Ненужная жена. Хозяйка брошенного сада (СИ) - Князева Алиса

— Но зачем?! У тебя же не осталось силы. А что, если Джата вернётся? Или мой брат?

— О, я очень на это надеюсь.

— Бред какой-то, — я ничего не понимаю. — Зачем нам туда? Там же ничего нет.

— Поэтому там должны быть вы, — на лице Тароса появляется ухмылка. — Наверняка это привлечёт внимание твоих родственничков, потому что мы сделаем всё, чтобы казалось, что ты обладаешь магией.

Я поднимаю бровь.

— Ты же сказала брату про другой мир, так, — улыбается лариан. — Это мы и будем использовать. Ваша сила непредсказуема. Когда брат или джата появятся, скажи, что всё ещё чувствуешь магию Рейнира, и убеди их в том, что можешь вытянуть её обратно.

— Но… это же… ложь, — мои глаза округляются.

— Блеф. Диверсия, — Тарос легкомысленно качает кистью. — Мы сделаем пару провокаций со своей стороны. Лианор поможет.

— Кто-то будет с нами там? — сглатываю я.

— Нет, но будут лёгкая магия, чтобы засечь не успели. Как сигнальные нити у паука.

— Не бойся. Если что-то пойдёт не так, — Рейнир вкладывает в мою руку вытянутый кристалЛ. — Просто разобьёшь его и перенесёшься сюда.

— А ты?

— Я сделал всё, чтобы вас с сестрой никто больше не трогал, — он уходит от ответа и поворачивается к Таросу. — За этим тоже стоит проследить.

— Обижаешь, брат. Ты же меня знаешь, всё будет в лучшем виде.

Мне хочется спорить, но я понимаю, это бесполезно. Они уже всё решили. Рейнир позаботился о моей безопасности, — кристалл приятно холодит ладонь, но… есть ли у него такой же?

Я не могу возразить сейчас, при постороннем. Закачу истерику — унижу его перед другим драконом, а Рей и так на ногах стоит неуверенно.

Что бы ни произошло сегодня во дворце, это что-то по-настоящему серьёзное. И, похоже, у Рейнира нет выбора.

Ладно, я поговорю с ним позже. Наедине.

— Сколько у меня времени? — спрашиваю, стараясь, чтобы голос звучал ровно.

Глава 49

Наблюдаю, как Тарос медленно обходит сад по периметру. Его движения размеренные, почти ритуальные – руки то и дело вычерчивают замысловатые символы, губы беззвучно шевелятся, произнося заклинания. Там, где он проходит, воздух на мгновение становится густым, словно вода, а потом снова делается прозрачным. Только лёгкое мерцание выдаёт присутствие защитных барьеров.

Когда он добирается до пугала, то хмурится, внимательно изучая потрёпанную фигуру с погасшими глазами. Теперь-то я вижу, что это просто камешки, которые совсем не блестят, как казалось раньше.

Выходит, брат всё время наблюдал? Ждал, когда подвернётся возможность сделать то, что он сделал?

— Заберу с собой, — заявляет коротко Тарос. — Нужно разобраться, что именно здесь использовали.

Честно говоря, у меня нет никакого желания ему препятствовать.

Позже внимание нашего гостя привлекают манекены, которые раньше служили нам дополнительной рабочей силой. Теперь они просто красивые статуи, не более.

— Их я тоже заберу, — объявляет лариан, обходя по кругу Арю.

— Это просто куклы, они тебе зачем? — усмехается Рейнир.

— Её создал маг с таким же пороком, как у меня, — пожимает плечами Тарос. — Мне интересно, к чему может повернуться будущее.

Открываю рот, чтобы возразить, но осекаюсь. Какой смысл? Без магии Рейнира они действительно бесполезны.

От этой мысли внутри что-то болезненно сжимается. Смотрю, как Тарос аккуратно упаковывает манекены, и не могу отделаться от ощущения, что вместе с ними уходит частичка той жизни, к которой я успела привыкнуть. В которой мой муж был могущественным драконом, способным одним щелчком пальцев решить любую проблему.

К хорошему быстро привыкаешь. Но ничего. В конце концов, ноги и руки у нас целы, не пропадём. Хотя до сих пор до конца не понимаю, зачем мы вернулись, но решаю довериться мужу.

После ухода Тароса в доме становится непривычно тихо. Принимаемся за уборку – нужно проветрить комнаты, чтобы избавиться от стойкого запаха духом Джаты, разобрать вещи. Работаем молча, старательно избегая друг на друга.

Вытираю пыль с каминной полки, и каждое движение даётся с трудом, словно воздух вокруг сгустился. Тишина давит на плечи тяжёлым грузом. Хочется что-то сказать, нарушить это гнетущее молчание, но слова застревают в горле.

О чём говорить? О том, как изменилась наша жизнь? Что теперь будет? О его потерянной связи с драконом?

Краем глаза замечаю, как Рейнир двигает тяжёлое кресло, раньше он сделал бы это простым жестом. Под рубашкой красиво перекатываются тугие мышцы, но я понимаю, всё равно непростая задача. Для человека.

Дёргаюсь помочь, но он уже справляется сам. Его движения резкие, почти злые, желваки ходят на скулах.

Он был воодушевлён, когда отправлялся разговаривать с ларианами, но теперь злится и всё больше похож на прежнего себя: молчаливого и грубого. Я даже радуюсь, что здесь нет Элли, которая не будет видеть его таким, но меня задевает то, что я понятия не имею, как ему помочь.

А ведь случившееся, по факту, моя вина.

Отворачиваюсь, делая вид, что очень занята переставлением баночек на полках.

День тянется бесконечно. Солнце медленно ползёт по небу, отбрасывая причудливые тени через пыльные окна. Мы восстанавливаем порядок в доме, как будто это может восстановить его и в наших жизнях.

В какой-то момент наши руки случайно соприкасаются – мы одновременно тянемся к одной и той же вазе. Замираем на мгновение. Его пальцы тёплые, чуть шершавые... такие знакомые. Поднимаю глаза и тону в его взгляде – усталом, потерянном, полном невысказанной боли.

Напряжение в доме становится почти осязаемым. Я не выдерживаю первой:

— Рейнир, нам нужно поговорить.

Он оборачивается, а я невольно отступаю на шаг. В его глазах пляшут опасные огоньки – совсем как раньше, когда его гнев питал магию.

— О чём? — голос звучит холодно.

— Например, о том, зачем мы вообще вернулись сюда, — стараюсь говорить спокойно, хотя внутри всё дрожит. — Мне казалось, вы всё продумали, разве нет?

Он проводит рукой по лицу – жест, выдающий усталость и раздражение.

— Я злюсь, потому что теперь мы приманка, — бросает он наконец сквозь зубы. — Ты приманка. Здесь... у них будет шанс. И мне нельзя привести сюда армию и поставить их вокруг дома. Даже в ближайшей деревне, потому как их засекут. Всё, на что мы можем рассчитывать — что идиоты, следящие за барьером в столице, не пропустят магический всплеск в нашем секторе. А потом что кто-то из чокнутых ларианов соизволит перетащить сюда свой зад.

— И поэтому ты злишься? — делаю шаг к нему. — Они же твои друзья, разве нет? Тарос очень милый.

Глаза бывшего дракона недобро блестят.

— Не обманывайся на их счёт. У магов есть порочные откаты, если они переутомляются. Ларианы — те, кто живут в этой грязи всё время, постоянно черпая силу. Мы не друзья. И никогда ими не были, — он резко разворачивается, и я вижу, как побелели костяшки его пальцев, вцепившихся в спинку стула. — А теперь, без магии я... не смогу тебя защитить. И это меня бесит.

— Знаешь, — говорю неожиданно для самой себя, — сейчас ты очень напоминаешь прежнего себя. Того, чья магия питалась гневом. Может ещё немного позлишься, и магия проснётся? Главное не переборщить, чтобы снова не стало как на момент нашего знакомства.

— Это не смешно, — его голос становится ледяным.

— Прости…

Он направляется к камину – нужно разогреть ужин, который собрали нам с собой слуги. Наблюдаю, как он пытается развести огонь. Движения отрывистые, резкие – даже такая простая задача даётся ему с трудом после стольких лет использования магии.

И вдруг, не оборачиваясь, он начинает говорить. Тихо, почти монотонно, будто в трансе:

— Мне было пятнадцать, когда умер отец. К тому времени даже я знал, что это случится. Но никто не предупредил, что... — он осекается, глубоко вдыхает. — В ту ночь я проснулся от криков прислуги. Выбежал из комнаты и увидел... это существо. Я даже не сразу понял, что это был отец. С ним случилось то, что могло произойти со мной, если бы я не справился с порочным откатом.