Ненужная жена. Хозяйка брошенного сада (СИ) - Князева Алиса

Злость поднимается внутри горячей волной. Чёртов придурок! Пусть только попробует помереть там! Я убью его! Дважды!

— Рейнир! Быстро выпусти меня! — кричу я, чувствуя, как по щекам текут слёзы ярости. — У меня есть магия! Я могу помочь!

Удар. Ещё один... Что там происходит? Бой? Нет... Как будто... не знаю. Звук немного напоминает фейерверки. Темнота давит со всех сторон, воздух становится густым и тяжёлым. Или мне только кажется? Может, я задыхаюсь?

— Рейнир! — бью в дверь, не чувствуя боли в разбитых костяшках. — Я убью тебя, слышишь? Если выберусь отсюда – убью! Собственными руками!

Тишина. Оглушительная, давящая. Сползаю по стене на пол, прижимая колени к груди. Что там происходит? Почему никто не отвечает? Где Рыжикс? Где...

Скрежет над головой заставляет меня вскочить. Дверь распахивается, впуская желтоватый свет, и я вижу его – взъерошенного, но живого. Живого!

Рейнир оглядывается и некоторое время вслушивается в тишину. Я тоже замираю, едва живая от страха, но, похоже, всё в порядке, и он протягивает мне руку, помогая выбраться из погреба.

Ноги дрожат, и я едва не падаю, но он подхватывает меня, прижимая к себе. В первое мгновение хочется раствориться в его объятиях, но потом накатывает волна злости.

— Как ты мог?! — отталкиваю его, чувствуя, как дрожит голос. — Я думала, ты умер! Что дом обрушился!

Оглядываюсь вокруг – в гостиной полный разгром. Опрокинутая мебель, разбросанные вещи, на стенах следы, над которыми время от времени проносятся голубоватые магические всполохи.

— Рыжикс пошёл проверить окрестности, — говорит Рейнир, делая шаг ко мне. — Нам нужно оставаться внутри.

— Да неужели? — голос срывается на крик. — А может, ты снова запрёшь меня в погребе? Для моей же безопасности?!

— Вивиан, — он произносит моё имя мягко, но я не хочу успокаиваться.

— Это был мой брат?! — руки трясутся от злости и пережитого страха.

— Да.

— Что он… Ты его видел? А Джату?!

— Нет, никого не видел. Они далеко были. Проверяли защиту дома. Но барьеры выдержали.

— Ты... просто взял и запер меня! А сам остался! А если бы пришлось сражаться?!

— Тем более. Я не могу рисковать тобой, — в его глазах вспыхивает что-то тёмное, опасное. — Никогда. Слышишь?

— А я, значит, должна сидеть и слушать, как ты рискуешь своей жизнью?

Делаю шаг к нему, упираясь кулаками в грудь. Как же я на него зла!

Хочется что-то сделать, хотя бы врезать этому белобрысому мерзавцу, раз он вообще обо мне не думает и так бездумно берёт и рискует своей жизнью!

— Вивиан, в чём дело? Я пытаюсь защитить тебя, а ты недовольна? Не забывай о том, что ты в этом мире даже видела ещё не всё. Думаешь, сможешь противостоять той тьме, что поджидает снаружи?

— У меня есть магия!

— Которой ты не можешь управлять, — парирует он. — Это хуже, чем её отсутствие. Поверь, нет ничего страшнее оружия, которое не срабатывает в нужный для тебя момент, и ты остаёшься с проблемой один на один. Понимаешь, что прямо сейчас мы всеми возможными способами пытаемся показать им, что ты представляешь угрозу?

Эти слова бьют как пощёчина. Я слышала об этом и раньше, но, кажется, осознала факт только сейчас. Я приманка. Меня специально держат в стороне от крупных городов, чтобы, когда за мной придут, не пострадали другие люди. Поэтому я не в столице с Элли, а здесь.

Но мне всё равно.

— Но у меня хотя бы шанс есть! — рычу сквозь сомкнутые зубы. — Ты же не имеешь даже шанса! Я не хочу, чтобы ты умер! Если приманка я, просто возвращайся домой!

— Нет.

— Да! Как ты не понимаешь, придурок! Если ты умрёшь, я просто…

Он перехватывает руки, притягивает к себе и накрывает мои губы своими. Поцелуй выходит жёстким, почти яростным – в нём столько же злости, сколько и страсти.

Пытаюсь вырваться, но его руки скользят по моей спине, прижимая ближе. И я сдаюсь. Кусаю его губы в ответ, запускаю пальцы в волосы, царапаю шею. Мне нужно почувствовать, что он живой, здесь, со мной.

У гнева столько граней, я и не представляла раньше. Сперва казалось, что он берёт своё начало из ненависти к кому-то, но по итогу понимаю, что топливо может быть другим. Гнев, вызванный страхом. От непринятия происходящего. Гнев из желания защитить.

Кажется, меня сейчас питают все эти причины.

Воздуха не хватает, сердце колотится как безумное, а в крови пульсирует жар.

Его поцелуи становятся глубже, настойчивее. Руки скользят по телу, оставляя огненные следы на коже даже сквозь ткань. Я выгибаюсь навстречу, впитывая его прикосновения каждой клеточкой тела. Злость и страх переплавляются в чистое, яркое желание.

Рейнир отрывается от моих губ, проводит дорожку поцелуев по шее, и я запрокидываю голову, открываясь ему сильнее. Его дыхание обжигает кожу, а пальцы, скользнувшие под рубашку, вызывают дрожь во всём теле.

— За кого ты меня принимаешь, Ви-кто-ри-я, — шепчет он хриплым, низким голосом, от которого по спине бегут мурашки. А уж от моего настоящего имени впору растекаться лужицей мороженого. — Думаешь, я позволю тебе быть тут одной. Рисковать жизнью? Ты уже сбегала от меня. Второго шанса я тебе не дам.

Его голос может плавить кости. Бездумно блуждаю ладонями по его плечам, спине, путаюсь в мягких светлых волосах. Воздух между нами густеет от напряжения, каждый вдох даётся с трудом.

Его губы возвращаются к моим, и этот поцелуй совсем другой – медленный, глубокий, изучающий. Словно время остановилось, и весь мир сжался до точки соприкосновения наших тел.

Время теряет смысл. Реальность распадается на отдельные вспышки ощущений: жар его кожи, вкус поцелуев, тихие стоны, растворяющиеся в полумраке комнаты. Мы словно два пламени, слившихся в один костёр.

Я понимаю, что где-то рядом затаилась опасность и вот-вот прервёт нас, но именно поэтому не могу прекратить. Мы рухнули в чёрный омут, в котором страсть, страх и злость на понимание, что мы можем потерять друг друга в один миг, густеют в пугающе вязкий парадокс, из которого не выбраться.

Мне страшно, но в то же время волнительно и интересно, что случится, если я просто… позволю себе тонуть.

Глава 53

Что мы делаем?

Мы в доме, за пределами которого враги. Возможно, сейчас они и отступили, но нам совершенно точно рано думать о том, что опасность миновала. Но вместо того, чтобы что-то сделать или предпринять, мы…

Его глаза встречаются с моими. В них плещется тьма, такая глубокая, что перехватывает дыхание.

— Не ты ли хотел избавиться от меня? — сама не понимаю, зачем я спорю с ним. — Разве тебе не было бы лучше избавиться от меня? Тогда твой дракон остался бы с тобой.

— Замолчи, — рычит он, делая шаг вперёд, практически раздавливая меня своим телом.

— Нет! — толкаю его в грудь. — Из-за меня ты потерял свою силу! Эта метка всё равно что проклятие!

— Ты не понимаешь, почему она появилась и что значит, — рычит Рейнир мне в шею, покрывая кожу россыпью обжигающих поцелуев. — А я понимаю. Чувствую разницу. То пустое, что было с Вивиан. И то, что с тобой.

Осекаюсь, оглушённая его словами.

— Я не отпущу тебя. Потому как метка — символ того, что ты — моя. Под кожей у меня сидишь. С кровью смешана. Въелась в кости. Не отпущу, потому что не вырвать мне тебя из сердца. Стоило ли заплатить за возможность чувствовать всё это своей душой? Однозначно да.

— Рейнир…

— Я бы сказал, это единственное, ради чего можно терять себя. Дракон бы с этим тоже согласился.

Он перехватывает мои руки, прижимает к стене. Его лицо так близко, что я чувствую его дыхание на своих губах. Пальцы нежно скользят по запястьям, контрастируя с жёсткостью слов. Его руки находят мои плечи, пальцы впиваются в его рубашку. Не знаю, кто первым подаётся вперёд, и наши губы вновь встречаются в яростном поцелуе, в котором больше борьбы, чем нежности.

Злость всё ещё бурлит внутри, но к ней примешивается жар, растекающийся по венам.