Двадцать два несчастья 2 (СИ) - Сугралинов Данияр

Я был к этому готов, потому что оно того точно стоило. Даже сейчас результаты были такими, что сердце радовалось. Пульс в покое уже спокойнее пунктов на пятнадцать, давление выровнялось до нормальных цифр, дыхание стало свободнее, легкие расправляются полностью, без привычного ощущения сдавленности. Глаза прояснились — белки посветлели, исчезла краснота. Мозг соображает быстрее. Даже вкус у еды стал ярче.

Встряхнувшись, я осмотрел комнату.

Валера все еще спал в своей лежанке, свернувшись калачиком, а конус на шее торчал в сторону, как спутниковая антенна.

Время было раннее, комиссия только в двенадцать, так что я мог спокойно привести себя в порядок и сделать все необходимое.

Но сначала — утренние ритуалы.

Пока грелся чайник, я умылся, побрился и почистил зубы, а чтобы не терять времени, пока водил щеткой, вставал на носочки и резко опускался. Это важно для венозного возврата и лимфотока. Ведь не просто так икроножная мышца называется вторым сердцем — ее сокращения механически выталкивают кровь и лимфу снизу вверх, против силы тяжести, улучшая циркуляцию и снижая застойные явления в ногах.

Потом, как обычно, добавив каплю лимонного сока и микрощепотку морской соли в стакан теплой воды, с удовольствием выпил.

Следующим важным пунктом в утреннем ритуале у меня всегда была утренняя прогулка, но важнее в этом не сама ходьба, а солнечный свет в глаза. Мелочь, но невероятно важная, особенно для тех, кто все время проводит в помещении.

В идеале, конечно, было бы походить быстрым шагом, побегать интервально, но не сегодня. Побегаю после того, как закончу с делами. Может быть, даже с Танюхой, если успею вернуться с комиссии.

А сейчас вместо этого я накинул куртку, сунул ноги в тапки и вышел на балкон.

Небо было затянуто облаками, но сквозь них пробивался рассеянный солнечный свет. Пять–десять минут на естественном свету утром, желательно в течение первого часа после пробуждения, творят чудеса с циркадными ритмами. Свет, попадая на сетчатку глаза, напрямую активирует главные биологические часы организма, которые регулируют циклы сна и бодрствования, выработку гормонов, температуру тела и множество других физиологических процессов. Утренний свет подавляет остаточный мелатонин и настраивает внутренние часы на правильный режим, что улучшает качество сна следующей ночью и повышает энергию днем.

Я стоял на балконе и дышал свежим воздухом, прикрыв глаза и позволяя свету делать свою работу. Слышал, как просыпается двор — где-то внизу хлопнула дверь подъезда, завелся автомобиль, пропиликал чей-то телефон.

Через пять минут я вернулся в квартиру, ощущая, что организм окончательно проснулся и готов к активности.

Следующим пунктом шла зарядка. Сначала потянулся. Такая легкая процедура для позвоночника особенно эффективна по утрам, ведь за ночь межпозвонковые диски впитывают жидкость, что делает их эластичнее и податливее. Несколько плавных наклонов вперед и в стороны, вращений плечами и скруток помогают снять мышечные зажимы, улучшить подвижность фасций и подготовить тело к нагрузкам дня. Я сделал несколько наклонов, ощущая, как тянутся мышцы спины и поясницы, затем вращения плечами, чтобы размять шейный отдел, который у казанского Сергея явно страдал от сидячего образа жизни и постоянного напряжения.

Ничего сложного, просто базовые упражнения для активации кровотока и пробуждения мышц. Несколько приседаний, несколько подъемов ног лежа на пресс и сколько смог отжиманий от стены, учитывая текущее состояние тела. Все это улучшило кровоток, включило крупные мышечные группы и без кофеина пробудило тело за счет стимуляции симпатической нервной системы. Кроме того, физическая активность, даже такая умеренная, улучшает работу мозга, что мне сегодня точно пригодится.

Закончив упражнения, я почувствовал легкую испарину на лбу и приятное тепло в мышцах. Пульс участился, дыхание стало глубже, а в голове появилась ясность и энергия.

Потом я принял короткий контрастный душ, чтобы смыть пот и запустить все важные оздоровительные механизмы.

Одеваясь, мысленно прокрутил план на утро и перебрал в уме все необходимые пункты: приодеться, сделать стрижку, купить новый телефон с диктофоном, выяснить насчет профсоюза, состоял ли там Серега, и к двенадцати быть на комиссии. Времени в обрез, но выполнимо.

Очень хотелось кофе, но натощак он повышает кислотность желудочного сока, раздражает слизистую и усиливает стрессовый ответ организма, добавляя к и без того высокому утреннему кортизолу еще и адреналин. Так что кофе — только после завтрака, с которым я не стал мудрить и сделал на скорую руку: яичница с зеленью и помидорами да бутерброд с остатками кабачковой икры.

К этому времени и Валера проснулся, выбрался из лежанки и с немым укором уставился на меня.

— Доброе утро, — сказал я и наложил ему корма в миску. — Как спал?

Валера признал, что спал неплохо. Его больной глаз почти открылся, да и выглядел сейчас котенок намного лучше. Он принялся за трапезу, урча и фыркая.

А я, погуглив ближайший торговый центр, отправился туда. Благо он открывался в девять.

Но по пути решил зайти в салон красоты «Шарм», что располагался в соседнем от «Пятерочки» здании. К моему удивлению, он открывался рано. Все равно нужно постричься, так лучше сделать это до того, как я оденусь во все новое.

Вывеска салона мигала розовым неоном, отражаясь в луже у крыльца, а внутри пахло лаком для волос и освежителем воздуха.

Три кресла стояли у стены с зеркалами, одно было занято женщиной с фольгой на голове, второе пустовало, а у третьего, ближайшего к окну и свободного, возилась молодая парикмахерша в черном фартуке с вышитым логотипом салона.

— Здравствуйте, — окликнула она меня, поднимая голову от телефона, и приветливо улыбнулась. — Стричься?

Риторический вопрос, зачем еще мужик в девятом часу утра заходит в парикмахерскую, но я кивнул:

— Да.

Звали ее Виктория, судя по бейджу на груди. Было ей лет двадцать с небольшим, миловидная девушка с пепельно-русыми волосами, аккуратно собранными в низкий пучок, и светлыми, почти прозрачными глазами. Макияж легкий, руки ухоженные, маникюр нейтральный, без вульгарных наращенных когтей, а на безымянном пальце правой руки красовалось тонкое колечко с небольшим голубоватым камушком. Симпатичная. Порадовало, что диагностический модуль не включился, значит, девушка в порядке, а ее настроение, согласно показаниям Системы, было вполне дружелюбным.

Поняв, что начал обращать внимание на пальцы девушек, я ухмыльнулся. Похоже, тело Сереги передумало помирать.

— Проходите, садитесь. — Виктория похлопала ладонью по спинке кресла, приглашая занять место. — У нас как раз нет записи на это время.

Я устроился перед зеркалом, разглядывая свое отражение, а она накинула на меня эту штуку, название которой мне никак не удавалось запомнить, застегнула сзади на шее, после чего встала позади.

Девушка критически оценила мою шевелюру, слегка склонив голову и пропуская пряди сквозь пальцы.

— Ого, — протянула она с мягким сочувствием. — Давненько вас не стригли, я смотрю.

Разумеется, я понятия не имел, когда казанский Сергей последний раз был в салоне, поэтому просто неопределенно хмыкнул.

— Ну ничего, — бодро пообещала Виктория, проходясь по волосам расческой с мелкими зубчиками и что-то прикидывая. — Сейчас приведем в порядок. Как стричь будем? Коротко? Или оставить длину?

— Коротко, но аккуратно. У меня сегодня важная встреча, Вика, хотелось бы выглядеть соответствующе.

— Понятно, — кивнула девушка, включая машинку, и принялась за работу, уверенно водя бритвой по моим вискам.

Вскоре машинку сменили ножницы, состригая лишнее, и вдруг сбоку раздался знакомый голос.

— Это же вы?

В соседнее кресло уселась Майя, та самая аптекарша, которая в прошлый раз отказывалась продавать мне противогрибковую мазь для Валеры, а потом все-таки уступила под давлением очереди. Сейчас ее темно-русые волосы были распущены и лежали на плечах мягкими волнами, а рядом с ней стояла другая парикмахерша, женщина лет пятидесяти, выкрашенная в рыжий цвет.