Бездушиш (СИ) - Рымин Андрей Олегович

Тю… Так это же часы! Вроде тех, что я видел на башнях в Земграде и в Архе. Да и в Ковчеге такие имелись. Чёрная линия — стрелка, а сам круг — циферблат! Только вместо двенадцати жирных рисок тут их всего шесть.

Я понял! Передо мной поделенный на шестьдесят минут час. Замершая на нуле стрелка сейчас начнёт отсчитывать время. Я мысленно представил, как торчащая из центра круга чёрная линия медленно ползёт вправо.

Ой! Она передвинулась. Одним рывком переместилась на десяток делений. Вот только не вперёд, а назад. Ты куда это? Давай-ка обратно. Часы так не ходят.

Ух ты! Получилось! Стрелка резко вернулась назад. Это я её передвинул? Похоже на то. Ну-ка, попробую её мысленно переместить вперёд. Нет, не хочет. А назад? Назад запросто. Кручу её, как хочу. Сорок пять минут, полчаса, двадцать, десять. Куда не укажу — туда прыгает. Вот закинул её куда-то, между двух жирных рисок. Это что там? Семнадцать примерно? Плохо видно.

Ничего себе! Я, оказывается, ещё сильнее приблизить могу. Круг пропал. Вместо него передо мной появился кусок циферблата с выросшими в десятки раз рисками. Рядом с каждой теперь стоят цифры. Все минуты подписаны. Стрелка замерла между шестнадцатой и семнадцатой, ближе к последней. Только счёт ведётся в обратную сторону. Что за странное время?

Кстати, время — оно не стоит на месте. Пока я играюсь с загадочным циферблатом, Онуфрий вернулся на стул и уже открывает рот, чтобы что-то сказать. Я смотрю на него сквозь зависшее передо мной чудное видение. То, словно полупрозрачная дымка. Мысли в моей голове летят быстро. От того момента, как я увидел круг, прошла всего пара мгновений, но и это немало. Нужно что-то сказать, а то идолом замер. Заорёт ещё дед.

— Тихо, — повторил я, на секунду отвлёкшись от никуда не исчезнувшего куска циферблата. — Не бойся. Я всё объясню.

Кто бы мне самому объяснил, что сейчас происходит? Это очень похоже на дар — те всегда у меня просыпаются внезапно и не сразу — только откуда бы он мог у меня взяться? Я в норы не лазил. Неужели шары? Может, кроме годов в отмер, те ещё и дарами тебя награждают? Наверное, так.

Вот только, что этот новый дар мне даёт? Стрелка движется назад… Вдруг теперь я умею обращать время вспять? Про такое я прежде не слышал, но было бы здорово.

Ну-ка… Повинуясь моей мысленной команде видимый мне кусок циферблата вновь уступил место кругу. Перекинув стрелку-линию к началу отсчёта, я опять приблизил картинку. Минуты мне хватит. Зачем возвращаться в момент, когда я ещё сплю? Мне ведь только и надо, что бездушным опять не назваться.

Что дальше? Попробую потянуться к стрелке, как делаю это с нитями даров, когда хочу посмотреть их. Нет, не то. Лишь сильнее приблизил картинку. Я, похоже, могу и секунды отматывать. Мне так мало не надо. Возвращаю минуты. Замри, стрелка! Я выбрал.

Видение пропало. И что? Ничего. Сижу, как сидел. Поза та же. То же самое положение ног и рук. Точно так же напротив меня сидит на придвинутом к кровати стуле сжавшийся от страха Онуфрий. Ничего ровным счётом не изменилось.

Внезапно выражение лица старика начало преображаться. Страх ушёл, уступив место задумчивости. Дед тряхнул головой, и его глаза вновь прищурились, а губы скривила хитрая улыбка.

— Хорош притворяться, Роша, — хмыкнул Онуфрий. — Я тебя ещё вчера раскусил. Не строй из меня дурака. Откуда у деревенского пацана возьмутся бобы? Один ещё ладно, но, чтобы сразу четыре. Я знаю, кто ты такой, Роша.

Вот это да! То же самое повторяет, что уже говорил. Говорил всего минуту назад. Ха! Я не время назад отмотал, а стёр деду память. Пусть немного другими словами, но он всё начал заново. Сейчас скажет: «Но не бойся — я такой же, как ты.».

— Да не кругли так глаза, — осклабился дед. — Сказал же: не сдам тебя страже. Я и сам вором был.

Вот, зараза! Не мог в первый раз так сказать? Тогда я бы и в просак не попал бы, и… Нет, вру. Хорошо, что тогда он другие слова подобрал. Не загони меня старик случайно в ловушку, я бы не пробудил новый дар. А ведь это такая подмога… Это я же теперь… Но не буду спешить. Этот дар непростой — с ним осторожно надо. Можно запросто дров наломать.

— Эх… — тяжело вздохнул дед. — Старость, старость… Видел бы ты, что я по молодости творил. Каким я ловкачом был… Все Светлые Княжества были моими.

Как там Милош Соболевский говорил мне на Фате про того одарённого, что сначала подтёр память Важику, а потом и мне втихаря? Умеет стирать из памяти последний час, и меньшие промежутки времени тоже. То есть я теперь могу любого заставить забыть, что с ним было в пределах последнего часа. Замечательный дар. Надо только научиться им правильно пользоваться. Стирать память нужно так, чтобы человек ни о чём не догадался. Да и время, какое из памяти убираю, нужно быстро отматывать, а не так, как сейчас три секунды возился.

Вот, кстати. Я ведь дар призвал в тот момент, когда дёргал старика за руку, усаживая его обратно на стул, а как только циферблат появился, я Онуфрия отпустил. Получается, мне не нужно держать человека всё то время, пока я колдую со стрелкой. Удобно. Но всё равно наперёд так тупить мне не стоит. Ничего, наловчусь ещё всё проделывать быстро. То только в первый раз сложно было.

Интересно, как скоро я смогу повторить этот фокус? Единожды призвав новый дар, я, как то было и со всеми другими, сразу же начал чувствовать его присутствие у себя. Сейчас он пустой, но, как восстановится, я об этом сразу узнаю. Тогда, на Фате, Богдарь дважды свой дар применил, и разрыва по времени там было всего-ничего. Забрав память Важика, он со мной то же самое сделал минут через двадцать. Что мы там болтали тогда с князем и с выборным? Ну минут тридцать край. Точно не дольше. Значит часто смогу этот дар призывать. Повезло мне с тем шаром. И в отмер десять лет, и такое подспорье. Теперь точно не пропаду.

— Ну, чего молчишь, Роша? — подался вперёд Онуфрий. — Признавайся, у кого бобы спёр?

Ладно, хватит. Про свою обновку потом думать буду. Сейчас надо со стариком разобраться. Опоил меня, обокрал, в воры записал. Нужен он мне такой, или стукнуть хитреца по башке и валить отсюда? В смысле, не только из дома Онуфрия, но и вообще из Полеска. Глядишь, смогу выбраться невидимкой из города. Что там старик говорил про своего доверенного человека? Если через час не приду… Часа мне хватит. Да и врал небось дед. Коли уж сдавать страже пойманного с чужими бобами воришку, то и сами бобы им придётся отдать. На такое жадный старик не пойдёт. Значит, я ничем не рискую. Поболтаем сначала. Брехать я умею.

— У купца одного, — вздохнул я. — Некрасиво ты со мной поступил, деда. Что опоил ещё ладно, но вору у вора красть… И помог ведь тебе я вчера.

Старик фыркнул.

— Опоил… — кривляясь, повторил за мной дед. — Сон-трава лишь заснуть помогает. Каждый день её пью, как лекарство. А про кражу обидно вдвойне. Пока кто-то дрых, я твои бобы уже в звон обернул. На, держи, — протянул он мне маленький серый мешочек. — Тут пятнадцать серебряных. Себе всего один платой взял. Думаешь, в Полеске легко бобы сдать? Да ещё и за нормальную цену? Это тебе не ягода, какую можно прямиком на базар тащить. Тут нужных людей надо знать.

— Ну, прости тогда, — повинился я, убирая мешочек в карман. — Значит, ты тоже вор, — произнёс я задумчиво. — Вот так встретились.

— Единый свёл, — усмехнулся дед. — Но я вором был, а ты, видать, только стал. Не гильдейский же?

— Не, — затряс я головой.

— И не надо, — вскинул руку Онуфрий. — Если работать по-умному, то можно и без их кабалы обойтись. Я всю молодость сам себе хозяином протрудился и ни с кем никогда не делился. Я тебя научу.

— Чему? — фыркнул я. — Как к старости с голым задом остаться?

Играть, так играть. Раз всё так обернулось, попробую задержаться у деда в гостях. Работу искать мне отныне не требуется. Пятнадцать серебряных, как я понял — сумма приличная. На эти деньги и двоим можно долго кормиться. Я хотел познакомиться с Ойкуменой? Вот Онуфрий мне про неё и расскажет. С таким даром, какой у меня появился, всё что хочешь выпытать можно.