Глава 56
Все происходит слишком быстро! В ужасе смотрю на происходящее. Грегор не мог… Это… Невозможно! Раздается чей-то визг, и это становится спусковым крючком. Толпа, содрогнувшись, как одно живое тело, начинает гудеть, брусчатка под ногами — вибрировать от грозного гула.
— Держите его! — ревет мужчина вдалеке.
— Хватайте убивца…
— Где он? Куды подевался?
Люди с подозрением переглядываются. Но нам везет. Все настолько были поглощены тем, чтобы как следует рассмотреть Императора, что даже не заметили, кто кидал нож. На нас не обращают внимание. Наверно, самое время сбежать… Или не стоит? Ведь тот, кто захочет смыться, первый навлечет на себя подозрения. Будто в подтверждение моих мыслей несколько мужчин хватает парнишку недалеко от нас, который пытался убежать. Зачем он бежал? Может, украл чей-то кошелек, а, может, просто испугался — не знаю.
На постамент выходит крупный мужчина в темном камзоле и громогласно приказывает:
— Всем приказываю оставаться на местах. Попытка скрыться будет засчитана за признание вины. Маги уже разбираются. Прошу проявить терпение. В течение ближайшего часа преступник будет найден.
Поворачиваюсь к Лике:
— Ты чувствуешь того, другого менталиста?
— Да, — кивает девочка. — Он где-то рядом. Здесь, в толпе. Но где — не знаю.
Пытаюсь взглядом нащупать грубые черты Магистра, пока до меня не доходит, что менталистом может работать кто-то из его сообщников. Ведь у такого человека наверняка много подчиненных, он вряд ли выполняет грязную работу своими руками. К тому же, мне внезапно становится очень интересно, куда деваются выпускники Интерната. Уж не прибирает ли Верховный к своим ловким ручонкам самых талантливых?
Мельком смотрю на Императора — того уже окружили гвардейцы сплошной стеной. Он вне опасности, чего нельзя сказать о нас. Ведь, согласно видению Лики, скоро на площади должны показаться Ловцы.
— Я боюсь, — жмется ко мне Мия.
Успеваю лишь ободряюще ей улыбнуться, как передо мной появляется испуганный Грегор. Белые волосы растрепались, еще больше усиливая сходство с одуванчиком. Глаза широко распахнуты, он мотает головой на тонкой шейке и бормочет:
— Это был не я… Меня заставили… Честное слово!
— Я знаю, милый, — говорю. — Это был не ты.
Не успеваю договорить эту фразу, как за моей спиной раздается до боли знакомый голос, от которого меня начинает потряхивать. В первый раз я услышала его в собственной спальне, во второй — на Ярмарке, и вот сейчас — третий.
— Теперь тебе не отвертеться, альбегар!
Повернувшись на звук, вижу предводителя Ловцов. Мужчина в черном, сбросил с себя капюшон. Яркое солнце бьет ему в затылок, просвечивая сквозь розовые раковины оттопыренных ушей. Лысый череп, бычья шея — вид, как всегда жуткий. Тонкая ниточка губ расползается в кривую усмешку, и он легонько прикасается к своему правому виску.
— Ты блестишь. Но это не меняет сути. Ты проиграла.
— Оставьте меня в покое, — шиплю сердито. — Если вы не в курсе, я с вами не играла и играть не собираюсь. У меня полно других дел.
Но человеку в черном мои слова — что дуновение ветра. Он недобро щерит желтоватые зубы.
— Вам не уйти. Никому из вас. Если тебя поймали с поличным, уже не спрятаться за мужа, да?
— Поймали с поличным? Это у вас тут такие понятия о доказательствах? Пальцем ткнул — и готово?
— Так ты на суд рассчитываешь? — морщится он. — Имей в виду, альбегар, что за покушение на Императора полагается смертная казнь. Всем участникам заговора.
Своим взглядом он со злым удовлетворением обводит растерянные, хмурые, поникшие лица моих детей.
— В таком случае, — заявляю, твердо глядя ему в глаза, — советую поскорее начать расследование и найти преступника. Потому что мы не виновны.
— Ну, разумеется. Как же иначе? А пока, — он снова оглядывает детей, — следуйте за мной.
— Мы никуда не пойдем.
— Я мечтал это услышать, — он мерзко ухмыляется и делает шаг в мою сторону. — Твое неподчинение Верховному Ловцу дает мне право применить силу. Имей в виду, альбегар. Потискать тебя будет даже приятно.
Просто для проверки тянусь к своей магии и… Чувствую, что она мне не отвечает. Судя по растерянным лицам детей, у них та же проблема.
Словно читая мои мысли, Ловец вынимает из-под черного кожаного нагрудника серебристый кулон в форме змеи и многозначительно стучит по ней пальцем. Видно, этот артефакт мощнее того скорпиона, что был в прошлый раз.
Если он один, возможно, я сумею дотянуться до артефакта... В отчаянии озираюсь по сторонам, и вижу остальных Ловцов. Фигуры в черном образовали вокруг нас кольцо, оттеснив толпу, и теперь напирают на нас, заставляя двигаться в сторону Ярмарочных ворот.
Шагая как можно медленнее, пытаюсь осмыслить ситуацию. Лихорадочно ищу выход. Откуда они знали, что мы будем здесь?! Как они нас нашли? Неужели вынюхали в толпе? Меня кроет злостью и ощущением неправильности. Не так все должно быть. Не так!
Я машинально глажу Мию по голове, которая дрожит, как осиновый листик, цепляясь за мою ладошку. Внезапно она встречается со мной взглядом и радостно восклицает:
— Папа!
— Папа? О чем ты?
Но вскоре, когда на нас падает густая тень, и сама понимаю, о чем говорила малышка. Поднимаю глаза и вижу, как огромный дракон заслоняет своим телом солнце.
Глава 57
Скоро толпа расступается, чтобы у дракона было место приземлиться, что он и делает. А потом, обратившись, Браггар идет к Императору. Гвардейцы размыкают кольцо, чтобы пропустить его внутрь.
Происходящее в точности напоминает сон Лики, поэтому немного успокаивает. Но ненадолго, потому что Ловец грубо дергает меня за запястье.
— Чего встала? Шевели ногами. Можешь не рассчитывать на господина Инквизитора. Он будет наказан за пособничество в укрывательстве дефектных, — и, хохотнув, добавляет: — Возможно, вас даже устроят в соседних клетках, учитывая ваш семейный статус.
— Вы из Интерната? — обращаюсь к Ловцу. — Вы были ребенком, которого рано оторвали от родителей? Поэтому такой… бездушный?
Его лицо каменеет. Он явно не ожидал такого вопроса. Судя по растерянному, ошарашенному взгляду, своей догадкой я попала в яблочко.
— Закрой рот, — наконец выдавливает из себя, и, схватив меня за руку, грубо дергает с места.
Теперь он тащит меня с площади, словно на буксире. Хочу я того или нет, мне приходится следовать за ним. О, я могла бы сказать ему многое! Если ему выпало несчастное детство, разве это оправдание превращать судьбы всех одарённых детей в подобие своей собственной? Разве это повод гнуть их под ту же гребенку? Своими силами он мог бы творить добро, приносить реальную пользу миру, а не служить пешкой злодея, который стоит выше его по рангу.
Но я так и не успеваю произнести ни слова. Мой шанс исчезает, словно утренний туман, потому что Император выходит на сцену. Толпа встречает его радостными возгласами, шумным улюлюканьем.
Очень хочется услышать, что скажет Император, но успею ли? Мы уже вышли из самой гущи толпы, и теперь все больше отдаляемся от места событий. Единственное, что мне остается, — это идти как можно медленнее. Я очень хочу услышать, что скажет монарх! От этого зависит моя судьба и судьба детей, которые держатся храбро, я бы сказал слишком мужественно для их возраста.
Только Грегор изо всех сил старается не разрыдаться. Замечаю, как он тайком вытирает слезы и подавляет всхлипы. Бедняга, он наверно, винит себя в произошедшем. Ведь, не метни он нож в Императора, покушения не состоялось бы. К счастью, Ловцу надоело тащить живой прицеп в моем лице, поэтому он меня отпускает. Сразу пользуюсь этим шансом — подхожу к Грегору и говорю:
— Ты ни в чем не виноват. Важно не то, что случилось, а то, как ты с этим справишься. А я знаю, ты справишься.
