Пожиратель Ци 3 (СИ) - Петров Егор

Однажды, спустя несколько месяцев, я стоял на краю узкого ущелья, куда меня привел А’Рисот. Ветер свистел, как клинки, рассекая воздух, и я понял, почему их так называют. Я медитировал, пытаясь ощутить тот самый «толчок» ци, о котором говорили старейшины — момент перехода от полной внутренней укорененности к стремительному движению. Я представлял себя скалой, частью горы, чувствовал холод камня под босыми ногами (горцы вообще ходили без обуви), свою тяжесть, связь с горой и ветром.

И вдруг — «сердце дракона» дрогнуло. Не физически, а энергетически — словно пытаясь мне что-то донести. Ядро резко сжалось, а затем вытолкнуло волну ци вниз, в ноги, с такой силой и скоростью, что я инстинктивно оттолкнулся от земли — не мышцами, а чистой энергией.

Камень под моими ногами треснул. А сам я… поплыл вверх.

Всего на пару дюймов. На мгновение. Ци внутри меня вдруг захлебнулась, связь с Горой оборвалась, и я грузно шлепнулся на камни, выругавшись от неожиданности.

Но ощущение! Это был толчок ци… Мощный, резкий, и в нем самом по себе не было бы ничего удивительного, если бы не это ощущение… Чистая воля и сила, вырвавшаяся из «сердца дракона».

Грохот камней, сдвинутых моим неуклюжим «толчком», разнесся по ущелью. Я поднялся, отряхиваясь, и внутри бушевал восторг. Это было откровение, это был фундамент чего-то нового, принципиально иного, чем «Шаг Морозного Лотоса» или любая другая техника передвижения, что я знал.

А’Рисот, наблюдавший за моей медитацией с соседнего уступа, лишь хмыкнул, его смуглое лицо расплылось в улыбке под густой бородой:

— Вижу, Гора нашептала тебе что-то интересное, Кер’О. Но лучше тебе заниматься под присмотром старейшины. Игнорируя основу, учиться левитировать… Так и сорваться можно.

Я пропустил его слова мимо ушей. Я не мог ждать — слишком ярко во мне горело озарение. Я снова сосредоточился, погружаясь в ощущение «Сердца Дракона». На этот раз я попытался направить ци, создать не толчок, а… устойчивый, контролируемый поток силы, поддерживающий меня снизу.

Ци дрогнула, рванулась — и снова сбросила меня на камни. Но в этот раз я продержался в воздухе чуть дольше, может, полсекунды. И ощутил нечто новое — легкое, почти невесомое сопротивление воздуха подо мной. Как будто я оттолкнулся от чего-то невидимого.

— Ты слишком много думаешь головой, а не телом, — прокомментировал А’Рисот, подходя ближе. — Сила Горы — в интуиции. В чувстве ветра под крыльями орла. И, хоть я сам этого не умею, вижу, что ты слишком занят тем, чтобы не свалиться вниз.

Он был прав. Мой разум, привыкший за последнее время к артефактам и точным расчетам, мешал инстинкту. Я закрыл глаза, отбросив мысли. Вспомнил ощущение падения в Озере Спящего Дракона, ту плотную, невероятную силу, что вытолкнула меня на поверхность. Вспомнил… крылья. Те самые, багрово-черные крылья из чистой демонической энергии, что разворачивались за моей спиной под взглядом Наследника Демонов.

Баланс, — пронеслось в голове. Философия горцев. Баланс между неподвижностью Горы и движением Потока. Но для меня… Между светом Дракона и тьмой Клыка.

Я вдохнул горный воздух, обжигающе резанувший холодом. Сконцентрировался не на «Сердце Дракона» отдельно, а на всей своей сути. На двух ядрах, вращающихся в хрупком равновесии. И отпустил контроль.

«Сердце Дракона» отозвалось теплым, мощным пульсом. Из «демонической сферы» вырвался ответный импульс — хоть и иной, как ветер отличается от скалы, но дающий силу. Энергия хлынула вниз широкой, стабильной волной. Мои ступни оторвались от земли. На сантиметр. Потом на десять. Воздух гудел подо мной, уплотняясь от силы ци.

А затем, почти самопроизвольно, из пространства за моей спиной вырвались тени. Не те огромные, пугающие крылья времен Клыка, а два компактных, стремительных вихря багрово-черной энергии. Они не были материальными, скорее, сгустками силы, но их очертания напоминали крылья летучей мыши — перепончатые, с острыми суставами. Они завибрировали в такт потоку ци снизу.

Я… парил. Не прыгал, не падал, а именно парил в метре над каменистым дном ущелья. Ощущение было невероятным. Свобода. Полет. Контроль, суть которого была не в расчетах, а в ощущении.Сначала я было попытался сделать крыльями взмах, слишком устойчивым в моем сознании был образ работы крыльев, но каким-то глубинным чутьем уловил, что суть моих крыльев иная — они вибрировали, создавая дополнительную подъемную силу и стабилизируя положение, работая в унисон с поддерживающим потоком чистого ци Дракона снизу.

— Вот это да… — пробормотал А’Рисот, его глаза широко распахнулись. — Не ожидал, что ты так быстро взлетишь, Кер’О! И крылья эти… Никогда такого не видел. Жутковатые, и демонами от них несет, но эффективные!

Я медленно, осторожно попытался сместиться в сторону. Крылья отреагировали мгновенно, слегка изогнувшись, поток ци снизу плавно перераспределился. Я «поплыл» вдоль ущелья, набирая высоту. Ветер свистел в ушах, горы открывались в новом, захватывающем ракурсе. Это был не полет адепта пятой стадии, который был скорее сгустком энергии, и не стремительный бросок техники. Это был мой полет. Гибридный, уникальный, рожденный из баланса света и тьмы внутри меня.

Мое сознание залило трепетом от этого ощущения — я снова могу летать! Холодный ветер бил в лицо, а внизу простирался величественный вид на горы и империю. Не выдержав, я заорал от восторга, переполняющего меня.

Тренировки заняли дни. Сначала я мог летать лишь недолго, тратя огромное количество энергии. Потом научился экономить, находить оптимальный баланс между двумя источниками силы, использовать восходящие потоки воздуха в горах. Шантарцы наблюдали за моими упражнениями со смесью восхищения и суеверного страха — крылья пугали их, но результат был очевиден. С каждым днем у меня получалось летать все лучше и лучше, я стал незаменимым разведчиком, способным быстро обследовать отдаленные ущелья на предмет демонов или дичи.

И вот теперь в раздельном произнесении имени Кер’О уже не звучала былая ирония — в отношении ко мне чувствовалось почти такое же уважение, как и к старейшинам. Это рождало некоторую неловкость с моей стороны, однако внимание прямодушных горцев не было ни назойливым, ни лукавым, в отличие от жителей столицы Лунного Света, и поэтому совершенно не раздражало.

Однажды, когда я возвращался с очередной тренировки, в поселении царило необычное оживление. У скромного дома старейшины Кер’Шора стояла знакомая фигура в темно-синем плаще с капюшоном. Фигура была худая, хрупкая на вид, с огромным мешком, на котором была изображена символика Королевства Лунного Света.

— Линфей? — Я приземлился рядом, убирая демонические крылья в небытие одним движением воли.

Глава 69

Только сейчас я почувствовал ауру скрытой ярости и усталости, окружавшую её фигуру. На фоне горцев, распространявших вокруг себя ощущение тяжеловесной пустоты, её аура казалась узлом давно сплетенных нервов — прикоснись к нему, и он взорвется. Услышав мой голос, она обернулась, и мне показалось, что время остановилось.

Её глаза. Боже мой, её глаза… Всё те же карие глаза казались пустыми, выжженными, как пепелище после пожара, где едва тлеют угольки жизни. Её взгляд упёрся в меня, не веря, не узнавая.

Неверие сначала сменилось шоком, а потом — чем-то таким хрупким, что моё сердце словно схватили стальные тиски. Она не произнесла ни звука, просто стояла. Но я видел, как дрогнула тонкая линия губ, как пальцы бессознательно сжались в кулаки, потом разжались, снова сжались.

— Линфей, это я, — снова обратился я к ней, и мой собственный голос показался мне чужим, говорящим что-то глупое.

Она вздрогнула. Её губы вновь шевельнулись, словно она хотела что-то сказать, но не решилась. Потом выдохнула, и этот выдох словно пробил ледяную скорлупу её отстранённости.

— Ты… — Её голос сорвался. Она сглотнула и попыталась продолжить фразу: — Жив?

Мне даже стало не по себе. Она не начала меня расспрашивать, где я пропадал и что делал, ни в чем не обвиняла, и спросила лишь одно слово: «Жив?» И как много я увидел в этом слове — сколько там было боли, сомнений, отчаянной надежды, которую она, видимо, давно похоронила.