Кодекс Крови. Книга ХVII (СИ) - Борзых М.

Генерал встал, заложив руки за спину, и медленно прошелся за спиной подчинённого. Его тень легла на карту, закрыв несколько флажков.

— А эти туда как прошли? Им оттуда должны были от ворот поворот дать.

— Не дали. Зашли как к себе домой, — оперативник повернул голову, следя за начальником. — Камеры в их зоне вырублены, вы же знаете, как там отдыхают.

Резко развернувшись, генерал исказил лицо в гримасе, которая могла бы быть смешной, не будь его взгляд таким холодным.

— Вы издеваетесь? Их в таком прикиде со стриптизом перепутают спьяну! Как я потом русско-датскую карусель буду объяснять?

Оперативник наклонился вперёд, его голос стал быстрее, но оставался чётким:

— Мы официанток допросили. На террасе они в бронированных гнёздах.

Удар кулаком по столу прозвучал глухо, генерал давно научился контролировать даже гнев.

— Паша, ты у меня уже сам должен был в униформе официантки их столик обслуживать, а не смотреть на меня виноватыми глазами! Установите видеоконтакт. Чтоб я онлайн трансляцию смотрел и в МИД заодно кино организовал, — генерал сделал паузу, и следующая фраза вышла ледяной: — Хочешь — дроны запускай, хочешь — соколов по крышам рассаживай. Но через полчаса я должен видеть картинку. — Его голос опустился до шёпота: — Иначе поимеют меня, а я поимею тебя.

Когда дверь закрылась, генерал опустился в кресло и взял трубку. Прежде чем набрать номер, он на секунду замер, уставившись в пустоту.

— Млять… Чертовщины мне ещё не хватало!

В трубке стационарного телефона успело проиграть три гудка, прежде чем сухой скрипучий голос ответил:

— Слушаю!

— Миш, пришли кого-то из своих ведунов… Мои божатся, с очередной проблемой по твоему профилю столкнулись!

— Они не ведуны, — привычно ответил собеседник, — а ноары.

— Да хоть баба Яга с Лешим, мне похер! — вспылил генерал. — Когда матерые оперативники на ровном месте теряют объект слежки, я должен проверить все варианты.

— Куда ехать?

— Восемьдесят девятый этаж «Федерации». Пусть проверят. Чем чёрт не шутит.

Ольга смеялась и шутила, получая удовольствие от каждой минуты в родном мире и времени. Я же любовался женой и на некоторое время даже забыл о нашей цели визита сюда.

Но кое-кто из местных спецслужб не давал мне расслабиться. Где-то спустя полчаса наших посиделок я даром почувствовал пристальное внимание в наш адрес. Но его можно было разделить на несколько форматов. Люди наблюдали за нами со всех сторон. Я мог бы поклясться, что чуть ли не с каждой высотной башни на нас смотрело не меньше пары наблюдателей. Второй формат был для меня новым. На расстоянии полусотни метров от нас летали аппараты, видимо, также фиксирующее всё происходящее.

Если от людей мы частично были спрятаны за зеленью, то с техническими аппаратами я чувствовал себя будто аквариумной рыбкой.

Потому сославшись на необходимость посетить уборную, я пустил себе кровь и создал несколько сотен острейших серпов, отправив их патрулировать все неживые передвижные аппараты вокруг нас. Заклинание пришлось масштабировать, чтобы не светить магией в чужом мире.

Решив заодно всё-таки дойти до туалета, я воспользовался служебным выходом, лестничным пролетом ниже заметив двух официанток, курящих втихаря.

— Обслуживаю тут столик — просто жесть, — шептала одна, затягиваясь. — Как будто две пары близнецов решили устроить свингер-пати. И все — ну просто очевидно — с деньгами. На четверых уже сотка улетела, а они даже десерт еще не заказали.

Это она, видимо, нас имела ввиду. Надо бы уточнить у Ольги, что это за праздник у свиней, что нас с ними сравнили. Мы вроде бы даже не перебрали, и вели себя вполне прилично.

— Фотку бы сделать, — вздохнула вторая. — Глядишь, и попадешь в жёлтую прессу.

— Да ты что! Сегодня же «голубые огоньки» — все телефоны в сейфах. Шеф сказал: если кто-то выложит хоть одно фото — уволит нахер. А там такой Содом и Гоморра…

— Не говори, Стешка жалуется, что только успевает руки с задницы убирать. Хорошо, хоть в брюках сегодня работаем, а то уже бы под юбкой ловила.

— Ну и дура, недотрогам чаевых не дают.

— Скажи уж, с недотрахом чаевых не дают! — рассмеялась собеседница.

Я ушёл, а когда вернулся, то пролетом ниже слышалось бормотание всего одного девичьего голоса:

— Я вам трахну… я вам так трахну, что сегодня вообще ни на кого не встанет! *ля, нихера не видно, не напутать бы! Спокойно, Стеша! Во всём нужна система! Так, сколько там грамм?

От бормотания девушки меня отвлекли сигналы о срабатывании кровавых серпов. Первая пятерка нашла своих жертв. Я ускорился, чтобы скорее вернуться на террасу. Заметив, как один из аппаратов заискрил и ушёл в штопор, я вернулся за стол, шепнув жене на ушко:

— Отведи от нас глазки лишние. Кажется, с башенок за нами наблюдают.

Ольга кивнула и вернулась к разговору.

Кабинет на Лубянке

Стационарный телефон генерала, казалось, раскалился за последние три часа. Мало того, что нормальную трансляцию организовать не вышло, так старый друг ещё и поставил на уши всё ведомство, выбивая разрешение на проведение спецоперации силами его подразделения. МИД сцепился с ФСБ насмерть, требуя заниматься своей дословно «херомантией» где-то подальше от персон с дипломатическим иммунитетом.

Генерал и вовсе стал свидетелем разговора, который не должен был услышать, оставаясь на громкой связи с другом.

— Миша, иди ты нахер! — не стеснялся в выражениях министр иностранных дел. — У вас там птичек на тендере некачественных закупили, а ты собираешься уложить мордой в пол датского принца с посольской дочкой! А я должен это дерьмо с милой улыбочкой ложкой черпать?

— Сережа, мордой в пол нас с тобой уложат, если наши дуболомы продолжат в том же духе. Сколько дронов уже рухнуло без причины? Два десятка? Три? Пять? Сотня! Серёжа! Наши склады не успевают опустошать. И бог бы с ними со кладами, но ради эксперимента уже в ближайших точках новьё закупили, результат один! Кто-то сильно уважает свою приватность! И поверь, за скандинавами раньше такого не водилось!

— Миша, что ты мне предлагаешь? Запустить газом в газовую молодёжь и отправить туда группу захвата? Чего конкретно ты добиваешься?

— Мы пойдём сами! Ваши газовые нас и не заметят. За это я ручаюсь! Датчан я тебе лично передам с рук на руки с красной ленточкой, а себе оставлю вторую парочку!

— Да кто они такие, что на них санкцию сам дал?

— Хотели бы мы и сами знать, кто! Визуально сам знаешь, у каждого из нас от пяти и больше двойников по миру бегает, так что здесь всё прозаично. А вот откуда они взялись, никто не знает! В Сеченке их видели первый и последний раз. Фамилии и титулы пробивали с вашими совместно, хер там плавал!

— Ну хоть что-то же должно быть?

— Есть! Как не быть? Только ты это опять херомантией назовёшь! — съязвил куратор секретного спецподразделения созданного два десятка лет назад.

— Ну⁈

— Лет пятнадцать назад в самиздате серия была… Ну как серия, литературная беллетристика. Так вот там героев так звали.

— Миша, ты издеваешься? — министр уже даже не повышал голос Ему казалось, что он вдруг оказался в сумасшедшем доме. И хоть международные отношения последние годы напоминали дурдом на выезде, но такой чуши он уже давненько не слышал.

— Если бы. Наши спешно перечитывают, но там томов не три и не пять… Но внешность, фамилии и детали сюжета одного из томов совпадают с происходящим.

— Пи**ец! — коротко охарактеризовал происходящее министр. — Может я реально рехнулся и сейчас отдыхаю в какой-нибудь больничке? Мне это всё под препаратами снится.

— Серёж, я тебе двоюродного брата спас? Хотя ты и не верил, что это возможно. Здесь та же ситуация. Тебе не нужно верить. Я не мешаю делать тебе твою работу, позволь и мне сделать свою. Такого шанса может и не представиться.

— Да делайте что хотите, но чтобы с голов датчан ни один волос не упал!