Стажер Ли Су Джин (СИ) - Таймири Роман

— Как скажете, господин Хан, — сказал мужчина и поклонился.

— Можете уходить, — толстячок при этом даже рукой брезгливо махнул.

///

Выйдя из кабинета исполнительного директора, мы в тишине прошли несколько метров по пустому коридору, и менеджер Кан остановился.

— Я знаю, что обещал твоему деду, — начал он. — Но сейчас единственное, что могу сделать, — это засчитать танцы, на которые ты и так не можешь ходить, как профильный предмет, вычеркнув их с твоего расписания, и дать тебе самостоятельно выбрать дополнительное занятие.

— И что в списке? — поинтересовался я.

В целом, на что-то такое я и рассчитывал. Нет, ну, правда, что ещё они могут придумать в наказание обычному стажёру? Вот после дебюта, у агентства действительно появляется больше рычагов на артиста, потому что в дело вступают деньги. А так… На одни занятия пойдёшь, на другие — не пустим. То же самое, что в принципе и в школе.

По моему мнению, я ещё и в плюсе остался. Теперь не нужно думать, что делать с танцами.

— Су Джин, — начал он и, вздохнув, посмотрел на меня. — Ты, может, сейчас этого и не понимаешь из-за своей травмы, но если тебя начинают сливать, и этим занимается, кто-то уровнем Хан Чен Ху, то это будет знаком и для всех остальных тренеров и менеджеров агентства. Если ты не изменишь мнение о себе перед этим человеком, то шансов на дебют, у тебя считай, что не будет.

— Я вас понял, — вежливо поклонился я. — Так что там с дополнительными занятиями?

— Ну вариантов на самом деле много…

///

Я не раздумывал ни секунды — у них здесь, чёрт возьми, есть уроки на клавишных!

Конечно, по мнению господина Кана, это для айдола — дно и вообще не нужно. Но его мнение меня сейчас интересовало в самую последнюю очередь, потому что прямо сейчас, вместо того, чтобы бесполезно просиживать время на уроках танцев, я шёл на свой первый урок по фортепиано.

Глава 14

Музыкальный класс

Спустившись на второй этаж здания, иду, по инструкции менеджера, мимо массивных двустворчатых дверей, и нахожу более скромные, с вывеской «Класс по фортепиано. Учитель: Ян Гю Бо»

Последнее дописано маркером…

— Скромненько, — вслух подумал я, но, подойдя ближе мысли, свернули совсем в другую сторону.

Из-за двери пробивалась мелодия знакомого клавишного инструмента. Музыка была красивой, но не знакомой, а игра человека, который её исполнял, казалась мне хорошо поставленной и исполнена без всякой фальши.

Стучусь в дверь и заглядываю внутрь.

Прямоугольный, вытянутый вперёд, от двери зал. Довольно вместительный и светлый.

По бокам, у стены в ряд выставлены клавишные тренажёры, у которых отсутствовало всё, кроме блока клавиш. Посредине стояли ряды коротких массивных лавок со спинками и смотрящие вперёд на скромного размера сцену. А перед самой сценой три места с цифровыми пианино, приставленных к учительскому столу.

Ну и как главный экспонат, стоящий на поднятой от пола платформе — белоснежный рояль.

Как раз сейчас за этим самым роялем невысокий, полный мужчина навис над своим учеником и исполнял мелодию. Парень при этом выглядел бледным и испуганным, постепенно отодвигаясь от живота своего преподавателя.

Боялся ли он того, что его сейчас придавят, или учитель слишком строгий, пока что была неизвестность, и это предстояло выяснить мне самому.

Мужчина закончил играть и, нахмурившись, посмотрел на ученика.

— Теперь понял? — не замечая меня, спрашивал он парня, но даже я, стоя у двери, видел в его глазах только ученическую пустоту.

Юноша молчаливо кивает в ответ.

— Давай.

Пальцы ученика неуверенно ложатся на клавиши инструмента, и зал снова наполняется музыкой. Вот только если начало композиции устраивает всех, даже учитель кивает в такт, то после — начинается какая-то какофония.

Учитель кривится и, сделав глубокий вдох, жестом показывает ученику остановиться. В зале снова становится тихо.

— Ай-гу-у, стоп! — Протягивает он своеобразное ругательство и, глубоко вздохнув, потирает пальцами переносицу. — Ты даже представить не можешь, как больно мне это произносить, но давай заново.

— С первой строчки? — округлив глаза, хлопает ими парень, периодически поглядывая на подставку с открытым нотным сборником.

— Да, щеболь, — выругался он. — Если понадобиться, то ты у меня как Шоппер, будешь двадцать пять лет над этой Симфонией Лорентино корпеть! Только он её доводил до совершенства все эти годы, а ты бездарь безрукий, будешь теперь учиться её исполнять!

— То есть… — с глубокой задумчиво произносит ученик, которого господин Ян только что отчитывал. — Вы думаете, у меня есть шансы стать как Шоппер?

По залу раздаются приглушённые смешки, которые моментально затихают, как только взгляд учителя прошёлся по ним и его внимание снова сосредотачивается на юноше.

— Конечно, — кивает, он, смотря на мальчика, как на дебила. — Я в тебя верю, Тхэ Гён, так что вставай отсюда, садись за цифровое пианино, подключай наушники и играй. Играй пока… — скривился он, явно проглотив очередное, но не произнесённое ругательство. — Пока я не остановлю.

— А теперь вы! — резко поворачивается он к классу. — Пусть Тхэ Гён и бездарь безрукий, но у него хотя бы есть запал и энтузиазм. И духи-свидетели, я, может, и сам не рад, что судьба свела меня с ним, но у вас есть, чему у своего одноклассника поучиться. Если продолжите в том же темпе, — произносит сонсенним строго. — Так что Му Ин, Джэ Ган, садитесь за остальные два синтезатора и исполняйте задание по третьей учебной программе инструмента. Остальные — тренировать постановку пальцев, за тренажёры. Продолжаем.

Как только звучит команда для класса, я направляюсь к учителю. Подростки при этом бросают только слегка заинтересованные взгляды, но удовлетворив первое любопытство, принимаются за свои задания.

— Здравствуйте, — кланяюсь мужчине, к которому подошёл со спины. Он сейчас разбирает на столе груды нотных листов, словно что-то ищет, но услышав мой голос, оборачивается и заводит руки за спину.

Взгляд изучающе смотрит на лицо, а потом спускается вниз и останавливается на уровне моих пальцев.

— А вы, откуда, молодой человек? — с неподдельным интересом, спрашивает мужчина и поднимает одну бровь. При этом держа руки сзади, он перекачивается с пятки на носок.

— Трейни, — говорю я и уточняю. — Айдол-стажёр.

— Хмм, — он выпячивает нижнюю губу и снова осматривает меня. — Айдолов у нас тут ещё не бывало, — мужчина поднимает взгляд к потолку и начинает задумчиво перечислять. — Из отдела народных инструментов часто приходят, есть три оперных певца, даже с актёрского один стажёр безрукий, за каким-то чёртом, ко мне пожаловал. Но из будущих айдолов вы будете первым. Считаю, что меня сегодня есть с чем поздравить.

Говоря пусть и беззлобно, мужчина всё же не скрывал язвительной иронии, направленной, даже не на меня, а скорее на весь окружающий его мир.

— Поздравляю, — серьёзно и вежливо кивнул я ему.

Мужчина показался мне, хоть и слегка нервным, но забавным.

— Спасибо, — ответил он и слегка поморщился, показав, как «ценит» это. — И каким ветром вас ко мне занесло, требование персонала этого замечательного заведения, наказание за проступок или личная инициатива приправленная горсткой авантюризма?

— Что-то между вторым и третьим, — ответил я ему правду. — Инициатива господина исполнительного директора дала мне начальную инерцию, а выбор, где именно отбывать повинность, уже был за мной.

— Ясно, — с пониманием, принимает такой ответ учитель и указывает мне в сторону клавишных тренажёров. — Ну, присоединяйтесь тогда.

Пустых мест в зале больше, чем учеников, но так как зал вытянутый, все сидят поближе к учителю. Мне указали на крайний свободный тренажёр в левом ряду, и мы вместе учителем направляемся к нему.

— Итак. Пока два одарённых пытаются подружиться с метрономом, — громко говорит ученикам сонсенним и кивает в сторону троих стажёров в центре. — А третий, тоже одарённый, но альтернативно, с Шоппером. Вам отведена задача подружиться с лестницей.