Тайна вдовьей таверны (СИ) - Сказка Агния

После обеда мы позволили себе немного передохнуть у теплого очага, переводя дух. Я задумала соорудить Лие кровать и сделать небольшую перестановку в комнате, чтобы нам обеим хватило места. Лия прижалась ко мне, сидя на полу у моих ног, а ее маленькая ручка крепко сжимала мою ладонь, словно якорь, удерживающий от бури.

– Знаешь, – тихо произнесла она, – я так рада, что встретила тебя. Ты мой самый настоящий друг.

– Ты тоже, – я нежно погладила девочку по волосам.

– А как же я? – взвыла под потолком Агнес, и мы обе рассмеялись на ее обиженное восклицание. На удивление Лия приняла привидение совершенно спокойно, впрочем, как и Агнес – девочку.

– Ладно, посидели, пора и честь знать, – очень хотелось еще понежиться в объятиях тепла, но работа сама себя не сделает. – Надо идти в сарай. Там у меня немного досок осталось. Из них мы попробуем соорудить тебе кровать.

В сарае царил густой полумрак. Лишь узкие лучи, пробиваясь сквозь щели в дощатых стенах, выхватывали из темноты пляшущие в воздухе клубы пыли. Лия, полная энтузиазма, порхала рядом, подавая инструменты и придерживая доски, пока я отчаянно пыталась сколотить из них подобие кровати. Работа спорилась, и вскоре неуклюжий, но крепкий каркас был готов. Оставалось лишь водрузить на него вычищенный матрас и свежее постельное белье.

Кровать вышла не слишком изящной, зато надежной, словно крепость. Лия радостно кружилась вокруг, уже придумывая, как ее украсить. В порыве вдохновения мы решили набросить над кроватью старый полог, превратив ее в уютное гнездышко. Комната преобразилась, наполнившись теплом и обжитым уютом.

– Этот пока пусть висит, но я сотку новый, – Лия по-хозяйски уперла руки в бока и с гордостью оглядела свое творение.

– А ты умеешь ткать? – мне вдруг стало любопытно, чем зарабатывала на жизнь Ядвига и чему учила девочку.

Вечером перед сном Лия долго разглядывала свою новую кровать, лаская шершавые доски и любуясь потрепанным пологом. В ее глазах плескалось неподдельное чистое счастье. Забравшись под одеяло, она блаженно улыбнулась.

– Спасибо, – прошептала она, словно боясь нарушить волшебство момента. – У меня никогда не было своей кровати.

Я присела рядом и нежно погладила ее по голове.

– Теперь есть, – ответила я, чувствуя, как щемит сердце. – Спи спокойно.

– Нет, нет, – девочка словно испугалась, что я уйду и оставлю ее в одиночестве. – Давай еще поговорим, – робко попросила она.

– Давай, – я кивнула, готовая слушать ее до рассвета. – Расскажи мне, как тебе жилось у Ядвиги? Чем она зарабатывала на жизнь? Я видела у нее в доме много сушеных трав.

Лия на мгновение замолчала, словно собирая обрывки воспоминаний.

– Ядвига была травницей, – наконец произнесла она тихим голосом. – Знала все травы в лесу, лечила людей и животных. Многие приходили к ней за советом и помощью. Она была очень добрая, хоть и строгая. Учила меня всему, что знала сама: готовить, убирать, травы собирать, ткани ткать…

– А что случилось с Ядвигой? – я задала этот вопрос с опаской, боясь причинить девочке боль. Лицо Лии омрачилось, и она отвела взгляд, словно прячась от нахлынувшей печали.

– Заболела внезапно. Никто не смог помочь, – прошептала она едва слышно. – Я так боялась, что попаду в дом к старосте.

Я обняла Лию, прижав ее к себе, стараясь согреть своим теплом ее маленькое дрожащее тельце. Мне было больно видеть ее грусть, осязаемую и горькую, как полынь.

– Не грусти, – прошептала я, словно заклинание, надеясь рассеять ее печаль. – Я всегда буду рядом.

Лия немного успокоилась и снова посмотрела на меня своими большими, полными слез глазами.

– Ты правда не бросишь меня? – спросила она с надеждой и страхом, сплетенными воедино.

– Никогда, – твердо ответила я, глядя ей прямо в глаза. – Теперь мы вместе.

Глава 9.

Мы и в самом деле были вместе, как единое целое, объединенные общей целью. Каждый день, словно художник, наносили мазки на холст нашего нового дома – таверны. Именно она стала нашим домом. Убирали второй этаж, отмывая вековую пыль с почерневших балок. С каким трепетом мы разбирали чердак, словно археологи, откапывающие сокровища прошлого. Наконец, он преобразился, став уютной комнатой, наполненной солнечным светом и ожиданием. Для чего его приспособить? Пока не решили, но я чувствовала, как в животе разливается тепло от предвкушения – эта комната станет особенной, наполненной смехом и радостью.

Снег, словно неохотно отступающий враг, практически весь сошел, освобождая землю для новой жизни. И я, словно соскучившаяся по работе крестьянка, с головой окунулась в полевые работы. Сперва мы вычистили двор, превратив его из заброшенного пустыря в потенциальный оазис. Предвкушая будущее, я представляла, как здесь будут цвести цветы, как аромат трав смешается с запахом свежеиспеченного хлеба. Мы с Лией долго спорили, где разбить клумбы, а где поставить стол и лавки. Я представляла себе, как уставшие путники будут отдыхать здесь в тени деревьев, наслаждаясь прохладой и уютом. Я правда надеялась, что когда таверна начнет функционировать, то и уличные столы будут пользоваться успехом. В голове уже рисовались картины счастливых лиц, звон бокалов и оживленные разговоры.

Лия… Ах, Лия! Она была неоценимой помощницей, словно посланной небесами. О такой я и мечтать не могла. В ее глазах горел огонь энтузиазма, а руки работали быстро и ловко. Ей не надо было что-то напоминать или повторять два раза. Когда она освоилась и поняла, что я не только не буду ругать за инициативу, но и хвалить, она развернулась на полную катушку. Ее энергия била ключом, заражая меня своим оптимизмом.

Мы вытряхнули все матрасы, что были на чердаке, избавляя их от пыли и запаха старины. Под лучами весеннего солнца они казались почти новыми, готовыми подарить постояльцам сладкий сон. Старик Луи пообещал не затягивать с кроватями, и я ему верила. Знала, что он не подведет. На чердаке еще обнаружились старые ткани, и Лия, с горящими глазами, вызвалась сшить занавески и постельное белье для постояльцев. Часть тканей были белоснежными, словно облака, а часть – сероватыми, словно не отбеленными. Как я понимала местные реалии, цветные ткани здесь были дорогим удовольствием, доступным лишь избранным.

Лия оказалась настоящей мастерицей. Под ее ловкими руками, словно по волшебству, стали появляться ровные простыни и наволочки. Серое полотно она решила украсить вышивкой – простыми, но милыми цветочками.

– Так веселее будет, – заявила она с озорной улыбкой. Я, конечно, не возражала. Чем больше красоты, тем лучше. Сама я шить не особо умела. Так, пришить пуговицу или заштопать дырку – это пожалуйста, а вот создать что-то красивое – увольте. Зато с физической работой я справлялась на отлично. Мои руки, привыкшие к труду, не боялись ни грязи, ни тяжести.

Луи свое слово сдержал, и вскоре привез пять добротных кроватей, и столько же тумбочек. Они были простые, без изысков, но крепкие и удобные, словно созданные для долгого и спокойного сна. Мы с Лией с энтузиазмом принялись за обустройство комнат. Застелили свежевыстиранное белье, развесили занавески, расставили тумбочки. Каждая комната получилась уютной и обжитой, словно ждала своих хозяев. Оставалось только ждать первых постояльцев, и я чувствовала, как внутри меня нарастает волнение, смешанное с надеждой.

По вечерам мы с Лией часто сидели у очага, наблюдая за танцем огненных языков. В потрескивании дров слышалась музыка тишины, нарушаемая лишь нашими тихими разговорами. Она рассказывала мне о Ядвиге, о лесных травах, о деревенских жителях. Ее голос звучал мягко и мелодично, словно журчание ручья. Я слушала, затаив дыхание, погружаясь в мир ее воспоминаний и переживаний.

И да… В один из таких вечеров я рассказала девочке, что я попаданка. Это вышло как-то случайно, неожиданно, словно слова сорвались с губ сами собой. Сердце бешено колотилось в груди, я боялась ее реакции, не знала, чего ожидать.