Багряная радуга (СИ) - Гришин Алексей

Да, учить его еще и учить. Но не сейчас.

Линч нахлобучил шляпу и поднял подзорную трубы. Так что там?

А там под всеми парусами, помогая себе веслами, шла генуэзская купеческая бригантина под охраной двенадцатипушечной шебеки, привычной в этих южных морях. Не бог весть какой конвой, но все же его достаточно, чтобы отбиться от большинства местных пиратов, не слишком искушенных в судовождении и страсть как не любящих объединяться. Зачем? Чтобы потом делиться? Или драться насмерть с уже бывшим партнером за только что захваченную добычу?

Вот и «Внимательный» рыщет в одиночестве. Единственное отличие от прочей пиратской вольницы — капитан. Обученный, опытный, получивший свой патент в самой Зеландской Юго-Восточной компании, предельно скрупулезно относящейся к высоким назначениям. Правда, в компании приходилось заниматься не захватом, а защитой кораблей, да и послужить там капитаном не получилось, последняя должность — старший помощник на таком же вот фрегате. Но у прочих разбойников и этого опыта нет. Догнать слабого, абордажной атакой вырезать команду — вот и все умение.

Напасть на сильного? Вот еще, кому надо рисковать без надежды на успех.

Ему надо, Линчу. И почему без надежды? Враг силен? Обмани, удиви, застигни врасплох! Тогда будет удача, победа, деньги! И авторитет у тунисских сорвиголов, уже сейчас прозвавших черноволосого кельта Барбароссой — то есть Рыжебородым, в честь одного удачливого мерзавца, державшего в страхе Средиземное море лет примерно сто тому назад.

Заслуженно, между прочим. Пока от легкого фрегата «Внимательного» никому не удавалось уйти.

— Ставить все паруса, курс на бригантину. Орудия готовить к бою, но порты не открывать. Абордажной команде и мушкетерам — приготовиться.

Приказано негромко, но этого хватило, чтобы все на корабле пришло в движение: ядра, книпели и картечь подняты из трюма и аккуратно сложены у у пушек, крюйт-камера открыта, пороховые обезьяны 7 стоят наготове; мушкеты, пистолеты разобраны и заряжены, абордажные крючья на своих местах. Дело за малым — вступить в бой.

А вот здесь торопиться не следует. Над «Внимательным» реет гордый стяг Кастилии, единственной страны на Средиземном море, именно сейчас ни с кем здесь не воюющей, бросившей все силы на подавление очередного бунта во Фландрии. И уж тем более не желающей ссориться с Генуей, у которой вот буквально недавно выкупила два пехотных полка, уже приступивших к наведению порядка в том горячем северном регионе.

Чем дольше на бригантине будут считать, что фрегат и впрямь кастильский, никому и ничем не угрожающий, тем ниже будет цена победы.

Морская погоня — дело небыстрое. Не меньше двух часов прошло до того момента, как корабли сблизились на дистанцию орудийного выстрела и как генуэзцы заметили на «Внимательном» суету, не свойственную добропорядочному мирному кораблю. А заметив, поприветствовали выстрелом кормовых орудий по парусам. Все правильно, достаточно их хорошенько повредить, а своим гребцам подналечь на весла, чтобы спокойно оторваться от преследователя.

Одна беда — повреждения оказались незначительными. Зато фрегат, довернув под ветер, открыл порты и дал полноценный бортовой залп. Дюжина двенадцатифунтовых ядер пронеслись по палубе бригантины, проламывая надстройки, сметая пушки и разбивая такелаж.

Шебека повернула, стремясь встать на пути нападавших, задержать, дать возможность купцу оторваться. Смело, но глупо — шестифунтовым пушкам даже в упор не проломить обшивку фрегата. Действуй генуэзские капитаны слаженно, то шансы отбиться еще оставались, а так… залп, да еще и с большого расстояния, прогремел впустую. Лишь дал возможность «Внимательному» подойти ближе и спокойно расстрелять беззащитный борт.

Генуэзцы слишком поздно начали поворачивать, стремясь уйти из зоны поражения, хотя их капитан уже понял, что никто не позволит ему сбежать. Фрегат лишь сменил галс, встал к противнику другим бортом и дал залп, в хлам разнеся такелаж 8, завалив сразу грот- 9 и трисель-мачты 10. После чего продолжил преследование купца, нисколько не интересуясь судьбой расстрелянной шебеки.

И вновь погоня. Скорость фрегата выше, но лишь до тех пор, пока ветер ему благоприятствует. Стихнет — и весла помогут добыче ускользнуть. Но в этот день удача на стороне пиратов. Пока кормовые орудия генуэзцев вели ленивую дуэль с погонными «Внимательного», расстояние между кораблями неуклонно сокращалось.

И тут капитан бригантины совершил ошибку, ставшую роковой — он повернул свой корабль в крутой бейдевинд 11, надеясь на развитые латинские паруса и своих гребцов, но потерял скорость на повороте, позволив фрегату подойти почти на пистолетный выстрел. И залп правого борта по гребной палубе был страшен.

Бригантина на какое-то время потеряла управление, чем немедленно воспользовался Линч, развернув свой корабль на прежний курс, но в обратном направлении, и отстрелялся левым бортом.

— Прямо на него, в борт, пока они не успели опомниться!

— Есть на него! — прохрипел рулевой, всем телом навалившись на штурвал.

— Приготовить крючья! — раздалась команда боцмана. — Бросай!

Абордаж был коротким и почти бескровным, никто из мирных моряков не пожелал отдавать свою жизнь за чужое добро. К тому же их было просто меньше, купцы, как всегда, прежде всего экономили на матросах. Ситуацию могли исправить уцелевшие гребцы, но кто ж решится освободить разбойников и убийц, прикованных к веслам по милостивому приговору суда?

Дальше все пошло как обычно: пленников загнали на бак покорно ждать решения своей судьбы. Боцман с плотником разбирались с полученными бригантиной повреждениями, квартирмейстер спустился в трюм оценивать добычу, а Линч прошел в каюту капитана. Неплохую, надо сказать, каюту, без излишней роскоши, но удобную.

Широкая кровать, простой, но крепкий стол, комод с множеством ящиков, где хранятся и судовые документы, и карты, и… оп-па! Вино! Пожалуй, единственное удовольствие, почти недоступное на южном побережье. Это хорошо, этим не грех и воспользоваться.

Линч, не мудрствуя, тесаком отбил горлышко и налил вино в стоявшую на столе медную кружку. Хм-м, медный привкус чувствуется, но, учитывая обстоятельства, не стоит привередничать. Вино? Вино. Отлично!

Допил залпом и уселся на стоящее рядом глубокое кресло. В конце концов после боя можно позволить себе трехминутный отдых. Или пятиминутный, пока парни на палубе делом заняты.

Усмехнулся, задумался. Вспомнилось.

Уже год прошел, как добрый галлийский король отпустил на волю беглого бунтовщика, объявленного вне закона в великой Островной империи. Да не просто отпустил, а позволил уплыть на захваченном у кастильцев фрегате, да еще и с командой, состоящей из таких же беглых бунтовщиков, выходцев с Зеленого острова. Гибернии, которую восточные соседи объявили исконно своей землей, где следует поклоняться захватчикам, говорить, как они, жить, как они, даже верить в Создателя как они, наплевав на заветы дедов и прадедов.

Линч никогда не был упертым патриотом, но так уж жизнь сложилась, что пришлось повоевать с захватчиками. К сожалению, неудачно. Был и плен, и смертный приговор, замененный на рабство в заморских колониях. Был и побег гибернийских рабов, организованный, как выяснилось, галлийской разведкой. Много чего было, пока в конце концов беглецы не добрались до галлийского берега.

И там им предложили вступить в полк наемников, формировавшийся из таких же беглецов с Зеленого острова. Вроде бы и не входящий в состав галлийской армии, но готовящийся воевать по приказу их короля и только в его интересах.

Нет уж. Хватит. Надоело рисковать своей шкурой.

Ах спокойной жизни захотелось? У вас, видите ли, свой корабль и даже золото в запасе имеется? Торговлей заняться желаете? А что б у вас было, любезнейший, без нашей помощи? Рубил бы сейчас сахарный тростник на Ямайке, а вернее — сдох бы уже, белый раб в тех краях долго не живет.

Так что платите, господин Линч, платите. Жизнями друзей, своим здоровьем и страхом. Пришлось, но оно того стоило. Свобода! Не полная, конечно, ограниченная корсарским патентом, ну так полной свободы и не бывает, это всем известно.