Наследник пепла. Книга X (СИ) - Дубов Дмитрий

— Я уж не помню, — проговорил Сухри, вгрызаясь остатками зубов в кусок сушённого мяса, — когда последний раз ел что-то подобное и настолько вкусное? Уж много-много лет как мы не видели тут ничего даже близко похожего.

После еды мы все улеглись и практически сразу уснули. Меня, конечно, одолевали тяжёлые думы по поводу того, что тут творится, и как помочь этим людям, но всё-таки я провалился в сон. Последней мыслью перед тем, как заснуть, было: «Где там демоны Агноса носят? Уже бы давным-давно должен был вернуться. Хоть бы проблем не случилось».

В четыре часа утра, во время самого глубокого сна, меня разбудил Росси.

— Так, быстро все вставайте и побежали, побежали, побежали! Времени у нас буквально в обрез, так что бежим, и быстро!

— Что случилось? Куда бежим? — поинтересовался я.

— Нам нужно обратно к телепорту, — заявил высший демон.

— А чего вообще происходит? — спросонья я не совсем понимал, зачем нужна такая спешка.

— Да я умудрился установить подпитку от ближайшего разлома. Но работать она будет всего ничего. Зато если успеем, мы сможем без проблем переместиться до Пекина, и это нам сохранит очень и очень много времени. Не придётся пилить до столицы пешком или верхом через все горы и равнины, переместимся прямо через телепорт.

Впрочем, ребят уговаривать было не надо. Они уже все подскочили, и мы усиленным марш-броском побежали обратно в сторону телепорта. На прощание я лишь успел поблагодарить Сухри, после чего мы рванули с максимально возможной скоростью.

Надо сказать, что успели мы вовремя, разлом всё ещё делился энергией с телепортом. Мы запыханые после марш-броска в гору, встали под кольцо площадки. Яркая вспышка ослепила нас, а после тьма ночи сменилась ясным днем. Мы очутились в столице.

Я уже достаточно давно путешествовал телепортами и привык к разным площадкам, и даже к тому, что температура в разных местах различается: ты из жары можешь переместиться сразу в холод или, наоборот, из просушенного зноем воздуха очутиться где-нибудь во влажной атмосфере. Но то, где мы оказались сейчас, было чем-то совершенно неожиданным.

Вокруг площадки стояли столики, над которыми горели пафосные китайские фонарики, а люди за этими столиками что-то ели и пили из невероятно шикарной посуды. Судя по всему, мы оказались посреди ресторана. Я бегло огляделся и понял, что это действительно так, а каменное кольцо, увенчивавшее телепортационную площадку, здесь располагалось буквально как элемент декора.

Больше всего, как мне кажется, удивились официанты, которые застыли и уставились на нас, практически не мигая. Впрочем, гости тоже сидели, не понимая, что происходит.

Сам камень площадки был обвит плющом, кое-где подсвечен, за ним располагался небольшой водопад, где постоянно подающаяся вода стекала, будто с высоты трёх этажей, а затем текла между столиками небольшой рекой. Одним словом, место наверняка было невероятно дорогое и пафосное. Кроме того, столики разделяли перегородки, украшенные золотом. Всюду были красные шёлка, различные сеточки, закрывавшие отдельные кабинки от посторонних взглядов. Повсюду стояли кадки с цветами и кустами.

— Здравствуйте! — я кивнул официантам. — Извините, мы уже уходим. Так, ребята, идёмте.

Тут я понял, что больше всего впечатлений от того, что произошло, получил Росси. Он стоял, глядя на арку в абсолютном шоке и не в силах поверить, что вокруг телепортационной стелы соорудили самый натуральный ресторан.

— Я что-то не понял, — проговорил он слабым голосом. — Они что, её как элемент декора что ли используют? Они что, совсем что ли?..

— Росси, — сказал я, — в любом случае нам надо валить отсюда, а то мы и так слишком много внимания привлекли среди столь, если я правильно сужу, шикарной публики.

Действительно, одежды посетителей были все дорогие и невероятно щегольские. Судя по всему, в этом ресторане действительно собирался цвет китайской публики. Поэтому мы так, бочком-бочком, попытались выйти из ресторана, оставив о себе лишь краткое воспоминание.

И в тот момент, когда совсем недалеко перед нами уже маячила дверь, мы услышали в спину крик на одном из смешанных диалектов:

— О, Гризли! Русский медведь!

Я встал как вкопанный и обернулся на Медведева.

— Гризли, — спросил я, — нас сейчас бить будут или как?

— Подожди, я ещё не разобрался, — ответил мне друг, развернулся и посмотрел в ту сторону, откуда его окликнули.

А нам навстречу уже шёл китаец с явно военной выправкой, да и хоть в парадном, но всё же в военном мундире.

Гризли выдохнул с облегчением.

— А нет, всё нормально, — сказал он, махнув рукой. — В худшем случае придётся много пить, но морду бить нам никто не собирается.

— Это уже неплохо, — ответил я.

Тем временем военный подошёл, пожал руку Медведеву, обнял его, после чего уже пожал руки нам.

— Друзья Гризли! — сказал он, раздвигая губы в улыбке. — Мои друзья, прошу вас присесть за столик. Я, конечно, его вообще не ожидал здесь увидеть, но безмерно рад встрече!

Когда мы сели, китайский военный продолжил дружеский допрос. Он явно не ожидал увидеть Гризли в этом ресторане.

— Ты вообще как здесь оказался? Я очень рад встрече, но до сих пор не могу поверить.

— Считай, что я тут в дипломатической миссии от русских, — ответил на это Гризли.

После чего нам принесли какие-то напитки, заказанные китайцем, и мы выпили.

— Но ты же, вроде бы, жил на Стене, — проговорил китаец, разводя руками, — причём безвылазно. Я так понял, что тебе не светило освобождение оттуда.

— Всё меняется, мой друг, — ответил ему Медведев. — Моё дело, наконец-таки, пересмотрели, кстати, как раз благодаря Виктору, — он указал на меня, — и пришли к выводу, что я ни в чём не виноват. Поэтому меня сняли со Стены и вернули в обычную полноценную жизнь.

— О, это прекрасно, Гризли! — сказал китаец. — Я невероятно рад такому обороту. Я всегда знал, что ты хороший человек и достоин большего, чем каторга на Стене.

— А ты здесь какими судьбами? — спросил его Гризли.

— О, я прибыл сюда со Стены с постоянной миссией, — тот развёл руками и хохотнул. — Буду просить денег. У нас же скоро тут будет праздник — обретение великой реликвии императорским родом. Поэтому, глядишь, может быть, в честь праздника император расщедрится.

— Понятно, — кивнул Медведев. А затем оглядел нас и снова обратился к своему знакомому: — Тут такое дело: мы только что прибыли в город. Может быть, подскажешь какой-нибудь постоялый двор или гостиницу, чтобы, с одной стороны, не стыдно было, а с другой, чтобы не сильно дорого?

— Да без проблем, — ответил на это китаец. — Подскажу и даже сейчас же покажу. Всё равно тут кормят дорого и невкусно. Пойдёмте!

А когда мы вышли, китаец подмигнул Гризли и сказал:

— Всё-таки, знаешь, я к нашей еде на Стене уже гораздо больше привык. А здесь всё что-то не то.

Какими-то задворками, хоть чистыми, но узкими переулками, он довёл нас до постоялого двора. Причём выглядел тот вполне добротно и даже уютно, по сравнению с забегаловками на Стене.

— Друзья, — сказал он, показывая нам на приземистое, но основательное здание, — я вам так скажу: это заведение держат наши армейские отставники. Кормят тут вкусно и сытно, совершенно спокойно реагируют на представителей всех профессий и представителей разных стран и рас. Потому что, ну сами знаете, на Стене кого только нет. Поэтому рекомендую остановиться тут.

Напоследок Гризли приобнял китайца и сказал ему:

— Дорогой Чжан, удачи тебе с попытками выбить финансирование!

— А тебе — успехов с твоей дипломатической миссией, — в ответ на это ответил китаец. — Если что, могу подсказать, где находится ваше посольство в столице.

— О, вот это было бы неплохо, — кивнул Гризли.

— У нас посольский квартал называется «Высокий город», по сути это международный район, и там находятся все дипломатические миссии. Там полно садов, прудов, аллей, засаженных цветами и разными деревьями, ресторанов вроде этого, чтобы иностранцы не сильно встречались с реальностью вроде столичных трущоб. Они живут в своём мирке, им нормально. И поэтому вам надо будет идти в Высокий город. Там же, кстати, находится летняя резиденция императора, а следом за ней полукольцом идёт посольский квартал. Туда-то вам и нужно.