Кодекс Крови. Книга ХVI (СИ) - Борзых М.

— О, это интересный вопрос, — грустно улыбнулась донна Белла. — Джорджио был проклят и не мог иметь детей.

Вот так сюрприз… А откуда тогда взялись Комарины?

— Не удивляйтесь, — правильно истолковала моё удивление герцогиня. — Он не любил распространяться об этом. Но это было чём-то вроде родового клейма, я не знаю, как объяснить. Тот, кто занимался исследованиями и исповедовал миссию семьи, становился тупиковой ветвью.

— Но почему тогда он стал герцогом? — этого я не мог понять.

— Он был сильнейшим в роду магом крови. Этого ли недостаточно? — пожала она плечами. — Предполагаю, что вы — потомок его младшего брата Николаса. Тот, правда, сгорел в пожаре вместе со всей семьёй незадолго до войны, но видимо, это была лишь уловка, чтобы обезопасить их. Как вас зовут?

— Микаэль.

— А вашего деда как звали?

— Так же.

— И что, совсем не было Николасов в роду? — пришёл черёд удивляться герцогине.

— Младшие братья отца и деда имели такое имя, — вспомнил я про Николя Бенуа и одного из собственных дядей.

— Тогда традиция сохранилась, как вижу, — улыбнулась донна Белла. — Но вернёмся к нашему прошлому. Герцог был столь убедителен в своих проявлениях чувств, что смог убедить меня пройти через ещё один обряд. Он говорил, что с момента проведения обряда мы станем одним целым, будем иметь одну душу на двоих, называл это состояние высшим единением.

Герцогиня умолкла, любуясь языками пламени в камине. Взгляд её сделался мечтательным и восторженным, будто она вновь перенеслась в собственную молодость.

— Обманул? — позволил я себе ремарку.

— В том-то и дело, что нет, — тяжело вздохнула женщина и перевела взгляд на меня. Взгляд очень знакомый, с затаённой болью и чувством вины. — Вначале так и было. Это были непередаваемые эмоции. Занятия любовью превратились в некое таинство. Всё ощущалось резче, ярче, мы тонули в удовольствии. Я чувствовала себя избранной. Счастье распирало меня до такой степени, что я готова была пойти ради Джорджио в огонь и в воду. А затем однажды ночью я ощутила отголоски всех этих эмоций, но уже с другой женщиной.

— Мне казалось, что понятие супружеской верности в реалиях этого мира стало несколько размытым, чтобы столь остро реагировать.

— Вам не показалось, — грустно улыбнулась донна Белла. — Я ведь тоже сперва не придала этому значения. Мужчина имел право на свои мелкие шалости. Но затем я почувствовала отголоски чувств другой женщины. А со временем ещё одной. Представьте, каково это ощущать все оттенки любви и страсти на себе, но знать, что любимый сейчас с другой?

— Я бы не хотел ощутить ничего подобного, — честно признался я.

— Я тонула в ревности, пыталась объяснить мужу свои ощущения, умоляла его оградить как-то от этого, но он лишь отмахивался, говоря, что так нужно. Что как только я прочувствую чужие чувства словно свои, тогда и лишь тогда он достигнет нужного результата.

— А остальные?

— Остальные были не в лучшей ситуации, чем я, — пожала она плечами. — Пытка была одна на всех.

— И тогда вы попытались что-то сделать…

Герцогиня отвернулась к камину и сжала губы. Из уголка её глаза покатилась предательская одинокая слеза.

— Сделала… Пожаловалась брату. Попросила по-мужски повлиять на Джорджио, чтобы…

Она не смогла закончить, помешал ком в горле. Несколько минут молчания, пока герцогиня справлялась с собственными эмоциями, тишину нарушал лишь треск поленьев в камине.

— Я же не знала, что он сговорится с дель Ува и Соларо и уничтожит Джорджио.

— Соларо? — эту фамилию я слышал впервые.

Уж не думал, что дед мог пропустить ещё одних виновников падения рода.

— Древний род, уже в наше время они практически выродились, — принялась объяснять герцогиня. — Но Джорджио как-то смог отыскать Сильвию с родовой силой Соларо и взять в жёны.

— Какая сила у неё была? — мне стало безумно интересно. Соларо — это что-то связанное с солнцем.

— Управление энергиями или что-то в этом роде. Сильвия не распространялась об этом, как и Джорджио, но я подсмотрела кое-что в его конструктах. Думаю, ему нужна была часть её души с умениями, чтобы уравновесить конструкт и заставить работать.

— А вы разбираетесь в артефакторике? — вот уж не ожидал от блондинки подобных талантов.

— Увы и ах, дон Микаэле, увы и ах, — покачала головой герцогиня, — я всего лишь прекрасная слушательница, внимающая своему мужчине. Джорджио не раз рассказывал, что верит в миссию основателя рода. Тот верил, что во Вселенной существуют некие основополагающие силы, как Жизнь и Смерть, Кровь и Энергия, Свет и Тьма и так далее. И если удастся соединить все эти силы в одном существе, то можно получить Творца. Творец…

«Миш, прости, что беспокою, но ты мне срочно нужен!» — услышал я тревожный голос Тэймэй, и буквально следом она показала мне сюрреалистическую картину.

В рассветных лучах солнца у ворот палаццо дель Те стояли конные отряды со штандартами самых различных родов. Но из ряда вон выходящим было не это. Ужаснуло Тэймэй зрелище трёх отрубленных голов, красовавшихся на пиках впереди все процессии.

Глава 21

Мне захотелось выругаться. Не успели мы явиться в Мантую, а к нам уже принесли головы на пиках. И как, скажите на милость, после такого доказывать, что мы не кровожадные монстры, а белые и почти пушистые комарики?

К тому же обилие флагов намекало, что делегация к нам пожаловала сборная. А начинать войну сразу против стольких родов я не был готов. Нет, конечно, можно было бы привлечь тех же Борромео, но я крайне не хотел оставаться им обязанным хоть в чём-то.

К тому же смена обстоятельств вынуждала действовать меня с вдовствующей герцогиней гораздо топорней и быстрее, чем я предполагал.

— Донна Белла, а не хотите ли наведаться в бывшее родовое гнездо вашего супруга?

Герцогиня умолкла на середине фразы.

— А вы разве уже успели получить доступ к палаццо дель Те? — искренне удивилась она.

— А вы сомневались?

Она пристально разглядывала меня, а после тряхнула головой.

— Простите, вы так похожи, что я иногда забываю с кем говорю.

— Дежа ву, — пожал я плечами. — У меня уже имел место подобный разговор с графиней Кобровой. Она приняла меня за моего отца.

— Кровь Занзара сильна, — грустно улыбнулась донна Белла. — Но это сейчас неважно. Меня не пустит защита. Я — предательница.

Блондинка не усидела в кресле и встала, прохаживаясь от мольберта к камину и обратно.

— Вы прошли через такой ритуал, который не мог позволить вам предать. Я знаю, о чем говорю. Вы бы не выжили, — я действительно догадывался, о чём шла речь.

Последний герцог научился делить собственную душу и обмениваться её частичками с другими людьми, при этом замещая отданные участки чужими частицами. Я сам прошёл через это с Тильдой и Ланой, а до того и с ещё одной эргой, от которой и получил эфемерные когти.

— А я и умерла. Как и две другие жены Джорджио. Нас убили одновременно, чтобы…

— Не нужно объяснять, — пришёл мой черёд качать головой. — Я сам прошёл через это.

Вспомнились собственные ощущения от смерти Ланы. Джорджио загоняли в угол наверняка, убив сразу всех жён. Минус три части души. Его, по сути, оставалось только добить после такого.

Я подозревал, что оживление жён последнего герцога сильно помешало бы кровожадной легенде, потому и предположил, что они жили пленницами. Если вообще жили. Вдруг это только для своей Борромео сделали исключение?

— Сколько лет вы здесь заточены?

— Достаточно, чтобы все забыли о моём существовании, привыкнув считать погибшей вместе с мужем.

Что и требовалось доказать.

— Каков ваш дар?

Вопрос был не из праздного любопытства. Во-первых, хотелось понимать с кем последний герцог решился разделить душу и ради чего. А, во-вторых, по крови, которую принесли мне комарихи, я так и не смог определить точно суть способностей донны Беллы. Вроде бы она видела печать смерти на людях, но это явно было не всё.