Придворный Медик (СИ) - Аржанов Алексей

Так что даже Громовых не стоит убирать из числа подозреваемых.

Закончив большую часть своей работы, я направился в приёмное отделение. Там меня уже ждал Леонид Беленков.

— Я уж думал, что вы и не придёте! — обрадовался моему появлению он. — Ну что? Готовы осмотреть пациента?

— Всегда готов, — бодро заявил я. — На каком этаже находится неврологическое отделение?

— Эм… А тут такое дело… — замялся Беленков. — Ситуация оказалась сложнее, чем я думал. Я неправильно понял Алексея Георгиевича. Выяснилось, что пациент лежит не в неврологическом отделении. Он сейчас в общем профиле. Его положили на плановое обследование, поэтому дежурный лекарь ещё даже не добрался до него. Моя задача — поставить полный диагноз и определить, нуждается больной в переводе в неврологию или нет.

А-а! Стандартная схема. Хитро Сергеев придумал. Но я уже давно понял, что старый нейролекарь умеет устраивать обманки с целью научить молодое поколение на практике. Чего стоит его заявление, что мы симулянту сотрясение мозга выставили! Если бы у меня за спиной не было такого стажа работы в медицине, я бы купился на его блеф, как и Беленков.

— Получается, на этот раз господин Сергеев подготовил нам ещё более хитрую ситуацию, — потирая ладонь о ладонь, с предвкушением произнёс я. — Пациент в отделении общего профиля может быть вообще с любым заболеванием. Возможно, что у него основной диагноз вообще никак не связан с неврологией, но Сергеев нашёл где-нибудь совсем небольшое отклонение, которое запросто можно связать с вашей специальностью.

— Тогда я точно в одиночку не справлюсь. А это — мой последний шанс, — заключил Леонид.

Я заметил, что у Беленкова аж руки затряслись.

— Спокойно-спокойно, Леонид Петрович, — произнёс я. — Не паникуйте. Сейчас со всем разберёмся. Ведите к своему тестовому пациенту.

Помощник нейролекаря провёл меня в пятую палату, где располагался пациент. История болезни у него была пуста. Сергеев туда даже основные жалобы ещё не внёс.

Нам придётся работать с «чистым» пациентом, о котором пока что нет никакой информации. Но моя задача — не только поставить диагноз, но и помочь Беленкову разобраться в тонкостях нашей работы. Не бросать же коллегу в беде!

— Николаев Валерий Иванович? — обратился к пациенту я. — Сантехник. Всё верно?

— Он самый, господа лекари, — криво улыбнувшись, поприветствовал нас мужчина. — Алексей Георгиевич предупреждал, что вы придёте. Как в воду глядел! Сказал мне, что вскоре после моей госпитализации появятся два молодых лекаря. И строго-настрого запретил рассказывать вам мой диагноз.

— Так он уже его выставил⁈ — удивился Беленков. — Я думал, что это — моя задача.

— Он только вслух его произнёс, — уточнил Николаев. — В документацию не вносил. Сказал, что это должен сделать Леонид Петрович. Кто из вас господин Беленков?

— Это я… — вздохнул мой коллега.

Ну ничего себе! Вот это Сергеев дал жару. Превратил своего пациента в экзаменатора. Что ж, сейчас посмотрим, даст ли это хоть какие-то плоды. Главное — не давать Беленкову паниковать. Уж больно он себя измучил после прошедшей проверки. Хорошо ещё, что я сам не начал его отчитывать. После такого он бы точно уволился.

— Ну что, Леонид Петрович, — взял ситуацию в свои руки я. — Давайте собирать анамнез заболевания, — затем перевёл взгляд на пациента и спросил: — В связи с какими симптомами обратились в больницу?

— Больше всего меня ноги беспокоят, — произнёс Николаев. — Были такие проблемы и раньше, но пока мне пятьдесят не стукнуло, до такого никогда не доходило. Работать стало невозможно. В ногах покалывание, будто по коже насекомые ползают. Поначалу ещё терпеть можно было, а сейчас они огнём горят! А мне ведь приходится часто с водой возиться. Дворец-то большой. Где-нибудь да произойдёт протечка. Недавно в подвале возился несколько часов. Ноги насквозь промокли. Словами не описать, какая была боль. Даже при контакте с водой их словно током бьёт.

Описал клиническую картину он очень красочно. Лично я уже догадался, в чём может быть проблема. И у меня уже даже есть теории, почему его сразу не положили в неврологию. Вопрос только в том, догадался ли Беленков?

— Ноги болят при контакте с любыми поверхностями? — уточнил Леонид Петрович. — К примеру, когда спать ложитесь простынь вам не мешает?

Отличный вопрос! Молодец Беленков. Именно это сейчас и нужно выяснить.

— Верно подметили, Леонид Петрович, — кивнул пациент. — Как раз с этим я и мучаюсь. Если вы сейчас ладонью коснётесь моей стопы, меня даже от этого шарахнет болевой приступ.

Пока Беленков продолжал опрос пациента, я активировал «анализ» и осмотрел тело сантехника Николаева.

Ну надо же! Да тут не только в ногах проблема. Передо мной целый комплект неприятных сюрпризов. Все сосуды забиты атеросклеротическими бляшками. Почки тоже выглядят, мягко говоря, так себе. Не могу забраться своей способностью в самую глубь, но бугристая форма этих органов как бы намекает, что выделительная система тоже подверглась патологическим изменениям.

С ногами всё гораздо сложнее. Парестезия — то чувствительное нарушение, которое описывает пациент — однозначно говорит о повреждении нервного волокна. Его с моим «анализом» подробно не изучить, но я уже и так догадался, в чём проблема.

Избыточная масса тела, проблемы с почками и сосудами, поражение нервных окончаний. У пациента явно…

— Грыжа поясничного отдела позвоночника, — заявил Леонид Беленков. — Скорее всего, примерно в этой области имеется серьёзное повреждение, из-за которого и болят ноги.

Ой, Лёня… Ну что же ты несёшь! Какая ещё грыжа? Проблема ведь явно не в этом!

Пациент прекрасно понимал, что Леонид ошибается, поэтому я вступил в спор до того, как Беленков узнает верный диагноз от больного.

— Я так не думаю, Леонид Петрович, — помотал головой я. — Позвоночник я уже осмотрел. Да, действительно, есть несколько грыж. Скорее всего, они появились из-за постоянных физических перегрузок. Подозреваю, что наш пациент не только сантехником работал. Верно же, Валерий Иванович?

— Зрите в корень, господин Булгаков, — кивнул Николаев. — Я грузчиком проработал лет пятнадцать. Когда спину надорвал, сразу же решил получить хоть какое-нибудь образование. И преуспел в новом деле. Даже во дворец, как видите, взяли!

Беленков явно был в замешательстве. Вроде и анамнез, и клиническая картина — всё совпадает с его теорией!

Но на деле заболевание Николаева куда серьёзнее, чем просто межпозвоночная грыжа.

— Скажите, Валерий Иванович, а как давно вы начали набирать вес? — спросил я. — Избыточная масса тела ведь вас уже не один год беспокоит, правда?

— Я раньше вообще стройным был! Красавцем! — похлопав себя по массивному животу, рассмеялся пациент. — Только вот, зараза, лет с сорока вес начал повышаться, и я ничего не смог с этим поделать. И на диету садился, и таблетки всякие принимал — но лучше не стало. Хотя физической активности у меня много. Сами понимаете, господа лекари, каждый день гоняться по дворцу приходится. То засор, то протечка. Выходных у меня почти не бывает. Только в стационаре смогу хотя бы немного дух перевести.

— А вес у вас поднялся не только за счёт жировых отложений, — отметил я. — Ноги отёкшие. Лицо тоже. Явно имеются проблемы с почками.

— Чёрт меня подери… — едва слышно выругался Леонид Беленков. — Так у пациента же сахарный диабет!

Ну наконец-то. Я уж думал, что и не дождусь от него правильного ответа. Все мои последние вопросы были заданы исключительно для того, чтобы направить мышление Беленкова в нужное русло. И до него всё-таки дошло.

— Сахарный диабет второго типа, — заключил Беленков. — Осложнённый диабетической полинейропатией нижних конечностей.

Всё так! Комплексы сахара откладываются в нервных тканях, затем искажают проводимость импульса, что в итоге и приводит к жутким болям и покалыванию, которых в норме быть не должно.

Вот только это — не всё.

— Ещё обратите внимание на его сосуды и почки, — посоветовал я. — Отёки не сами по себе возникли.