Служанка для прокаженного лорда (СИ) - Вера Виктория

Обещание? Что за обещание? И почему они оба в этот момент смотрят на меня?

Глава 48. Веселитесь и радуйте духов!

Таэллия

В столичном воздухе ощущается приближение праздников.

Но в респектабельном особняке Лайонела Броднака своя атмосфера. На протяжении следующих дней сюда приходят странные люди — особая выправка и короткие рубленые приветствия выдают в них военных, хоть формы на них и нет. Кейн и Лайонел с ними о чём-то тихо разговаривают в кабинете. Я же не могу избавиться от нарастающего чувства тревоги.

Каждый раз, когда я пытаюсь аккуратно выпросить Кейна о его планах, он просит довериться, а затем умело переводит разговор в другое русло. Если я пытаюсь настаивать, то дело подозрительно быстро заканчивается поцелуем… только это не помогает унять моё беспокойство.

С каждым касанием, с каждой улыбкой, с каждым его взглядом я лишь сильнее запутываюсь в паутине собственных чувств и желаний.

Я всё ещё напоминаю себе, что наши отношения временные, но чем больше времени провожу рядом с Кейном, тем хуже представляю, что мне делать со своей жизнью, если в какой-то момент всё это закончится.

Я уже не представляю, как быть без него.

***

— Тайли, — Кейн становится за моей спиной и медленно чертит дорожку из поцелуев от плеча к позвонкам на шее и обратно.

Я слежу за этим через отражение в зеркале, чувствуя, как слабеют колени, и мечтаю остановить время.

Сегодня утром привезли изумительно красивое платье, которое начали шить по моим меркам несколько дней назад. К платью прилагаются удобные туфли на низком каблуке, отделанные тем же светлым кружевом. А ещё нижнее бельё из тончайшего батиста и длинная белая бархатная накидка, подбитая мягким мехом.

Лайонел Броднак настоял, что сам оплатит мой новый гардероб в ответ на небольшую услугу — он просит меня посетить вместе с ним его мануфактуры и высказать свои мысли обо всём, что я там увижу. На моё резонное замечание, что в мануфактурах я не разбираюсь, господин Броднак ответил, что это не имеет значения и ему просто интересно “свежее видение”.

— Ты такая красивая…

На мгновение прикрываю глаза, чувствуя, как слабеют колени, когда пальцы Кейна ведут вдоль кружевной кромки неглубокого выреза платья.

Не помню, чтобы прежде он говорил мне подобные комплименты, но со вчерашнего вечера это далеко не первое его откровение.

Вот только все эти слова не дают мне ни единого намёка на будущее, и иной раз в моём воспалённом переживаниями сознании закрадывается мысль, что так он просто хочет смягчить момент нашего расставания. Пусть и временного.

Надеюсь, временного…

— Ты тоже отлично выглядишь… Кейн, — растягиваю фальшиво-беззаботную улыбку.

Он бархатно смеётся, но этот смех не задевает его глаз.

За эти несколько дней перед балом мы успели ещё три раза посетить лавку пиявок лекаря Мариуса, при этом мне также пришлось настоять на том, чтобы продолжать использовать тёплые луковые компрессы. Разумеется, всё это время сам Кейн по три-четыре раза на день делал несложные упражнения, а я не прекращала давать ему утренние и ночные целебные травяные отвары.

Уж не знаю, что именно из всего, что мы делаем дало лучший результат, но к кануну месяца Зимних Владык лицо Кейна приобрело почти нормальный вид.

Неравномерная припухлость левой части лица, из-за которой оно кажется асимметричным, заметная “прищуренность” левого глаза и некоторое потемнение кожи, напоминающее застарелые синяки — всё это не добавляет Кейну лоска, но уже и не выглядит пугающе. От такого вида даже самые нежные столичные леди могут разве что незаметно поморщиться, но уж точно не станут падать в обморок.

Особенно сейчас… когда Кейн одет в тёмно-графитовый, сшитый по индивидуальным меркам костюм, который так дивно подчёркивает его благородную выправку и широкие плечи.

— Кейн, я бы хотела уйти с тобой после бала… не хочу оставаться без тебя в доме господина Броднака, — я говорила это и прежде, но пытаюсь убедить его снова.

— А я не хочу втягивать вас с Лайонелом в свою борьбу с герцогом. Ты же знаешь это.

— Но…

— Нет, Тайли! Из-за меня тебя едва не убили!

— Вовсе не из-за тебя!

— Из-за меня, Тайли! Арбалетная стрела наёмников де Гарти предназначалась мне, но ранила тебя.

— Всего лишь царапина… — бурчу.

И получаю долгий, сладко кружащий голову поцелуй в губы.

— Нам пора идти, Тайли. Наверное, Лайонел уже заждался.

Кейн убирает мне за ухо прядку волос и поправляет венец из светящихся горошин в моих волосах. Затем подхватывает наши тёплые накидки и сам открывает дверь, пропуская меня вперёд.

***

В лицо ударяет волной тёплого воздуха, густого от аромата сладких ягод, ванили и сандала.

Зал королевского дворца завораживает мягким мистическим светом свечей в хрустальных канделябрах. Они отражаются в высоких зеркалах, создавая ощущение бесконечного, мерцающего пространства.

Здесь льётся живая музыка, заставляя сердца биться в такт лёгкому ритму.

Здесь кружатся в неспешном танце мужчины в мундирах и дамы в изящных платьях оттенков заиндевелого стекла, спелой айвы и первого снега.

Здесь пульсируют жизнь и смех.

Поднимаю голову и не могу оторваться от разглядывания от сотен свисающих с потолка снежинок. Не знаю, из чего они сделаны, но они качаются от малейшего движения воздуха и мерцают в свете свечей, наполняя бальный зал волшебным дыханием зимы.

Так ли я представляла бал? Не знаю. Но то, что я вижу, больше походит на сон.

Настоящая зимняя сказка.

Это месяц Морозных Владык. Веселитесь и радуйте духов! Да снизошлют они удачу, которая будет сопровождать вас весь год!

***

— Кейн, я насчитал уже с дюжину удивлённых взглядов. Кажется, мало кто ожидал тебя здесь увидеть, — Лайонела происходящее очень забавляет.

— Думаю, многие вообще не рассчитывали меня когда-либо увидеть живым, учитывая все те слухи, что расползлись обо мне при дворе.

Мы направляемся в ту часть торжественного зала, где на пьедестале, на широком троне в окружении свиты восседает король.

От волнения в голову лезут глупости, и я почему-то думаю о том, как бы выглядели лица мачехи, отца и Дарлины, если бы они узнали, что я оказалась на праздничном балу и увидела самого настоящего короля.

— Мы желаем поднести дар Его Величеству, — Лайонел чинно сообщает о нашем намерении юноше-лакею в сером мундире.

Тот кланяется и спешит передать его просьбу некоему человеку в мантии и с седыми волосами, а уже тот, в свою очередь, поднимается к королю.

Церемония подношения проходит ровно так, как описано в книге по этикету, с той лишь разницей, что от нашей троицы к королю выходят двое — это важно, потому что именно Лайонел будет отвечать за продажи гирлянд в столице, пока Кейн будет занят ситуацией с герцогом.

Я наблюдаю за церемонией дарения, оставаясь чуть позади, но замечаю, как всё больше глаз с любопытством рассматривают меня саму. И вот тут я даже не знаю — заинтересовало ли кого-то появление на балу “новенькой”, или всё дело в венке из светящихся горошин, что вплетены в мои волосы.

Пока Лайонел произносит короткую дарственную речь, я склоняюсь в отработанном за эти дни поклоне, а когда распрямляюсь, то натыкаюсь на пристальный прищур леди с роскошными тёмными локонами.

Изабелла.

Вот же...

Мысленно припоминаю парочку крепких ругательств.

Брат Кейна — лорд Вальтор тоже здесь. Его взгляд скользит между мной Кейном, Лайонелом… и возвращается ко мне.

От такого внимания хочется почесаться и припомнить ещё пару неприличных словечек… но меня отвлекают восхищённые вздохи и перешёптывания стоящих вокруг гостей праздника. Король, который едва ли удостаивал другие подношения взглядом, повелел передать ему одну из дюжины подаренных “звёздных гирлянд” и теперь с живым интересом рассматривает светящиеся шарики…