Пожиратель Богов. Часть 4 (СИ) - Розин Юрий

Самех глубоко вздохнул.

— Допустим, что ты прав, раз иных вариантов все равно не предвидится. Если его аспект — это перерождение, — голос его звучал хрипло, — то по сути это всего лишь усовершенствованная комбинация жизни и смерти. Цикличный процесс.

Я кивнул.

— Его способности так и работают: он убивает одну силу, а затем возрождает ее, с превосходящей мощью и уже на своей стороне. Так что скорее всего все так и есть.

— Тогда, если нарушить этот цикл… — Самех сделал резкий жест рукой. — Не дать ни полноценно умереть, ни возродиться. Его можно будет критически ослабить.

— Верно, — поддакнул один из Мастеров-укротителей. — Нам нужно атаковать оба этапа одновременно. Смерть — чтобы блокировать возрождение, жизнь — чтобы предотвратить смерть.

— В Древе Вечности есть носители обоих аспектов: жизни и смерти, — задумчиво произнес Варгат. — Хоть и несовершенные.

— Нам не нужна полная завершенность, — сказал я. — Нам нужно лишь создать дисбаланс в его цикле. Нарушить синхронизацию.

В груди что-то предостерегающе екнуло.

Я повернулся к Мифу из Прекрасной Невозможности.

— Ты ведь вдалеешь провидческими техниками? После нашего боя Катрион тоже должен был понять свою уязвимость перед другими аспектами и в особенности перед аспектами жизни и смерти. Проверить судьбу Катриона невозможно, но попробуй проверить судьбы скопления Древа Вечности или кого-то оттуда, кого ты знаешь. Если он двинется туда — их судьбы уже должны искажаться.

Мужчина в балахоне, переливающемся всеми оттенками радуги, кивнул и закрыл глаза. Через секунду от него начала исходить тонкая мистическая аура, не похожая ни на что из того, что мне доводилось видеть.

Аура начала собираться в серебрянные нити, исходящие от головы Мифа, постепенно нити сложились в сложный вращающийся мандал. Символы на нем постоянно менялись, перетекая друг в друга.

Внезапно структура дрогнула. Края мандала начали расплываться, как чернила на мокрой бумаге. Миф резко втянул воздух, из носа потекли тонкие струйки крови.

— Не… не получается, — его голос звучал надтреснуто. — Их судьбы… исчезают. Как будто кто-то… стирает их.

Я кивнул подтверждению собственных опасений.

— Древо Вечности. Нам нужно туда сейчас же.

Ги хрипло рассмеялся, и этот звук напомнил мне скрежет камней в горном обвале.

— Наконец-то ясная цель. Бить и ломать.

Сейчас нам не помешала бы Руби, обучавшаяся аспекту пространства у самой Маалы. Но и среди присутствовавших на саммите гегемонов нашлись достаточно умелые в пространственных техниках. Через минуту перед нами уже открылся портал, ведущий на другой конец Великих Душ.

Все, кто мог сражаться или, используя свои аспекты, помешать сражаться Катриону, поспешили войти в него.

###

Разрыв пространства выплюнул нас прямо в ад. Я вдохнул — и легкие заполнились едким дымом, смешанным с запахом горелой древесины и расплавленной смолы.

Перед глазами предстала картина методичного уничтожения: малые миры, расположенные на листьях и ветвях колоссального древа, один за другим вспыхивали багровыми взрывами.

Их оболочки трескались, как скорлупа орехов, обнажая кровавую пульсацию внутренних энергий.

Катрион парил в эпицентре разрушения, каждое движение его пальцев рождало новый взрыв. Он не просто уничтожал — он препарировал миры, снимая с них защитные слои, как кожуру с фруктов.

— ВАШ ПОСЛЕДНИЙ ШАНС! — его голос врезался в сознание, заставляя зубы смыкаться от резонанса. — ЯВИТЕСЬ ДОБРОВОЛЬНО, ИЛИ Я ВЫЖГУ ЭТО МЕСТО ДО КОРНЕЙ!

Аспект льва взревел в моих венах, когда я рванул вперед. Ги и Самех синхронно двинулись за мной, образуя смертельный треугольник атаки.

Ги бил первым — его кулак прошел в сантиметре от головы Катриона, создавая ударную волну, которая снесла три ближайших малых мира. Самех опутал пространство кровавыми нитями, каждая из которых жадно тянулась к хитиновому панцирю.

Я сосредоточился на чревоугодии, пытаясь найти брешь в его защите. Но что-то было не так — его энергетическое поле пульсировало странным ритмом, становясь плотнее с каждым ударом.

— Он… — начал я, но тут взгляд упал на ствол Великого Древа.

Тончайшие нити энергии, похожие на корневые волоски, тянулись от коры к спине Катриона. Они пульсировали, перекачивая мощь Древа прямо в него. Его аура раздувалась на глазах, приобретая неестественный изумрудный оттенок.

Катрион медленно повернул голову, и его фасеточные глаза отразили меня в тысячах искаженных проекций.

— ВЫ ОПОЗДАЛИ.

Его ладонь развернулась в нашу сторону — и мир взорвался болью. Ги отбросило, как тряпичную куклу, его тело рухнуло у подножия Великого Древа, на поверхность главного мира. Самех едва успел создать барьер из сгустков крови, который рассыпался, как песочный замок.

Меня тоже отбросило, но я успел впиться пальцами в кору Древа, пытаясь удержаться под напором энергетического шквала. Катрион теперь парил выше, его силуэт обрамляли клубки украденной энергии.

Каждая клетка моего тела кричала об опасности — мы больше не имели дело с тем же противником. Однако, хотя мощь Катриона и выросла в разы, его действия не могли не привлечь внимание одного существа, в скоплении Древа Вечности имевшего статус, что имели Руйгу в своих отдельных мирах.

Великое Древо содрогнулось всем своим исполинским стволом, словно от зубной боли космического масштаба. Я ощутил эту вибрацию еще до того, как увидел источник — она прошла по моим костям, заставив зубы неприятно сжаться. Кора перед нами вздулась, покрылась сетью трещин, из которых повалил густой янтарный дым, пахнущий смолой и чем-то невыразимо древним.

Из разверзшейся древесной плоти медленно выступила фигура. Сначала показались руки — не просто похожие на корни, а буквально сплетенные из тысячелетних наростов, каждый сустав которых напоминал годичное кольцо. Плечи, покрытые живым мхом, шевелящимся как шерсть. Наконец, лицо — точнее, его подобие, вырезанное самой природой в древесной коре. Глаза — две глубокие расщелины, из которых сочился свет, напоминающий солнечные лучи, проникающие сквозь лесную чащу.

— Проснулся, черт, — выдохнул Самех.

Ствол (иное имя этому существу не подходило) сделал шаг вперед. Его движение было ужасающе плавным для столь массивного существа — словно ветер качает могучую сосну. Золотистые жилки энергии заструились по его телу, повторяя рисунок древесных волокон.

Катрион резко развернулся к новому противнику, его хитиновые пластины зашевелились с тревожной быстротой. Я увидел, как нити энергии, связывавшие его с Древом, внезапно натянулись, затем ослабли — Ствол сжимал их в своих корневидных пальцах, перехватывая контроль.

— Ты… не имеешь… прав… — голос Ствола звучал как скрип вековых ветвей. Каждое слово заставляло вибрировать пространство вокруг. — Это… мое… тело…

Он был привязан к Великому Древу еще сильнее, чем Байгу и Руйгу были привязаны к своим мирам. Он не то, что какую-то силу вне скопления проявить, он в принципе отдалиться от Древа на достаточно большое расстояние не смог бы.

Но в обмен его мощь внутри мирового скопления превышала даже ту, что продемонстрировал Катрион, только появившись на саммите.

Нити энергии потемнели, иссохли, превратились в прах у меня на глазах. Катрион дёрнулся, впервые за весь бой демонстрируя что-то похожее на боль. Его фасеточные глаза метались между нами и древним гегемоном, вычисляя угрозы.

Ги, стоявший рядом, внезапно засмеялся — низкий, хриплый звук, напоминающий треск ломающихся веток.

— Ну что, старина, — он обратился к Стволу, сжимая кулаки до хруста, — давно не разминался?

Глава 92

Ствол повернул к нему свое «лицо», и на мгновение мне показалось, что трещины-глаза сузились, будто в улыбке. Затем он поднял руку — и весь мир Древа Вечности замер.