– Тебе ничего не нужно, – перебил магистр, – кроме того, чтобы быть рядом со мной.
Я нахмурилась, продолжая вглядываться в его глаза, напряженно, словно пыталась найти в них хоть тень объяснения.
О чем он вообще говорит?
– Вивьен, тебе поручили подчищать деревни. Так? – спокойно уточнил Оксиан.
Я медленно кивнула.
Он тяжело вздохнул, отвел взгляд в сторону и замолчал на несколько долгих секунд.
Воздух между нами стал вязким, будто сам не хотел пускать к моему разуму то, что собирался сказать Оксиан.
– Проблема в том, – наконец проронил он, – что ты вообще не должна была этим заниматься.
– С чего вдруг? – брякнула я слишком резко, слишком громко. – Магистр Лакрет дал четкое...
– Погоди, – снова перебил он. – Я имею в виду, что теперь тебе этим заниматься не нужно. Потому что превращение живых деревень в мертвые – моя работа. Смекаешь?
Из меня будто выбили весь воздух. Я остолбенела. Глаза сами собой распахнулись шире. Ладони в одну секунду похолодели, сердце ухнуло куда-то вниз, а к горлу подступил тугой, обжигающий ком.
– А ты – моя ученица, – с улыбкой продолжил Оксиан, будто не замечая, как я медленно каменею на глазах. – Значит, ты на моей стороне. Верно?
Мое тело стало деревянным.
Я не могла ни вздохнуть, ни пошевелиться. Ужас охватил меня целиком, заполнил разум.
Он творил это все. И считал это... нормальным.
– Ну? – Оксиан лениво выгнул смоляную бровь, глядя на меня с легкой насмешкой. – Будешь молчать?
Я опускаю взгляд в землю, не зная, что ответить. В голове медленно растекался туман.
Нет, злодеем не может быть Оксиан... Это невозможно!
– Вивьен, – цедит сквозь зубы, – жду ответа.
– Если это вы, – шепчу я, обхватив голову, – тогда зачем магистр Лакрет поручил мне это задание, я...
– Потому что он не знал. Никто не знал.
– А почему вы не сказали? – я нахожу в себе силы поднять на него глаза.
– Потому что большая часть обитателей Цитадели меня бы не поддержала. Теперь понятно?
Медленно киваю, ощущая, как холодеет в груди.
– Но ты меня поддержишь, – на тонких губах расцвела усмешка, – и присоединишься к моей команде. И очень скоро мы утопим этот мир в крови, – черные глаза Оксиана горят диким энтузиазмом. Он делает пасс рукой, и из-под земли пробивается костлявая черная рука орлава...
Я гулко сглотнула. Меня начинала бить мелкая дрожь.
– Сначала разделаемся с людьми, потом с драконами... – с улыбкой продолжал магистр, – работа будет нелегкой, Деверо. Но ничего, так? На кону нечто большее, чем жалкое существование наемников. Очень скоро такие, как мы с тобой, будут править этим миром. Здорово, правда?
Я не отвечаю, продолжая пялиться на своего наставника в немом ужасе.
– А ты, кстати, уже разделалась с Эрганой? – внезапно выдает он. – Ну с той драконицей, которая подставила тебя?
Отрицательно качаю головой.
– Но ничего, – улыбается, подходя ближе, – скоро разделаешься, – с этими словами Оксиан больно впивается пальцами в мое плечо и начинает вливать силу. Горячую, тяжелую, давящую.
Я стискиваю зубы и прикрываю глаза, чувствуя, как магия вливается в опустошенный резерв.
– А теперь вставай, Деверо. Работы непочатый край. Сегодня эта деревня умрет, и мы возьмемся за другую.
Глава 39
Рэндал Остгард
Я толкаю Кассиана вперед, прямо в центр зала.
Брат, конечно, сидит на троне, важно выпрямив спину. Но, увидев нас, лениво выгибает бровь, будто спрашивает: «Вы что опять натворили?».
– Ну, – лениво протянул он, – кто кого поймал? И за что?
Я усмехнулся.
– Забирай свое чудо. Впереди объяснительная на пару свитков.
Кассиан разворачивается, сверлит меня мрачным взглядом. Как будто я его выставил идиотом перед всеми.
Хотя... стоп. Да, я именно это сделал.
– Можешь сразу начинать оправдываться, – мрачно говорю я.
Император встает. Тянется, словно только что проснулся.
– Время у меня есть. Говорите.
Кассиан не спешил отвечать. Скрестив руки на груди, смотрел на меня так, будто я лично обокрал его дом и спалил родовое дерево.
– Будешь молчать? Ладно, – я шагнул ближе к трону. – Тогда скажу я.
Арэрдан чуть приподнял бровь.
– Твой горячо любимый сыночек вместе со своей невестой, еще будучи адептами, провернули одно дельце, – спокойно произнес я.
Кассиан дернулся, как будто я хлестнул его плетью.
Я усмехнулся и продолжил:
– Эргана убила одного паренька. А убийство, благодаря милости Кассиана, аккуратно повесили на девчонку-некромантку.
Воздух в зале тяжелеет.
– Что? – голос Арэрдана леденеет. Его глаза вгрызаются в Кассиана.
Племянник судорожно трет переносицу:
– Все было не совсем так. Я бы уладил это, если бы Вивьен не сбежала из темницы...
– Ага, конечно, – я хмыкнул. – Сбежала, значит, помешала твоему великому плану замести следы?
Император чуть подается вперед.
– Речь о той рыжей девчонке, – медленно произносит он, – о которой ты мне тогда заикался?
Кассиан молчит, сжав губы в тонкую линию. Глядит куда-то в сторону, как будто там на стене ответы на все вопросы.
– Она, значит, все еще жива... – задумчиво протянул император, откинувшись на спинку трона.
Я сжал кулаки так, что затрещали суставы.
– К счастью, да, – процедил я сквозь зубы.
Брат усмехнулся, скользя взглядом по Кассиану.
– Я знал, что ты ее не забыл, – лениво сказал он. – В конце концов, толпы рыжеволосых девиц, вылезающих каждое утро из твоих покоев, красноречивее любых признаний.
Я дернулся.
– Что ты вообще несешь? Какие любовницы? — рыкнул я. — Проблема в твоем сыне!
Я шагнул вперед и уставился на Арэрдана в упор:
– И я хочу, чтобы ты наконец его наказал как следует за то, что он испоганил жизнь девушке. А потом я продолжу свое расследование.
Император выслушал меня молча. Его пальцы лениво барабанили по подлокотнику.
– Я слышал, твоя невеста отличается особой жестокостью, Кассиан, – бросил он холодно. – Раньше я мечтал, чтобы ты связал с ней свою жизнь. Но теперь... думаю, эти узы пора разорвать.
Тишина опустилась густо, как грозовая туча.
Император медленно сел обратно, взглядом пронзив нас обоих:
– Делай, как знаешь, Рэндал. Но помни: имя Кассиана должно остаться чистым.
Я сжал челюсти так, что свело скулы.
– Сделаю, – выдохнул я.
И тут Кассиан, который все это время молчал, резко поднял голову:
– Я люблю ее, – выпалил он. – Люблю Вивьен, папа.
Мир словно на миг замер.
Мое тело среагировало быстрее, чем разум. Кулак сам собой обрушился на лицо Кассиана. Он пошатнулся, схватился за щеку, зло глядя на меня.
Я тяжело дышал, чувствуя, как кровь кипит в венах.
Арэрдан спокойно наблюдал за нами, как за дракой двух псов.
– Прекратите, – хмыкнул он. – Дела так не решаются.
Я едва сдержался, чтобы не врезать повторно.
– Забудь ее, – глухо произнес я. – Ты слышишь, Кассиан?
Он вытер с разбитой губы кровь и мрачно усмехнулся.
– Она. Не. Твоя. Никогда не была и не будет.
В зале повисла тишина. Даже брат прекратил стучать пальцами по подлокотнику.
– Вивьен принадлежит мне, – отчеканил я.
– С этого дня, – продолжил я, чувствуя, как гнев раскаляет кровь, – любой, кто осмелится косо на неё посмотреть, станет моим личным врагом.
Я перевел тяжелый взгляд на императора. Не просто смотрел, а бросал ему вызов.
Он, к моему раздражению, лишь усмехнулся:
– Ты влюбился? Когда успел?
Ответом ему была тишина. И глухая ярость, клубившаяся под кожей.
– Если хоть раз, – голос мой был низким, сдавленным, – ты попытаешься приблизиться к ней... – смотрю на Кассиана. – Я вырву тебе сердце.
Кассиан зло сжал кулаки, не отводя от меня взгляда.
Император, с каким-то странным теплом в голосе, вдруг произнес:
