Кодекс Крови. Книга ХVII (СИ) - Борзых М.

Осколки же стекла не оставили ни единой царапины на теле молодого мужчины с седыми висками.

— Ну что подонки, смелые только слабых ломать? А если вас?

Всё та же алая пыль послушно сформировала несколько хлыстов и принялась стегать двух мажоров в дорогущих костюмах, что до того удерживали силой молоденькую девушку в разодранной форме официантки. Несостоявшиеся насильники тут же покрылась пятнами крови. Хлысты рассекали дорогущие костюмы весте с кожей.

У Новгородцева у самого планка чуть не упала, когда он сообразил свидетелем чему чуть только что не стал.

Но мажоры были настолько опьянены своей безнаказанностью, что когда в руке одного из них появился ствол, Новгородцев только и успел, что силой дара отвести оружие от незнакомца.

Прогремел выстрел. Официантка ахнула и медленно сползла на пол вдоль защитного парапета, зажимая руками рану на животе.

Глаза незнакомца с седыми висками налились кровью, делая его резко значительно старше, чем он выглядел.

Алая пыль уплотнилась и натурально попыталась залепить рану на животе у девочки.

— Оля, помоги ей, — он прошипел так, что у Новгородцева по спине побежали ледяные мурашки.

Брюнетка — копия дочки датского посла — рванула к раненой. Незнакомец взмахнул рукой — и вокруг девушек вырос кровавый щит, переливающийся в свете огней как живая броня.

Сам незнакомец протянул обе ладони в сторону мажоров, и у тех из всех щелей хлынула кровь. И ладно бы полилась, но она лентами потянулась к незнакомцу, ластясь словно ласковые змеи. Мажоры с перепугу принялись палить в своего мучителя.

Пули — а их было много — прошивали воздух, но незнакомец уклонялся с невозможной плавностью. Как Нэо. Как демон или бог.

«Сука, как бы я хотел дать тебе их добить… но млять!» — в сердцах выругался оперативник. Но вместо этого он сосредоточился и вмешался в энергетическое поле двух ублюдков, остановив их сердца. Те рухнули замертво.

А незнакомец замер словно гончая, взявшая след. Видимо, чужое вмешательство стало для него неожиданностью. Сам куратор мысленно отсчитывал секунды, вызывая по рации вертолёт для эвакуации:

— 89-й Оку! Птичку нам срочно! Два огонька в состоянии клинической смерти, гражданская с пулевым ранением в живот!

Правда, он надеялся при этом улететь с неземными гостями, а в итоге должен был отправить официантку и мажоров в больницу.

Я понимал, что наша потасовка так или иначе привлечет внимание, но не предполагал, что прибывшие окажут содействие нам, а не местным богатеям. Именно поэтому так удивился, когда спецура без раздумий угробила своих же граждан. Уж сообразить, кто остановил сердца моих жертв, я смог даже в состоянии ярости.

— Маг? — задал я вопрос убийце, седому бойцу возрастом что-то около сорока с шрамом через левую половину лица.

— Наверно, — кивнул тот. — У нас таких ноарами прозвали.

— Помочь ей сможешь? — указал я на официантку, над которой склонилась Ольга и пыталась подручными средствами тампонировать рану.

— Нет. Но вертолет будет через три минуты. Доставим в больницу.

— Не успеет, — тихо проговорила Ольга, глядя мне в глаза с мольбой. — Кровью истечёт. Разрыв брюшной аорты.

— Я удержу, — кивнул я. — Ноар, проследи, чтобы к нам никто кроме лекарей не приближался. Иначе буду бить без предупреждения. Ваши аппараты летали вокруг весь вечер?

Маг кивнул.

— Были не правы, не сразу разобрались кто вы, — скривился он.

— И кто мы? — вскинулась Ольга, впиваясь взглядом в мага.

— Парочка сверх меры одарённых сущностей, случайно залетевшая в наш мир на огонёк, — маг что-то услышал в наушнике и поправился: — Две минуты до вертолёта.

Мы с Ольгой напряглись. Звук лопастей уже доносился до наших ушей. Но официантку ещё стоило удержать на этом свете до прибытия помощи.

«Оль, контролируй их. Если что, бей без команды, я держу портал наготове» — передал я указания жене по кровной связи.

«Не вмешивайся! — зудел в сознании голос адамантия. — Ты хотел совет! Вот он! Не спасай её!»

«Она причастна к твоему разрыву на части?» — поставил я вопрос ребром.

«Н-нет, — с заминкой ответил божественный металл. — Но всё равно! Не спасай! Это в будущем сильно облегчит всем нам жизнь!»

«Адик, иди на хер! — огрызнулся я. — Помнишь эргов? Они воюют только с достойными соперниками. Остальные для них дети. Вот и она сейчас ребёнок! А детей я не убиваю!»

Адамантий заткнулся, я же занялся делом. И только склонившись над окровавленной девицей, я понял, кто передо мной. В луже собственной крови перед нами лежала заучка несколько часов назад подавшая нам салфетки и воду после драки и потом с удивлением глазевшая на нас на парковке у башен.

Девочка уже была почти в бессознательном состоянии, но постоянно бормотала в полубреду:

— Во всём должна быть система, Стеша… во всем… хер они ещё кого-то… Мою систему ещё никто не распознал…

— Держите эту алхимичку доморощенную, — дал я команду жене и магу, а сам опустил пальцы к ней в рану.

Кровь шептала, ластилась, отзывалась на каждое движение, мысль или даже намёк мысли.

«Давай мой хорошая, принеси эту дрянь папочке! Нечего ей делать внутри», — просил я кровь вытолкнуть пулю из тела девушки, но той внутри не оказалось. Видимо, прошла навылет.

Кровь официантки продолжала хлестать из раны алыми пульсациями — слишком яркими, слишком быстрыми. Даже я знал, что брюшная аорта — это приговор. Но, к счастью, заучки, я был не лекарем, а магом крови из другого мира.

Я ловил каждую каплю, вырывающуюся наружу. Призывая собственную кровь из алой пыли, приходилось уплотнять её в нить, вплетаясь в разорванные сосуды. Кровь застыла на границе раны, будто стекло — но внутри тела она продолжала течь, подчиняясь моей воле.

«Не уйдешь», — прошипел я, чувствуя, как аорта сжимается под напором магии.

Лужа под девушкой вздрогнула. Капли приподнялись в воздух, тянулись к моим ладоням, как железные опилки к магниту. Я вернул их в тело — не просто влил обратно, а распределил по сосудам, заставив циркулировать. Но крови все равно было мало.

Пришлось добавить собственной, замещая потерю.

«Циркулируй», — приказал я, и две крови — её и моя — слились, подчиняясь единому ритму.

Официантка задышала ровнее, но её лицо оставалось белее мрамора.

— Печень не получала кислорода, — заметила Ольга и попросила: — усиль там кровоток.

Я кивнул, следуя указаниям супруги, всё же в прошлой жизни она тоже была лекарем. Сердце захлебывалось, не справляясь с нагрузкой. И мне пришлось заставить его биться ровнее, восстанавливая нормальный кровоток.

Но даже я понимал, то это не исцеление, а искусственная жизнь, пока лекари не возьмутся за неё всерьёз.

Вертолет приземлился с резким свистом лопастей, поднимая вихрь пыли. Двое медиков в тактических бронежилетах уже спрыгнули на бетон, таща за собой сумки с оборудованием.

Первый медик (с красным крестом на рукаве) бросил взгляд на официантку — и замер.

— Чего⁈ Она еще дышит⁈ — его голос перекрыл гул двигателей.

Ранение в брюшную аорту. По всем учебникам — смерть за три минуты. А эта девчонка жива, хоть и в коме.

Второй медик, коренастый мужчина с морщинами ветерана, уже нащупал пульс.

— Да еб… Да у нее даже давление есть! — Он резко повернулся к напарнику. — Готовь экстренную транспортировку. Щас выкатится в ноль — не успеем до госпиталя.

Но официантка не умирала.

Ее рана выглядела странно — будто кто-то зашил сосуды изнутри, но не нитками, а… чем-то вроде засохшей крови.

Тем временем двое других медиков в черной униформе подошли к мажорам.

— Клиническая смерть. Но мозг ещё не откинулся — забираем.

Один достал шприц с мутноватым раствором — быстродействующий седативный коктейль, чтобы «пациенты» не очнулись раньше времени.

— Им повезло, что их не добили, — пробормотал второй, накладывая электроды для дефибриллятора.