Вторая молодость Фаины (СИ) - Хайд Адель

— Что, сам удушился? — не поняла я и переспросила

Кошко усмехнулся, а Пришельцев подвигал бровью и кивнул:

— Вроде как сам… Только вот чем, так и не нашли.

Глава 29

Я переводила взгляд с одного мужчины на другого. Вот уверена, что один вправду гений сыска, другой тоже не первый день преступников ловит.

— То есть вы уверены, что кто-то пробрался в тюрьму и задушил Мирона? — задала я прямой вопрос.

— К сожалению, да, Фаина Андреевна, — ответил мне Пришельцев. — Только вот Мирон не в тюрьме сидел, а для следственного эксперимента был перевезён сюда, в отделение, и находился в комнате временного содержания.

— А что за эксперимент? — поинтересовалась я.

— Опознание, Фаина Андреевна, — Пришельцев был немногословен, и моё терпение тоже не безгранично, поэтому я собиралась задать ещё вопрос. Но сидевший молча Кошко вдруг странно потянул носом и сказал:

— Не надо вам пока знать, барышня. Не задавайте нам вопросов.

Слова так и застряли у меня в горле: «Надо же, строгий какой, да ещё барышней обзывается». И вдруг пришла ещё мысль: «Он же документы по мне собирал для Порываева, и у него, скорее всего, создался определённый образ Фаины Стрешневой, отсюда и "не лезьте" и барышня"».

Я встала:

— Хорошо, я не стану задавать вопросов. Но, господа, моего брата убили почти полгода назад. Я сама пришла в себя только чудом после покушения. А ответов у вас до сих пор нет.

Я направилась к двери, на выходе обернулась и, усмехнувшись, произнесла:

— Надеюсь, что ваш гений поможет сохранить мою жизнь.

И с таким удовлетворением увидела, как вытянулись лица сыскарей. Так-то… а то «барышня».

Вышла и привалилась к двери. Всё же понервничала, адреналинчику хватанула.

***

Между тем в кабинете

— Это не Фаина Стрешнева, — заявил Кошко Пришельцеву.

Александр Петрович даже ус прикусил от неожиданности:

— Как это не Фаина Стрешнева? Она самая.

Пришельцев даже достал папку с делом дворянина Стрешнева, куда уже была вложена страница о Фаине.

— Вот, Аркадий Никифорыч, смотри, здесь и фотокарточка её имеется.

Но Кошко отмахнулся:

— Да знаю я её фотокарточку. Да только психологический портрет не совпадает. Вот.

И Кошко вытащил из большого чёрного портфеля папку в жёстком переплёте. Кто когда-то работал с детективом Кошко знал, что если дело попадало в эту папку, то не выходило оттуда, пока не было распутано.

И вот из этой знаменитой папки и вытащил Аркадий Никифорович другую папочку, ещё не толстую, но уже и не тонкую, что указывало на то, что делом этим Кошко занимался уже какое-то время, вот и материала поднабралось.

«Девица Стрешнева характера тихого, полностью подчинена своей матери, Стрешневой Марии Игнатьевне. Голос тихий, образование домашнее, слабое. Читала много французских романов, мечтала о семье».

Зачитал Кошко характеристику Фаины Стрешневой и посмотрел на Пришельцева:

— Ну и как, Александр Петрович, похожа?

Пришельцев отрицательно покачал головой.

— То-то и оно, — проговорил задумчиво гений сыска Российской империи. — Нюхом чую, что-то здесь не то.

***

А я и не слышала, что двое сыщиков обсуждали мою скромную персону. В холле перед кабинетом меня дожидалась моя охрана.

И один из отставников спросил:

— Что? Крутенек сегодня Александр Петрович?

— Крутенек, — не стала я вдаваться в подробности. Но отметив, что со мной Пришельцев обходился всегда по-доброму.

Поехали в лавку, там меня уже дожидались Алексей с Иваном.

Алексей с удивлением рассматривал две разные половины лавки.

— Фаина Андреевна, похоже на цирюльню, только очень красивую, — сказал Порываев.

Я начала ему рассказывать свою задумку, но Алексей меня перебил:

— Да, Фаина Андреевна, Иван мне немного рассказал. И скажу честно, идея весьма необычна. Как и остальные ваши идеи, — он лукаво улыбнулся. — Но у меня вот какой вопрос: Кто здесь будет оказывать услуги?

— Здесь не будет услуг, Алексей Сергеевич. Это кресло с зеркалом для антуража. Здесь мы будем проводить наши презентации, давать возможность дамам познакомиться с нашей продукцией.

Обратилась к Ивану:

— Иван, а вы договорились с мадам Голощёкиной?

— Обижаете, Фаина Андреевна! — нарочито возмущённо произнёс Иван. — В первый же день!

— Да я не о рекламе, а о нашем приходе сегодня, — улыбнулась я. — Насчёт рекламы вот даже не сомневалась, что вы уже всё подготовили.

— Пока нет, Фаина Андреевна, не докумекал, — смешно пригорюнился Иван. — Но сейчас же всё устрою.

И Иван, не раздумывая, выскочил из лавки.

А у нас с Порываевым возникла неловкая пауза, и я, чтобы не молчать, спросила:

— Как ваша поездка в Казань? Всё ли удачно?

— Да, Фаина Андреевна, спасибо, — кивнул Порываев. — Договорились о поставках, теперь точно смогу новую фабрику обеспечить.

И снова замолчал.

— А я вот в отделение сыска заезжала, — вдруг вспомнила, что это же Порываев детектива Кошко нанимал.

На лице Порываева появилось удивление.

— И там познакомилась с Аркадием Никифоровичем Кошко, — продолжила я, с удовольствием глядя на всё больше вытягивающееся от удивления лицо Порываева.

Вскоре Алексей справился с удивлением и кивнул:

— Я знал, что что Аркадий Никифорович собирается сюда для продолжения расследования, но не думал, что так быстро.

И тут же спросил:

— А у вас какое-то дело в сыске?

И я начала рассказывать историю про старосту, но не успела. В дверях появился улыбающийся Иван вместе с мадам Голощёкиной.

— Ну, здравствуй, Фаинушка, — обратилась она ко мне прямо по-родственному, да ещё и расцеловала в обе щёки.

Повернулась к застывшему в стороне Алексею Порываеву и, совершенно не стесняясь, поглядела на него в упор и спросила:

— Ты кто же будешь? Жених, что ли?

Алексей беспомощно посмотрел на меня. У у меня мелькнула озорная мысль сказать, что да. Но не стала. Просто сообщила, улыбнувшись:

— Сватов пока не присылал, Мария Александровна.

На что мадам Голощёкина, не растерявшись, сразу выдала:

— Смотри, красавчик, уведут барышню.

После такого весёлого обмена приветствиями Мария Александровна сразу перешла к делу. А именно стала ходить по лавке и смотреть, как всё устроено. Как и Порываев недавно, удивлённо рассматривала косметическую половину помещения, но критиковать не стала.

Зато обратила внимание на название. Елисей, как и обещал, уже постарался с вывеской. И теперь над входом в будущую лавку висела искрящаяся на солнце вывеска «Золотой мёд», на которой, помимо названия, какой-то талантливый художник нарисовал маленький горшочек, полный чего-то золотого, с летающими над ним пчёлками.

— Хорошее название, — сказала мадам Голощёкина. — А главное — прямо в тему.

Я, ничего не подозревая, кивнула:

— Да, Мария Александровна, мёд у меня золотой, вкусный.

Но мадам Голощёкина посмотрела на меня странно и спросила:

— Так ты не знаешь, что ли?

— О чём? — отчего-то у меня похолодели ладони.

— О том, что долгое время слухи ходили, что аккурат на твоей земле золото находили.

Глава 30

И у меня в голове раздался звук захлопнувшейся крышки. И даже на секунду стало темно, как будто бы и вправду крышка закрылась.

Оказалось, что я на мгновение лишилась чувств, потому что пришла в себя в мужских объятиях.

До меня донёсся встревоженный голос Марии Александровны:

— Фаичка? Что это с ней?

И голос Порываева прямо над моей головой, зачем-то оправдывающийся:

— Да, наверное, снова позавтракать забыла.

А я подумала: «Вот мадам Голощёкина удивится, что мужчина, который не является мне ни женихом, ни мужем, знает, что я "позавтракать забыла", да ещё и "снова"».