Системный Алхимик IV (СИ) - Шимуро Павел

Я прекрасно понимаю, о чём он. Сам ведь думал об этом. Для солдата удачи, который отправился на смерть за своим шансом, я больно чистый и совсем без ран, чего попросту быть не может.

Приподнял брови, извлёк клинок из ножен и прошёлся по самым заметным местам. Мне даже не больно, просто будто бы кто-то уколол, несмотря на довольно большое количество крови, которая тут же окрасила бежевую рубаху.

— Ты жесток к себе, несмотря на столь юный возраст, — Серьёзным голосом произнёс Оник. — Это ненормально, — добавил парень.

— Это нормально, если задуматься, из какой задницы я вылез, — Я покачал головой и наклонился к полу. Он весь покрыт пылью, поэтому не составит труда измазаться. Покончил с маскировкой и обратил внимание на идеально сложенные каменные плиты, которые громоздятся до самого потолка. По ним можно будет легко взобраться на поверхность и покончить с этими треклятыми великими руинами. — Пора возвращаться.

— Да, надеюсь, мы будем единственными выжившими, — Оник рассмеялся и пошёл вперёд. Вместе мы легко взобрались наверх и, добравшись до самой вершины, я прикрыл рукой глаза, ведь солнечный свет так и норовил их сжечь. Стоило нам показаться на поверхности, как со всех сторон послышались восторженные крики, полные волнения.

Никто не сомневался в том, что отпрыск великой семьи сможет вернуться живым, но вот солдат удачи, да ещё и ребёнок — это большая редкость и удача. Да, сегодня я доказал, что зовёмся мы солдатами удачи не просто так.

Привыкнув к солнцу, я посмотрел на пригорок, где застыло довольно много людей. В ту же секунду ощутил на себе взгляд мощного практика и, повернувшись, встретился с глазами надзирателя. Сейчас я корчу из себя изнемождённого практика, который прошёл семь испытаний жизни и смерти. Едва волоча своё израненное тело, я шёл вперёд, опустив голову вниз, а Оник шагал впереди меня с высоко поднятой головой, словно он завоевал целое королевство своей собственной силой.

Стоило мне подняться наверх, как меня тут же окружила целая толпа практиков. Каждый норовил расспросить меня о том, что было внутри и удалось ли мне урвать свой кусок с барского стола, которым заправляли члены великих семей. Не успел я раскрыть рот, как в поле зрения появился надзиратель. Статный мужчина легко преодолел толпу, ведь солдаты удачи попросту расходились перед ним в разные стороны.

— Идём, — Он мотнул головой, намекая на то, что нам пора побеседовать в более интимной обстановке, вдали от гогота толпы. Я робко сжался под ледяным взглядом практика на стадии гибкой стали, делая вид, что мне страшно и я готов выложить все карты на стол, лишь бы не убили. Это сыграло свою роль, и взгляд практика стал довольным. Он словно упивается своей властью…

Чёрт, как же он смешон… словно человек, который воздыхает о своей неимоверной силе, находясь перед муравейником. Ничего не попишешь, таковы законы этого мира: слабый должен прижать лицо к земле и позволить более сильным пройтись по нему. Ничего, это пока. Скоро многое изменится…

Я покорно склонил голову и пошёл вслед за мужчиной в вылизанном чёрном костюме. Мы прошли более километра. Местность вокруг изменилась до неузнаваемости, и у меня сжалось сердце от тревоги. Неизвестно, что этот хрен хочет от меня. Если его не устроит ответ, не избавится ли он от меня, как от единственного солдата удачи, которому повезло вернуться живым из великих древних руин?

Он остановился и, оглядевшись по сторонам, медленно повернулся ко мне.

— Рассказывай, почему ты вернулся единственным? — Он прищурил глаза и положил руку на клинок, рукоять которого торчит из ножен.

Мигом в моей голове стрельнуло. Я упал на колени и ударился лбом о землю, закричав во всё горло:

— ГОСПОДИН, ГОСПОДИН, ТАМ БЫЛ НАСТОЯЩИЙ АД, КРОВАВЫЙ… ТРУПЫ ВОСКРЕСЛИ, ОНИ РВАЛИ ВСЁ И ВСЯ НА МЕЛКИЕ КУ… — Не успел я договорить, как он прервал меня резким голосом:

— Закрой пасть!

— Господин, мне удалось выжить только благодаря чуткому нюху. Я прятался, карабкался и нюхал… — Я попытался сочинить дурацкую легенду в надежде на то, что он поверит мне. Я обычный солдат удачи, к тому же ещё и ребёнок. Страх в моём возрасте — нормальная вещь.

— Почему ты вернулся с господином Оником? — Я не поднимал глаза, но по его тону понятно, что он раздражён. Внутри я ликовал, ведь скорее всего этот ублюдок будет страдать. Два отпрыска сгинули в утробе башни алхимии, и этот груз в виде двух трупов ляжет именно на его плечи.

— Я… я… — Начал заикаться, тем самым показывая свой страх. — Мне удалось наткнуться на него, когда я карабкался на верхний этаж. Потом… ну, я пополз за ним, прячась от монстров, пока господин героически с ними сражался… — Стоило мне сказать это, как на спину жёстко опустилась нога. В моменте моё сердце закипело от неистового гнева. Я захотел вырваться из-под его ноги и разорвать тому глотку, но чёрт его возьми, у меня недостаточно сил…

— Червяк, ты… грязная крыса! — Он ударил меня в бок, из-за чего меня отнесло на добрый десяток метров. Выплёвывая кровь изо рта, я ударился спиной о ствол дерева, застонав от боли, ведь она была нешуточная. — Пока господин шёл напролом сквозь орды тварей, ты, сука, грязная тварь! — Я уже ожидал нового удара. Ничего, сегодня я всё вытерплю, но рано или поздно этот ублюдок склонит голову под моей ногой. Вот тогда и посмотрим, кто здесь настоящая крыса и грязь!

Минута… За ней все десять, но ничего не происходило. Я распахнул веки и, оглядевшись по сторонам, никого не увидел.

Встал, стиснул зубы и крепко сжал кулаки. Подобного унижения я никогда не испытывал в своей жизни. Мужская гордость не позволит мне отпустить это дело просто так. Стоит мне стать сильнее, как я сразу же наведаюсь к нему и расставлю все точки над «и».

Сплюнул на землю кровь и побрёл в сторону форпоста. Дорогу я хорошо помню, поэтому мне не составило труда вернуться в сам город. По узким трущобным улочкам, пошатываясь из стороны в сторону, я вернулся в таверну и, даже не помывшись, упал на кровать.

Перевернувшись на спину, я прикрыл глаза рукой и громко рассмеялся:

— Сука, этот день рано или поздно настанет, поверь мне… — Инцидент с позорным жестом со стороны надзирателя не отпускает до сих пор, и чувствует моё сердце — не отпустит уже никогда. Только его кровь сможет смыть это унижение. — Ничего, скоро всё изменится, всё из… — Сам не понял, как отключился в беспамятстве.

…

— Малой… — Взмолился Байер, неся на спине гигантский валун, на самом верху которого восседал чёрный котёнок.

— А? — Человеческим голосом спросил малой. — Я же просил называть меня — МАСТЕР! — Он резко подскочил в воздух и, опустившись на валун, придавил своим весом нерадивого ученика. — Покорность — первая из частей завета истинного мастера! Ты как практик на стадии железной кожи должен это понимать. — Кот горделиво задрал мордочку и спрыгнул на землю. Окружённый высоченными деревьями и практически скрывшись за ярко-зелёной травой, он с осуждением посмотрел на лицо Байера, которое покраснело и теперь напоминает спелый помидор.

— Я понимаю, но как это поможет мне стать сильнее? — Сквозь стиснутые зубы спросил Байер. — Я то и дело что хожу с камнем на спине, жру лекарственные травы и терплю от те… вас побои! — Его голос перешёл на жалобный писк.

— Тренировка тела — однозначно полезная вещь. От неё формируется твоя общая боевая мощь и в принципе сила. Но, как говорил мой предок, закалка должна начинаться с разума. В первую очередь охлади разум, воспитай в себе дух и стойкость, а потом уже принимайся за более сложные тренировки. Да и разве ты не стал сильнее? — Кот подошёл поближе к голове парня и наступил на неё лапой с довольным выражением лица.

— Но Алекс как-то говорил, что небесную энергию двигают эмоции. Зачем тогда охлаждать разум? — Стоило Байеру сказать это, как глаза малого резко погрустнели. Весь былой задор и яркость пропали, осталась только безжизненная серость.

— Отец идёт тем путём, который никогда не подойдёт тебе, ведь он истинный безумец, каких я никогда не встречал на своём недолгом веку. Подобные ему либо сгорают в мгновение, либо уничтожают всё на своём пути, объятые пламенем гнева. У них нет счастливого конца и никогда не будет — только смерть и разруха будет ждать их на всём пути культивации. — Он произнёс это с какой-то меланхолией в голосе, словно предавался старым воспоминаниям, в которых нет ничего светлого. — Так! А чего это мы разлеглись? Хочешь поспать под этим валуном? — Кот изобразил странную ухмылку и, легонько оттолкнувшись лапками от земли, взмыл в воздух, с силой опустившись на камень.