Призванный в Бездну (СИ) - Colonel Lt

— Шевелись! — крикнула Нарцкулла. Затылок защекотало, и я подобрал валявшийся Кристалл.

Внутри нарастало торжество. Вот она, скованная сражением с другим магом и совершенно беззащитная!

Как с ними покончить?

Если поглотить Нарцкуллу раньше Бонвьина, чары, сдерживавшие его, пропадут. А На милость великого посвящённого рассчитывать не приходилось. А поскольку пожирание — процесс не слишком быстрый, скорее всего, он расправится со мной ещё до того, как я доем ведьму.

— Почему ты медлишь, щенок⁈ — завопила та, и щекотка усилилась.

Нужно поразить их обоих одновременно…

На этот случай у меня был припасён план действий. Воплотить его помешал взрыв, от которого тряхнуло весь аванпост. С потолка посыпались мелкие камни, по коридору прокатилась волна жара. Магические светильники погасли, и единственным источником света остался амулет Бонвьина.

— Алые плащи! — в унисон воскликнули оба мага.

Нет-нет-нет! В мой сценарий они совсем не вписываются!

Нейфила должна ждать меня около лаборатории. Я не мог позволить себе долго торчать здесь. Что, если Нарцкулла и Бонвьин объединятся против общего врага?

Первоначально я собирался методично расстрелять их ядовитыми шипами. Если не хватит одного залпа — бить, пока вместо крови в их жилах не забурлят токсины.

Я подбежал к Нарцкулле.

— Дай сюда Кристалл!

Выронив камень, я превратил правую руку в щупальца — и вонзил их в грудь ведьмы, надеясь попасть в сердце. Костяные наросты с лёгкостью пробили хрупкое тело ведьмы насквозь. Я раздвинул пальцы, ещё сильнее разрывая плоть старухи. Одновременно с нападением на Нарцкуллу я вскинул левую руку. Из неё вырвалась преображённая лучевая кость и воткнулась в плечо Бонвьина. Я поморщился: метил-то в голову, не защищённую шлемом.

От левой руки остались жалкие ошмётки. Воздух передо мной зарябил, и щупальца отсекло возникшим между мной и Нарцкуллой зеленоватым щитом. Я отпрыгнул, перекинувшись в форму безликого и обратно в Каттая, чтобы восстановить конечности, и подобрал камень.

Изо рта старухи хлестала кровь. Маска прекрасной женщины сползла с её лица, открыв истинный, уродливый облик.

В глазах Нарцкуллы горели неверие и ярость. Она попыталась что-то сказать, но с пробитыми лёгкими это было не так-то просто. Она закашлялась; глубокая рана убила бы обычного человека, но она каким-то чудом ещё держалась. Я попробовал сломать барьер, но тот оказался с подвохом: я ощутил, как он опутывает меня, мешая двигаться, — и еле высвободился.

Затылок щекотало, словно по нему водили сотней гусиных перьев.

Нарцкулла упала на одно колено, скорчилась, как раздавленный жук. Во мне всколыхнулись животные инстинкты, твердившие, что передо мной еда, уязвимая добыча. Но я приструнил их.

Один удар… Всего один удар! Как же мало!

Я не мог больше рисковать. Не мог колотиться в защиту ведьмы в попытках сломать её. Она удивила меня и тем, что сумела её воздвигнуть, хотя все силы старухи должен был оттянуть на себя бой с Бонвьином.

Я покосился на него. Он обхватил шип и плавным движением извлёк его из плеча. Из раны закапал густой ихор, но великий посвящённый не спешил умирать от яда.

Нет, с ними так просто не справиться.

Очень хотелось хотя бы отобрать у Нарцкуллы жезл, а у Бонвьина — впечатливший старуху амулет, однако для этого надо было разобраться с барьером.

Воздух вокруг загустел, и я принял непростое решение.

Месть — это хорошо, но ещё лучше выжить.

Напоследок усмехнувшись ведьме, я воплотился в безликого и припустил по коридору. Кристалл Силы я проглотил — чувство было такое, будто в горле застряла рыбья кость, но свобода движений окупала это неудобство. Щупальца были плохо приспособлены для того, чтобы держать предметы.

Взрыв, устроенный алоплащниками, окончательно разрушил сеть заклятий, что управляла аванпостом. Он и впрямь был маленьким: лабораторию я отыскал быстро. И не только её.

Дверь была распахнута настежь. Изнутри доносились голоса:

— Не трогай ничего, пока не придёт лорд-рыцарь!

— Неужели ты думаешь, что вера не оградит меня от здешней скверны?

— Вера-то, конечно, оградит. Но если ты тронешь что-то не то и защитное заклинание уничтожит книги, от гнева лорда-рыцаря она тебя не спасёт.

Я заглянул в лабораторию. В ней было светло: крылья фей излучали рассеянное сияние, а в очаге тлели угли. Возле него стояли двое мужчин в кирасах, на которых плясали отблески света. Сверкали рукава начищенных кольчуг. Довершали облик длинные плащи, вызывающе красные, с вышитой на левом плече эмблемой в виде лепестков пламени.

Куда подевалась Нейфила? Если они с ней что-то сделали…

Додумать я не успел. Алоплащники заметили меня почти сразу же.

— Безликий!

— Проклятье, он-то откуда здесь взялся⁈

Несмотря на изумление, действовали они чётко и слаженно. С тихим шелестом мечи покинули ножны, и на клинках заплясали яркие искры. Один алоплащник вскинул руку, и над ладонью закружился крошечный огненный вихрь.

Постойте-ка… Разве пламя не самая большая уязвимость безликих⁈

Глава 16

Накатил страх. Чужой, инстинктивный, он принадлежал не мне, а телу безликого, которое, судя по всему, не понаслышке было знакомо с огнём. Вихрь над ладонью алоплащника вытянулся в луч пламени, помчавшийся ко мне. Я отпрянул, и он с шипением пронёсся мимо.

С наличием опасной магии у зловредной старухи я ещё мог смириться; она, по крайней мере, принадлежала к верхушке жуткого ордена. Но какого чёрта ею пользовались обычные солдаты⁈

В иной обстановке я без колебаний принял бы бой, но если драка с алоплащниками затянется, то к ним подоспеет подкрепление. Хуже того, вдруг Нарцкулла каким-то чудом избавилась от Бонвьина, зализала раны и теперь мчится сюда, преисполненная жаждой мести? И где Нейфила? Спряталась в укромном месте, или её уже поймали и успели куда-то увести?

Самое паршивое, что побег ничего не изменит. У выхода из аванпоста наверняка толпятся алоплащники. Если я сбегу, они захватят портал. А этого допускать нельзя. Если уж его не смогу присвоить я, другим от тоже не достанется! А значит, план остаётся прежним. Я скормлю Кристалл Силы сидевшему в очаге старику; не совсем то, что он просил, но лучше, чем ничего. Аванпост затрясёт перед взрывом и налётчики побегут наружу, а я доберусь до портала и скроюсь в нём

Но для этого сперва нужно было разобраться с парочкой, которая преградила мне путь.

Я оказался между молотом и наковальней. А раз так, остаётся лишь попробовать наковальню на прочность — и надеяться, что от молота я как-нибудь увернусь.

С этими мыслями я осторожно ступил вперёд, прикидывая, кто из двоих опаснее. Один из алоплащников вызвал огненный вихрь; на том его вклад в схватку и закончился. Он застыл неподвижной статуей, побледнев; по лбу стекали крупные капли пота.

Его доконало создание заклинания?

Второй алоплащник не разменивался на эффектные и бесполезные приёмы — он подступал ко мне с объятым пламенем клинком, выбрав зачарованную сталь вместо чистой магии.

Сзади раздалось тихое шипение, и спину обожгло болью — пронзительной, продирающей до глубины естества. Первый слой червей, составлявший кожу, выгорел моментально, и огонь проник глубже, одновременно обвивая меня тонкой жгучей удавкой.

Луч огня оказался вовсе не лучом, а чем-то вроде змеи, двигающейся по воле заклинателя. После того как она пролетела мимо, я решил, что враг промахнулся, — но проклятый маг дождался, пока я забуду о нём, и коварно атаковал исподтишка. Теперь змея прижималась ко мне. Она обвивала грудь, точно надеялась задушить, и сковывала руки. Я дёрнул одной, пытаясь стряхнуть огонь, — и рука, выжженная в локте, упала на землю. Лохмотья, заменявшие мне одежду, сгорели за считанные мгновения, и пламенный демон с удвоенным усердием принялся пожирать мою плоть.