Едва только подключился к Сети…
Москва: Ты сейчас где?
…как тут же прилетело сообщение от родительницы.
Мюсли: В гробу.
Москва: Не смешно!
Мюсли: Мне тоже. Я сейчас лежу, можно сказать, в обнимку со старым генералом, и нас обоих везут на кладбище.
Москва: Поняла! Жди, я разберусь! Обесточь видеофон!
Очень надеюсь, что, и правда, разберешься, а то ведь осерчавшие родственники генерала могут меня и поколотить. — подумал я и, бросив взгляд на своего соседа, которого освещал дисплей видеофона, вынул из устройства батарею.
Закрыв глаза, принялся успокаивать эмоции, физически ощущая то, насколько «просела» за сегодняшний день моя нервная система.
Все мои попытки добраться до «контакта» матушки…до Вики, которая помогла бы свалить с территории…напоминали некий безумный уровень Pac-man’a (компьютерная игра — прим. автора). «Уровень» этот в итоге я так и не «прошел», то бишь добраться не получилось.
Госпиталь, хотя и являет собой единое здание, разделен на два «крыла»: мужское и женское. Пройти из одного в другое возможно лишь в двух местах (на двух разных этажах) и оба эти прохода контролировались местной охраной. Проверяли всех желающих пройти в другое «крыло», включая и медперсонал.
Даже несмотря на то, что народищу по госпиталю разгуливало какое-то невообразимое количество (этаж, на котором размещался Консультант, был единственным тихим и малолюдным), незамеченным выйти из здания и добраться до указанного Женей выхода — тоже оказалось делом фактически невозможным.
Да и нежелательным, честно говоря, ибо интуиция, которой я вполне доверяю, советовала не соваться туда.
В итоге своих довольно длительных мытарств по госпиталю, я оказался на «минус первом» этаже. Затем, прячась от очередного патруля (опять же, проверяли всех лиц женского пола, включая и медикусов), юркнул за металлическую дверь (хорошо, что электронные замки отключил!), оказавшуюся входом в длинный подземный коридор, приведший меня в здание здешнего морга.
Работники морга, с коими я едва не столкнулся нос к носу, обсуждали то, что за неким покойником прибыл катафалк и нужно срочно подписать все требуемые документы. Это во-первых. А во-вторых, сходить и позвать санитаров, ибо связь не работает, чтобы те погрузили гроб.
В общем, когда работнички, наконец-то, ушли, я в темпе вальса подселился к обитателю одного-единственного гроба, находящегося в помещении. Было, конечно, откровенно стремно, но такой «ход» показался мне единственно возможным вариантом незаметно смыться с территории госпиталя (вот уж проведал Консультанта, так проведал!). Слава богу, что я практически не испытываю эмоций.
Некоторое время спустя.
Мое медитативное состояние прервал тот факт, что остановившийся катафалк уже довольно долго никуда не двигался. Значит, мы приехали.
И словно бы вторя моим мыслям, раздался звук открываемой двери, а затем мир вновь пришел в движение.
В часовне.
Через какое-то время гроб вновь куда-то поставили, после чего…
— Барышня, вы здесь?
— Здесь.
…уточнив некоторые детали, крышку открыли.
С «того света» меня встречали четверо. Люди императорской Семьи (судя по вензелям на их костюмах), которые, явно торопясь, помогли мне «восстать» из гроба. Двое из них быстро укутали меня с головой в плед и повели в сторону одного из выходов. Двое других же остались. Видимо, будут разгребать последствия моей поездочки со старым генералом.
И когда мы, провожаемые многочисленными взглядами, уже вышли с территории кладбища и подошли к ожидавшему авто…
— Ай! — крикнул я, оказавшись на земле, а сверху на меня еще и навалился один из двух сопровождающих.
— Барышня, не дергайтесь, пожалуйста! — прошипел он мне на ухо.
Я, собственно, и не дергался. Я глядел на новое Солнце, вспыхнувшее над Финским заливом. На здоровенный шар плазмы, который, судя по всему, еще несколько мгновений назад был одним из дирижаблей, что во множестве парят в небесах.
Рука мужчины, уронившего меня наземь, закрыла мне глаза, а в следующее мгновение пришла звуковая волна, вместе с которой мысли мои…
Жив ли еще Дима?
…«скакнули» совсем в иную степь.
Глава 140
Санкт-Петербург, бункер штаба Верховного главнокомандующего, малый конференц-зал, позже.
Ставки сделаны, господа, ставок больше нет. — подумал Государь, глядя на то, как его канцлер, министр войны, а также начальник УВБ со своими замами покидают помещение.
Окончательные решения выработаны, согласованы и приняты. Теперь ему остается лишь пребывать в роли наблюдателя за происходящим, да надеется на правильность выбранного варианта.
(говорят по-французски)
— Сходи, пожалуйста, к матери и сестре, успокой их немножечко. — велел он сыну.
— Хорошо. — Алексей не стал спорить с отцом и, встав со своего места, направился на выход.
Неплохо уже научился контролировать свои эмоции. — подумал Государь, глядя на уходящего сына, облаченного в офицерскую форму гвардейского корпуса экспедиционной полевой армии, шефом которого он является.
Император перевел взгляд на настенный дисплей, демонстрирующий оперативную обстановку. Армия, Флот и спецслужбы приведены в полную боевую готовность, равно как и в других великих (и не очень) державах.
Царь, своим словом выключив дисплей, взял одну из газетных распечаток, что во множестве раскиданы по столу.
«Термоядерный взрыв над Петербургом!». — сообщал броский газетный заголовок.
После сегодняшнего инцидента…а также всего того, что последует за оным…покой вернется в мировые столицы еще нескоро. Не при мне. — подумал он.
«Старые» Семьи в этот раз проявили удивительное единодушие. Решили не договариваться, а попросту сменить правящую династию. И у них почти получилось задуманное. Почти…
Вместе с гибелью его самого, его сына-наследника (пускай официально в этот титул он еще не возведен), а также большинства из его безоговорочных сторонников, собравшихся сегодня в одном месте, в одночасье рухнула бы и вся властная «вертикаль». Она и так изрядно пошатнулась, и теперь придется ее укреплять новыми кадрами. Нужно менять подход к этому вопросу, что опять же сильно не понравится очень многим.
От этих мыслей по спине императора пробежал легкий холодок, ибо еще чуть-чуть и Михайловы отправились бы (вслед за Романовыми) на страницы учебников «истории Отечества», но повезло. В этот раз.
— Будто само провидение позволяет мне разом избавиться от всех… этих… — вслух и с откровенной ненавистью подумал царь.
Теперь, если не случится ничего экстраординарного, наподобие уже произошедшего, то через несколько дней политический ландшафт России изменится самым радикальным образом за последнюю сотню (даже больше) лет. Главное теперь — избежать необязательных потерь.
— И не переборщить, чтобы вусмерть не перепугать и не настроить против династии верные ей Семьи. А также, что даже хуже, не подать дурной пример.
В этот момент ожила внутренняя связь…
— Ваше императорское величество, прибыл фельдъегерь со срочной депешей.
…и адъютант объявил о том, что те несколько мгновений свободного времени, образовавшиеся после ухода членов Его Кабинета, закончились.
Десятью минутами позднее.
Император в очередной раз перечитывал послание от Евгении Филатовой, сообщавшей о готовящемся покушении (подробности неизвестны) на дочерей. На его дочерей! И чем дольше он вчитывался в ее слова, тем больше ему вспоминался разговор с приемной дочерью Жени, с Кайей.
