=*=
Как только последний снежный пласт отступил под натиском весеннего солнца, а я, наконец, разобрался с насущными делами, на пороге моего жилища появилась черная кобыла собственной персоной. Без предупреждения, но с выражением на морде, как будто именно её здесь не хватало для полной гармонии.
Принцесса Патина Игнис, исполненная достоинства и какого-то скрытого веселья, осмотрелась вокруг с видом инспектора. Она с нескрываемым любопытством обошла мой дом, внимательно изучила водяное колесо, потыкала копытом мостки у ручья и, кажется, даже сунула морду под каждый подозрительный камень.
Я только вздохнул на такую активность, а Фрейя, будучи более деликатной, просто наблюдала за её исследовательским рвением с легкой улыбкой.
— Проверяешь, не уклоняемся ли мы от выплаты десятины? — лениво поинтересовался я, пока ворочал очередное бревно.
— Кто знает, кто знает… — многозначительно протянула Патина, уже задумчиво постукивая копытом по верхней доске в штабеле. — Может быть, ты хранишь здесь что-то ценное?
— Разве что свою спину, которую вот-вот надорву, — буркнул я, снова налегая на тяжелое бревно.
Фрейя тихонько хихикнула, а принцесса, кажется, осталась довольна своим мини-расследованием. В конце концов, обе устроились рядом с распиловочным станком, разбирая бутерброды из корзинки и наливая себе чай.
И вот, пока я корячился с бревном, они неспешно беседовали, изредка поглядывая в мою сторону. В их взглядах читалось что-то вроде: «Да, вот так, трудись, достойный пони, а мы тебя морально поддержим».
— Вам бы ещё зонтики и веера, — проворчал я, притворно закатив глаза. — Тогда картина была бы полной.
Фрейя лишь мило улыбнулась, а Патина, ухмыльнувшись, сделала вид, что обмахивается невидимым веером.
— Ох, Грей, ты такой работящий! Прямо мечта любой уважающей себя кобылки!
Я громко вздохнул и продолжил возиться с бревном, смиренно принимая свою роль единственного занятого работой в этой дружеской компании.
Принцесса наслаждалась своим очередным бутербродом, когда, прищурив глаза, небрежно бросила:
— Я слышала, что ты влез в долги?
Я отвлекся от работы и, не меняя позы, лениво отозвался:
— Слава твоему величию и светлости, в этом королевстве ростовщиков, к счастью, топят заживо, так что дело ограничилось необременительной рассрочкой.
Закончив распил, я отряхнулся от опилок и направился к подстилке, на которой уже давно удобно расположились обе кобылы, разделяя нехитрый перекус.
Патина проводила меня задумчивым взглядом, а затем тяжело вздохнула, театрально прикрыла морду копытом и произнесла голосом трагической героини:
— Пёс тебя побери, Грей. Я пришла проведать и поздравить чахнущего над расчётами профессора, а не любоваться на то, как красивый жеребец страсно работает с древесиной!
Я моргнул.
— Что здесь происходит?
Фрейя, которая, в отличие от принцессы, оставалась совершенно невозмутимой, ответила с простотой медика, давно привыкшего к подобным вопросам:
— Течка.
Я приподнял бровь.
— В смысле?
Фрейя пожала плечами и отхлебнула чай.
— У всех кобыл на этой неделе такая «проблема». Если ты сам ещё не заметил.
Я перевёл взгляд на Патину, которая в этот момент выглядела так, словно отчаянно сражалась с желанием заорать в небеса, а затем посмотрел на Фрейю, всё так же мирно поглощавшую бутерброды.
— Ну… мой взор прикован только к тебе, — сказал я ей, чуть склонив голову. — А ты ведёшь себя как обычно.
— Это потому, что ночные встречи у нас с тобой не раз в неделю, а чаще, — Фрейя ухмыльнулась. — Иногда я задумываюсь на тему увеличения нашего табуна.
Я тяжело выдохнул и сел рядом. Отлично. Ещё один аспект этого мира, о котором я не знал.
Принцесса что-то неразборчиво буркнула и, кажется, ещё глубже зарылась мордой в копыта, но затем резко подняла морду и уставилась на меня немигающим взором.
— Так вы решили расширяться? А я как раз знаю одну свободную кобылку, которая не прочь вступить в серьезные отношения.
— Нет-нет, брать на себя обязательства ещё за одну кобылку это не для меня, да и лично меня всё и в текущем составе устраивает.
— Это напоминает мне нравы трехсотлетней давности, — принцесса хрипло задышала. — Какой выкуп ты хочешь? За эти годы у меня много чего накопилось.
— Ваше высочество, возьмите себя в копыта, — встав с подстилки, произнес я. — В конце концов, вокруг вас наверняка ходит много достойных жеребцов и многие из них посчитают за счастье разделить с вами ложе.
— Монеты? Земли? Статус? — начала перечислять черная и сама же себя оборвала. — Нет, глупость сказала. Ты и сам этого уже добился, даже фамилию получил.
— Фамилию? — переспросил я, так как не до конца понял, что именно торопливо бормочет подрагивающая принцесса. — Фрейя, отведи нашу гостью в дом, напои чем-нибудь успокаивающим, а я пойду, ополоснусь, чтобы не смущать её ещё больше.
— Камень магии! — выдохнула тем временем кобыла. — Я ставлю камень магии.
— О! — явно пораженно вскрикнула Фрейя. — Грей! Соглашайся!
— И ты туда же? — раздраженно буркнул я и пошел в сторону бани, в которой ещё не было запланированного мною водопровода, но запас воды для помывки уже присутствовал. Однако чего я не ожидал, так это того, что в меня вцепятся сразу обе кобылы. И если от черной я чего-нибудь такого ещё мог ожидать, то вот помогающую ей Фрейю — нет.
— Кобылки, да вы в корень о*ерели! Вы что тут устроили?! — отмахиваясь от них, ругнулся я. — Если вы не возьмете себя в копыта, обеих током ё*ну!
— А это, оказывается, весело, — лыбясь заявила Фрейя, участвуя в этом балагане.
— Нет, так нет, — буркнул я и сосредоточился.
Бз-з-зт.
Как я установил ранее, коняшки могли не только магнитное поле генерировать, да искры статического электричества, при определенной сноровке можно было и разность потенциалов выдать. К несчастью это было не очень безопасно, но всё же. Словом, обеих обнимашек сбросило с меня на землю, и если Фрейя осталась лежать копытами кверху, лишь устно подбадривая принцессу, то сама черная тоже продемонстрировала, что не лыком шита.
Магия оказалась штукой проблемной, но навыки рукопашного боя даже в теле коня и применяемые для борьбы, а не для обмена ударами, это тоже недурственно. И мне даже удалось обездвижить перевозбужденную кобылу, только вот… Так уж получилось, что я, заломив ей копыта, прижал кобылку к земле собственным телом.
