Хозяйка усадьбы "Детское счастье" (СИ) - Клэр Диана

Впереди меня ждал очередной светлый и, несмотря на суматоху с таверной, - ведь у меня было столько сноровистых помощников! - спокойный, размеренный день. Как и вчерашний, и позавчерашний.

Вообще моя теперешняя жизнь походила на светлую, безмятежную, хоть и иногда пронизанную искоркой какой-то необъяснимой печали дорогу. Словно я шла по цветущему лугу, наслаждаясь теплыми и золотистыми, как сладкий мёд, солнечными лучами. И лишь иногда, очень редко, в сердце что-то болезненно кололо, а на глаза наворачивались предательские слёзы. Но боль была лишь мимолётной. Каждодневные хлопоты, забота о детях и усердная учёба - я занималась с тетрадью Карлы каждый день - не позволяли мне распускать нюни.

Могла ли я предположить, что мои спокойствие и безмятежность будут сегодня так внезапно нарушены...

Глава 31

За пять часов до описанных выше событий.

- Ну, как я понимаю, ты уже окончательно восстановился! - черноволосый, смуглый парень в темно-сером тренировочном костюме отбросил длинную деревянную палку и вытер рукавом пот со лба. - Быстро же ты!

Скай довольно улыбнулся и потер правый бок. Никакой боли!

Действительно, это было поистине чудом. Даже маги-целители не смогли найти объяснение такому быстрому восстановлению. Как и тому, что он вообще дотянул до госпиталя.

Все эти странности, пусть даже приятные, не давали Скаю покоя.

Он долго размышлял над тем, что произошло в том чертовом лесу, безжалостно ругал себя за то, что не удосужился поставить на себя защитный щит. А еще постоянно вспоминал огромные, темно-ореховые глаза и волшебный, сладко-пряный аромат. Разумеется, эти воспоминания могли быть ложными. Это мог быть банальный горячечный бред... Но, всё же, эти глаза, как и ощущение тепла и какого-то странного счастья просто не желали оставлять его.

- Мартин, - Скай прислонил свою тренировочную палку к дереву и повернулся к приятелю. - Я хочу отправится в Солвуд.

Черноволосый парень удивлённо вскинул голову. Его ярко-голубые глаза пытливо уставились на приятеля.

- Зачем?

- Ну... - Скай замялся. Не рассказывать же другу о своих видениях. - Я хочу попробовать найти того мужичка, который привёз меня в столицу. И отблагодарить его. В конце концов, он спас мне жизнь. Разве это не будет справедливо?

Несколько секунд глаза Мартина пристально изучали лицо приятеля, который торопливо нацепил безразличную мину.

- Но ведь завтра приезжает Лилиан, - резонно возразил он, наконец. - Сомневаюсь, что мы за день управимся.

Скай едва не поморщился. В груди вспыхнуло уже знакомое раздражение. Оно появлялось всякий раз, когда при нём упоминалось имя его невесты.

Странное дело, а ведь еще пару месяцев назад он считал Лилиан абсолютным совершенством. Он был пленен ее красотой, ее гладкой, без единой морщинки, кожей. Ее небесно-голубыми глазами, обрамлёнными длинными, аккуратными ресницами - ну просто ресничка к ресничке. Ее длинными, золотистыми волосами, сверкающими и струящимися по спине, точно жидкий шелк. Ее изысканными манерами, ее мелодичным, таким приятным слуху голосом. В ней не было ни единого изъяна. Она была гладкой, ровной, идеальной во всех отношениях.

Но именно это совершенство с недавнего времени начало навевать на него невероятную скуку и даже тоску. И Скай даже не мог понять, почему... Вот только всякий раз, когда он слышал имя Лилиан, ему хотелось сбежать куда подальше. Желательно на край света.

- Ничего страшного, управимся, - с трудом подавив раздражение, отозвался он. - Солвуд не такая большая деревушка. Съездим, порасспрашиваем жителей. Может, они подскажут, где найти этого старичка. Описание-то у нас есть.

Мартин снова подозрительно посмотрел на друга, но предпочёл промолчать. Он смутно догадывался о том, что влюблённость Ская в первую красавицу Лиоры уже давно сошла на нет, но лезть в душу к приятелю не хотел. Да и положение не позволяло. Всё же, несмотря на установившиеся между ними теплые, дружеские отношения, они не были ровней.

- Ну, как знаешь, - буркнул он. - Только как ты это дяде объяснишь?

- Да никак, - с деланным равнодушием отозвался Скай, деловито собирая тренировочное оружие в мешок. - Возьмём лошадей и отправимся на прогулку. А куда - это ему знать необязательно. В конце концов, я не обязан отчитываться за каждый свой шаг. Еще два месяца - и я стану правителем этого государства.

- Для будущего правителя ты слишком мало проявляешь интерес к государственным делам, - не выдержал Мартин. - Ты вообще хоть раз интересовался состоянием казны? Или тем, как живут обычные люди? Или налогами?

- А зачем? - Скай быстро отвел взгляд, пытаясь скрыть пылающие щеки. - Разве у меня нет советников?

- Есть, - насмешливо хмыкнул приятель. - Именно, что есть. И они тебе насоветуют такого... - Он осекся. - А реальной жизни ты не знаешь, уж прости.

- Вот и взгляну на эту твою реальную жизнь, - хмуро отпарировал Скай. - В Солвуде. - Он протянул приятелю мешок. - Собирайся. Через час поедем. Одеваемся по-походному. И еды какой-нибудь прихвати на кухне, так чтобы никто не заметил. До Солвуда часа четыре ходу. И да, для всех мы просто отправляемся на прогулку, понял?

- Да понял я, понял, - пробурчал Мартин и, взвалив на плечи гремящую от мечей и палок котомку, поплёлся к конюшне.

На самом деле Мартин, сам того не осознавая, ударил приятеля в очень больное место.

Ская уже давно настораживало поведение дяди. Далеко не один раз он просил ввести его в государственные дела, показать документы, разрешить ему проехаться по окраинам и поговорить с жителями. Но на все его просьбы дядя лишь отмахивался: мол, зачем тебе забивать голову ненужной ерундой, когда советники всё держат под контролем? Такое странное отношение не на шутку тревожило Ская. Он чувствовал себя какой-то жалкой, послушной марионеткой, безвольной пешкой в чужой игре. И это чувство было невероятно противным, почти тошнотворным. Поэтому, отправляясь в Солвуд, Скай преследовал еще одну цель, помимо той, что он озвучил Мартину: а именно, посмотреть, как живёт простой народ, пообщаться с людьми, узнать страну получше. Узнать ее изнутри...

***

- Ну как, всучила им свои деткоприбавлятельные булочки? - едва я переступила порог кухни, Пушок торопливо вспорхнул с подоконника и, шумно шелестя крыльями, тяжело приземлился ко мне на плечо. Покачнулся и в попытке удержать равновесие вцепился когтями мне в кожу.

- Ай! - взвизгнула я. Потом схватила пушистое чудище и решительно отодрала его от себя. Ткань платья жалобно хрястнула, и на длинных кокотках остались темно-синие лоскутки. - Смотри как ты разжирел! Уже еле на лапах держишься, попа перевешивает!

- Я тебе уже говорил! - обиженно запротестовал Пушок, возмущенно хлопая крыльями. - Красоты должно быть много!

- Вот пусть красота сидит на подоконнике, а не на мне, - опустив невыносимую красоту на стол, я принялась скорбно разглядывать порванную ткань. На плече зияло восемь аккуратных, украшенных бахромой дырочек.

- Да ладно тебе, - Пушок примирительно потерся лобиком о мой бок. - Я же любя! - Он сделал глубокий вдох и заговорил слегка нараспев. - Любовь - это необузданная сила. Когда мы пытаемся ее контролировать, она разрушает нас. Когда мы ограничиваем ее свободу, она порабощает нас. Когда мы пытаемся ее анализировать, то чувствуем себя сбитыми с толку и потерянными. Вот!

Несколько мгновений я изумлённо смотрела на полосатое животное, которое сейчас поэтично закатило глаза, словно наслаждаясь звучанием собственного голоса. Потом не выдержала и расхохоталась в голос.

- Коэльо ты доморощенный! И где ты этого нахватался? - бессильно опустилась на скамью и вытерла выступившие на глаза слёзы.

- Где-где? В Караганде! - последовал незамедлительный ответ, вызвавший у меня очередной приступ смеха.

Ну и как на такое чудо сердиться?

- Так что там с деткоприбавлятельными булочками? - совершенно серьёзно повторил свой вопрос Пушок. - Все отдала?