Пожиратель Ци 3 (СИ) - Петров Егор

Не знаю, чем руководствовались лекари, вливая в меня эликсиры в первый же день — те лишь еще сильнее наполнили меня энергией и усугубили и без того хреновое состояние. Хотя можно догадаться — может, увидели внешние признаки истощения и начали лечить, не разбираясь с тем, что внутри — слишком много больного народу было у них.

Пару раз передо мной мелькало хмурое, бледное лицо Лин Чжэна — тот говорил что-то ободряющее. Он попытался залезть в мою энергосистему, и я не помню точно, что это было — только золотую вспышку и грохот вокруг. Как я узнал позже, я чуть не прибил его, еще не восстановившегося, выбросом энергии, когда он попробовал заглянуть внутрь. Ну и разнес тот шатер, где лежал — хорошо, что меня забрали из общего лазарета, а то убитых бы точно прибавилось. Однако спасибо ему: после этого мне стало полегче, и спать я стал без кошмаров.

Спустя неделю, меня снова отнесли — в этот раз несли долго и далеко. Сам я, естественно, время не отслеживал, а узнал об этом впоследствии. Но хорошо помню, как очнулся от знакомого голоса:

— Давай, мелкий, глотай. В-о-о-от, молодец… — с отеческой заботой говорил голос, а потом обратился к кому-то: — Я же говорил! Способ безотказный. Спирт унюхает — сразу пить начнет, рефлекс! Я видел его первые артефакты: трезвый такое точно не сделает! Благодаря мне, между прочим, на путь истинный встал и пить бросил! Серьезно говорю!

Что-то обжигающее хлынуло в горло. Я закашлялся, слезы выступили на глазах, но по телу тут же разлилась волна… блаженного онемения. Боль — та всепоглощающая, не оставляющая ничему другому места, боль — отпустила. Мгновенно. Как будто вырвали больной зуб. Мир стал ватным, тихим, безмятежным. Я не чувствовал ни энергоканалов, ни ци, ни кругов — ничего. Абсолютная, нирваническая пустота.

— Хагг…ард? — произнес я, с трудом фокусируя взгляд, и обомлел. Где тот вечно всклокоченный ворчун в потрепанной одежде? Передо мной стоял респектабельный богатый человек: борода заплетена в косы и украшена золотыми бусинами, волосы аккуратно уложены, на носу изящное пенсне в золотой оправе, а одежда выглядит так, словно он только вышел от портного, а не находится у Стены. Наверно, продолжаю бредить…

Мои раздумья прервал голос бородача:

— … Кажется, пришел в себя. Керо, мы сейчас убежим, а ты считай до десяти и выпускай всю силу, что можешь, — запнувшись о мой непонимающий взгляд, объяснил: — Это очень серьезное обезболивающее, и второй раз его лучше не пить. Выпусти всю энергию, пока действует, потом полегче будет.

А я ведь ему в тот момент поверил…

Убедившись, что адепты убегают — вместе с Хаггардом был Чоулинь и еще двое, — кажется, я иногда вырывался во время приема лекарств — вот и несли меня с запасом людей, на всякий случай. Так вот, убедившись, я досчитал до десяти и выпустил всю энергию во все стороны разом — создал технику «продвинутого создания рун» и начал насыщать через десяток нитей окружающий воздух и землю энергией. Не формируя руны, без какой-либо цели, просто изливал энергию. Без обезболивающего о таком способе стравить энергию я и мечтать не мог.

Спустив всю энергию, почувствовал, словно оказался на небесах — такое блаженство испытало мое перегруженное тело. Каждая клеточка тела словно вздохнула и расслабилась после того, как долгое время находилась в крайнем напряжении.

К сожалению, длилось это недолго — как только обезболивающее перестало действовать, я почувствовал, словно по каждому энергоканалу прошлись наждачной бумагой, а потом залили кислотой пополам с жидким раскаленным металлом.

На следующее утро я проснулся от собственного хрипа. Горло пересохло, будто я не пил воды несколько лет. И туман бреда и ватное блаженство исчезли. Тело ныло, энергоканалы пылали при малейшей попытке пошевелиться, но я чувствовал, что уже полностью в сознании. Использовать ци было все еще немыслимо больно, но дышать, видеть, слышать, а главное, думать — я мог.

— Сколько… времени прошло? — мой голос звучал чужим, осипшим.

Ответил не Чоулинь, дремавший в углу на складном табурете. Ответил громкий храп у моих ног: «Бууу-лб-плб! Хррр… »

Я приподнялся на локтях. На полу, растянувшись у моих ног и похрапывая так, что дрожали стены палатки, лежал крот. Тот самый магмовый крот. Только теперь он был размером с доброго теленка. Его полупрозрачное тело светилось мягким оранжевым светом, как печь.

— Ничего себе, дружище, — хрипло рассмеялся я. — Раскормил тебя Хаггард, а?

Увидев рядом глиняный кувшин, я жадно схватил его и сделал три огромных глотка. На четвертом, когда ощутил жжение, поперхнулся, скривился и выплюнул:

— Тьфу! Это что еще за гадость⁈

Чоулинь вздрогнул, проснулся, и потянулся так, что кости затрещали. Он посмотрел на кувшин в моей руке.

— Лекарство, — пожал он плечами, расплываясь в улыбке. — Для заживления каналов. Что-то там на папоротнике и целебных кореньях, наверное. Хаггард оставил. Говорил, после его «мертвецкого обезболивающего» без этого не восстановишься.

По его лицу и блеску в глазах было понятно: здоровяк изо всех сил сдерживается, чтобы не схватить меня в свои медвежьи объятия и не переломать ребра в припадке радости. Трогательно, конечно… И страшновато.

— «Что-то на папоротнике и целебных кореньях»… — я мрачно посмотрел в кувшин. — Настойка, зуб даю.

Чоулинь, явно не веря, взял кувшин, скептически принюхался, потом отважился на глоток. Его глаза округлились, он резко вскочил, содрогнувшись всем своим могучим телом.

— У-у-ухх! — выдохнул он, вытирая выступивший на лбу пот тыльной стороной ладони. — Вот это… лекарство. И мертвеца воскресит!

Я допил остатки, встал, игнорируя протестующие мышцы, и стукнул его кулаком по плечу.

— Пошли найдем этого негодяя, — сказал я, показывая пустой кувшин. — А то тут уже не осталось. Должен же быть запас!

На самом деле, хоть это лекарство и было очень крепким, я чувствовал себя лучше с каждым глотком.

Чоулинь залился хохотом и вмазал мне по спине так, что я не удержался на ногах. Сделав вид, что падаю замертво, я услышал его испуганное «Ой!». Хе-хе, попался, богатырь. Потом он понял, что его разыграли, снова захохотал и погрозил кулаком:

— Вот поколочу, когда выздоровеешь! Но не до конца! — Он подмигнул. — Чтобы помнил, как старших обманывать.

Я понимал его логику. По мере моего восстановления его шансы «поколотить» меня таяли с каждой минутой. Надо было ловить момент.

Мы вышли из палатки. Солнце ударило в глаза, заставив щуриться. Лагерь жил своей жизнью, а людей, даже на первый взгляд, стало куда меньше. Почти сразу же из соседней, более просторной походной палатки вышел сам бородач. Все в том же наряде с иголочки. Не бредил, значит…

— А, жив! — приветствовал он меня, вынимая трубку изо рта и выпуская клуб дыма. — И даже уже на ногах. Моя микстура чудодейственна, не находишь?

— Микстура? — я покачал пустым кувшином. — Это же самое ядреное пойло, настоянное на папоротнике и, судя по вкусу, гвоздях! Нужно еще!

— Еще? — Хаггард поднял брови. — Дорогой мой, это не самогон для праздника. Это стратегический ресурс! Один кувшин стоил как половина этого лагеря! — Он усмехнулся, видя мою недоверчивую гримасу. — Ладно, ладно, шучу. Немного осталось. Для особых случаев.

— А как вы вообще поняли, чем меня лечить? — мне это было действительно интересно.

— Лин Чжэн сказал, что тебе надо сделать кровопускание, только энергетическиое, и тебе слишком больно, чтобы ты смог сам, — довольно рассказывал Хаггард, уперев руки в бока. — Он попробовал что-то, но ничего не вышло: сказал мне, что внутри тебя суматошно плавает фиолетовый сгусток, черное ядро пытается его захватить, а золотое не дает. Ну вот я и придумал тебе эту хрень дать, которой дети знатных балуются, чтобы забыться…

Я на секунду застыл, переваривая информацию… как он огорошил меня снова:

— Но это далеко не все, что я сделал, — он кивнул куда-то в сторону центра лагеря, — вот! Наслаждайся плодами моих трудов!