Архонт росский (СИ) - Мазин Александр Владимирович

Это в Черном море византийские дромоны были доминантой. В море Средиземном византийский флот уже давно не был абсолютной силой. Там с ним вполне успешно, и даже, можно сказать, победоносно конкурировали арабы.

Арабы, арабы… К текущему моменту магометане вполне могли бы пожрать три четверти цивилизованного[1]мира… Опять-таки если бы не периодические внутренние разборки.

Нынешний василевс Лев, оправдывая свое прозвище Философ, то есть Мудрый, арабским вопросом занялся вплотную. И надо отметить, изрядно преуспел. Не лично, само собой. Покидать столицу надолго василевсам противопоказано. Запросто можно оказаться бывшим василевсом. Арабами занимался его военачальник, некто Имерий, талантливый адмирал-флотоводец.

Преуспел Имерий не сразу. Поначалу для Византии все обстояло не радужно. Тезка василевса Лев Триполит, христианин в прошлом, а ныне ярый мусульманин и гонитель христиан, захватил богатейший город Солунь[2].

Вышеупомянутый Имерий, тогда еще даже не полный адмирал-друнгарий, а всего лишь протасикрит, мог вмешаться в конфликт и помочь отстоять ключевую позицию…

Но не вмешался. Не захотел повторить ошибку античного царя Пирра[3].

Зато сохранил флот.

И впоследствии неплохо вломил арабам.

Дела Византии на «восточном фронте» сразу пошли в гору. И в Греции, и в Италии, и на Сицилии. Но вопрос все еще оставался открытым и оттягивал изрядную часть имперских сил…

…Что, в свою очередь, существенно усиливало позиции русов в выторговывании преференций. Не только русов, разумеется. Всех соседей. Булгар, хузар…

Пусть символами империи и значились всякие львы и орлы, но на самом деле таких хитрых и двуличных тварей, как имперские внешние политики, в природе не существовало. Этим суперпрофессионалам удавалось не только хузар и печенегов перессорить, но даже и в среду арабов-мусульман внести раздор.

Качества, которым стоило завидовать. И перенимать. Когда твои враги режут друг друга, а всякое полезное для резни задорого покупают у тебя — это высший дипломатический пилотаж.

Руси до этого еще ой как далеко.

Хотя, может, и не так далеко, как кажется? Олег в этом отношении — кадр перспективный.

Разобравшись в общих чертах с текущей внешней политикой империи, Сергей занялся внутренней. В первую очередь юриспруденцией. В империи вовсю действовало прецедентное право. Причем не только в юриспруденции, а во всем. Тут и влияние церкви сказывалось, чьи служители постоянно цитировали Писание, усопших вероучителей и друг друга, и общая культурная традиция. Наследники первого Великого Рима считали необходимым постоянно напоминать о корнях и о том, что именно они и есть правильные ромеи. Не чета каким-нибудь там германским нациям[4]. Также Сергею пришлось изучить договоры, которые заключались императорами ромеев с соседями. Пусть нынешний василевс и считался новатором, но традиция есть традиция.

Договор, который Сергей намеревался протолкнуть, в общих чертах был ему известен. Но по-хорошему следовало привязать его к «великому прошлому». Потому первым делом и взялся за осады Константинополя.

У Сергея сейчас какая главная цель? Правильный юридический документ составить. На базе имперских законов. Чтобы никакой лазейки для похеривания не нашлось.

Итак, lex et ordo[5] Византийской империи.

Недавно Сергей наблюдал его в действии. Понравилось.

Василевс Лев Мудрый в очередной раз подтвердил свое прозвище.

Это выяснилось, когда Сергей поглубже зарылся в имперские юридические документы. Благо у Пиперата имелись списки множества установлений и законодательных актов. Включая новейшие. Последнее важно, поскольку говорило о личности василевса, который и будет решать, завизировать договор с россами или нет.

Не будь у Сергея в прошлой жизни опыта изучения всех этих прохир, эклог и эпинагогов византийского права, тут бы у него мозг и сломался. Но кое-какой опыт имелся, и потому бывший имперский спафарий довольно успешно продирался сквозь тексты законов, многие из которых мало отличались от уже известных ему. Попутно выяснилось, что именно нынешний василевс заложил основы многих будущих изменений. В частности, основы законов крестьянских общин, долженствующих защищать эти самые общины от произвола богатеев, скупавших земли крестьян[6]. Нельзя сказать, что эти законы сработали в полной мере, но пользу определенно принесли. Лев Мудрый был настоящим реформатором.

Какой из этого вывод? Позитивный. Данный Автократор вполне договороспособен. Вот только как к нему подобраться?

Об этом Сергей и завел речь на очередном застолье «для своих», где с его стороны присутствовали он сам, Лука и Убийца, а со стороны Пиперата — пятеро родичей, один из которых был весьма весомым: первым помощником члена Священной консистории[7]. В очень аккуратных выражениях Сергей дал понять: если мирный договор с россами окажется заключен, то от этого выиграет не только империя, но и родственник патрикия лично. И рассыпался в похвалах воинственности россов, а также их верности клятвам. Добавил также, что мирный договор поспособствует увеличению поставок интересных северных товаров. Например, воска, который сейчас уходит по большей части не на восток, а на запад, где в нем тоже имеется острая потребность. Или мехов, которые столь же успешно уходят на восток, в Хазарию. А затем очень прозрачно намекнул, что не прочь организовать здесь, в столице, представительство имени себя, которое и будет заниматься поставкой дорогостоящего дефицита. И нужен для этого сущий пустяк: обоюдовыгодный договор с Русью и расширенное византийское гражданство для самого Сергея. Он уже знал, что подобная схема — вполне рабочая. И не стал скрывать, что с хазарами он по-прежнему будет работать, поскольку эта линия уже отлажена: представитель знатнейшего хазарского рода — его побратим, а посол кагана всех казар в Киеве — сергеев лучший друг. Однако Сергей совсем не против, если у него и здесь, в Константинополе, образуются «лучшие друзья», которые тоже не останутся в минусе.

Закинул, так сказать, удочку с жирным опарышем.

Мелкая рыбка клюнула сразу. Помощник выразил желание помочь в составлении будущего договора. Что ж, помощь юриста из верхнего эшелона лишней не будет.

Рыбка покрупнее клюнула на следующий день. Может, кто-то из вчерашних гостей поспособствовал. Или сам Пиперат, как главное заинтересованное лицо, задействовал связи, форсировал процесс и организовал встречу.

Сергей более-менее представлял цепочку, по которой надо было пройти.

В начале ее находился проэдр Евагрий. Тот самый, который возглавлял второе посольство к россам. Он был, если так можно выразиться, непосредственным начальником и тем, с кем напрямую общался патрикий Николай.

А вот шефом Евагрия (и патрикия Николая, естественно) был уже упомянутый главный палатинский евнух Самонас. Вот с ним Сергей и рассчитывал пообщаться. И договориться.

Судя по характеристике, которую дал Самонасу Пиперат, тот был человеком весьма незаурядным. Человеком, которому не повезло. Или повезло. С какой стороны посмотреть. Начать с того, что Самонас был арабом, причем из весьма аристократической семьи. Неплохое начало жизни. Дальше — хуже. Он попал в плен. К византийцам. И те позаботились, чтобы пленник утратил возможность продолжения рода. Засим евнух-араб оказался в челяди императорского тестя, который весьма огорчился, когда после смерти дочери перестал им, тестем, быть. Огорчился настолько, что решил отправить бывшего зятя, действующего василевса, вслед за покойницей.

Не получилось.

И выдал заговорщиков не кто иной, как Самонас.

Так началась блистательная карьера евнуха-араба благородных кровей при Льве Философе. В итоге натурализовавшийся в Византии аристократ стал одним из тех, кто занимался имперской безопасностью и разведкой. Византийские василевсы доверяли своим кастратам.

Не все, однако, было гладко. Константинопольский двор — та еще паучья нора. Так что взлеты и падения неизбежны. Самонас не стал исключением.