание.

Нужно вернуться к работе. Сосредоточиться на делах. Не думать о том, как пахнут его волосики, какой тёплый он был в моих руках, как отчаянно не хотелось его отпускать...

Но вместо этого я сползаю по стене и обхватываю колени руками.

Нужно подняться. Вытереть слёзы. Расправить плечи. И справиться.

Я должна. Ради него.

Глава 23. Кристард Деролон

— Да, Ваше Величество. Я всё понял. Будет исполнено, — киваю, хотя собеседник через кристалл связи не может этого видеть. За стеной в соседней комнате надрывается Кселарон, и каждый его крик отдаётся в висках острой болью.

Наконец, Лианор прощается со мной. Тру переносицу, пытаясь собраться с мыслями. Злит то, что у меня недостаточно информации, что эта командировка рискует затянуться.

С одной стороны хорошо. Мало прецедентов — значит мало жертв, но, к сожалению, основная часть информации собирается на анализе трагедий.