Эволюционер из трущоб. Том 12 (СИ) - Панарин Антон

Договорить ему я не дал. Лишь врезал тыльной стороной ладони по морде. Зря я это сделал. Руку перепачкал в зловонной слизи. Мерзость. Оскалившись хищной улыбкой, я, не сводя глаз с бывшего главы безликих, продолжил:

— Я предлагаю тебе жизнь в обмен на верную службу. Ты сможешь воспользоваться своими талантами в полной мере. Убивай, калечь, поднимай мертвецов, делай всё, что так любишь. Но взамен я требую абсолютной преданности мне и моему роду.

Хазаров с трудом приподнялся на локте, собрал в горле комок и плюнул мне в лицо. Правда, слюна не пролетела и сантиметра, а просто повисла у него на бороде. Хазаров зашелся каркающим безумным смехом:

— Да чтоб ты сдох, Архаровский выкормыш!

Услышав это, я лишь вздохнул.

— Я предлагал тебе добровольный выбор. Но раз уж ты упрямишься, придётся помочь тебе принять правильное решение.

— Да хрен ты сможешь меня заставить! Я не боюсь пыток, проклятий, ничего не боюсь! Можешь разделать меня на куски, я всё равно выживу и приду за тобой и твоей проклятой мамашей! А-ха-ха-ха-ха! — снова захохотал Хазаров.

Я презрительно усмехнулся, наклонился ближе и тихо сказал:

— Ты всего лишь подопытная крыса, которая послужит на благо моего рода, — слово «моего» я проговорил особенно четко.

Прикоснувшись ладонью ко лбу Хазарова, я передал ему заранее подготовленную доминанту. Так называемый «крысиный привет». Им была доминанта «Стадный инстинкт». Хазаров взвыл от невыносимой боли, тело его забилось в судорогах, позвоночник выгнулся дугой, а лицо начало искажаться не только от боли, но и от неожиданной мутации…

Кости черепа с хрустом перестраивались. Лицо Хазарова вытянулось вперёд, приобретая острую форму, глаза сузились и засверкали красным отблеском. Он задыхался, хрипел, кричал от боли, пока мутация не завершилась окончательно. Хазаров преобразился. Его обожженное лицо стало похожим на морду огромной лысой крысы. Я тяжело вздохнул, слегка разочарованно покачав головой:

— А жаль; я надеялся, что этот трюк получится провернуть с некоторыми заносчивыми аристократами.

Если бы эта доминанта не делала из носителя урода, то я мог бы, скажем, подчинить себе Пожарского или Водопьянова. Просто передал доминанту — и контролируй каждый их шаг. Увы, всё не так просто, как хотелось бы.

Спустя полчаса ломка Хазарова наконец-то прекратилась. Пристально посмотрев на безликого, я стальным тоном приказал:

— Сидеть.

Хазаров безропотно сел на землю, тупо глядя перед собой.

— Ползи, словно червяк, — холодно продолжил я.

Тело бывшего главы безликих дёрнулось, и он тут же принялся ползать по земле. Взгляд его стал затуманенным, воля окончательно подчинена новому вожаку. Я удовлетворённо улыбнулся и спросил:

— Будешь служить мне и моему роду?

Хазаров механически кивнул, выдавив из себя:

— Да, господин.

Я неторопливо нанёс на него пространственную метку, после чего, расправив плечи, переместился в Кунгур. Кузнецы как раз собрали пробный образец. Корявый, но всё же работоспособный. Я застал их в момент, когда Семёныч и Петрович вытаскивали артефакт на улицу.

— Михал Константиныч, мы это… Того… — задыхаясь, проговорил Семёныч.

— Да я понял уже. Тащите скорее. Будем проводить пробный запуск.

— Агась. Ток это, можно вы сами, а мы в сторонке постоим? — спросил Семёныч с надеждой в голосе.

— Ох, ты и хитрец. Делали артефакт вы, а испытывать его мне? — усмехнулся я.

— Ну так это. Ваша ж схема, — улыбнулся Семёныч, показав гнилые зубы.

— Справедливо, — кивнул я. — Тогда скорее волоките его в десятиэтажку, я сейчас подойду.

Пока кузнецы тащили артефакт на десятый этаж, я заглянул на склад. Там обнаружились два новеньких разломных кристалла. Судя по ведомости, их совсем недавно доставила банда разломщиков, подконтрольных Артёму. Молодцы. Работают, не филонят.

Я прихватил оба кристалла и телепортировался на десятый этаж. Кузнецы как раз устанавливали артефакт на место. Хотя, может стоит выбрать место получше? Здесь вон всё обожжено, выглядит так себе. Впрочем, это не важно. Я установил два кристалла в ячейки артефакта, после чего раздался гул: сперва громкий/басовитый, однако затем он начал медленно затихать.

Постепенно звук полностью исчез, а из вершины артефакта ударил ярко-синий луч, он проник через потолок и устремился ввысь, заполняя собой всё бескрайнее небо над городом.

— Это чё ж получается? Мы смогли? — послышался голос Петровича из коридора.

— Получается, что Евсей стоит, а Семёныч качается, — усмехнулся я. — Товарищи кузнецы, объявляю вам благодарность за труды ратные, а ещё обязую вас создать как минимум сотню таких же артефактов в ближайшее время. Магарыч, премия и прочие радости жизни гарантирую, — сказал я, выходя в коридор.

— Та ёшки-матрёшки. Думал, мы это, обмоем, так сказать. А тут опять работа, — вздохнул Семёныч.

— Семёныч, помнишь, что Михал Константиныч сказал? — спросил Петрович. — Вы спасаете жизни! — Петрович поднял указательный палец и расплылся в улыбке. — А мне, как бывшему зэку, надо грешки-то замолить. Так что давай, поднимай свою старческую задницу, и пошли работать.

— Хэ! Грехи твои, а замаливать их мне? Ладно, пойдём, помогу по-братски, — кивнул Семёныч и кузнецы отправились ваять.

У меня же в этот момент зазвонил телефон. Кто говорит? Увы, не слон. Это был куда более уважаемый мной индивид. Звонил Шульман.

— Михаил Константинович, как я понимаю, всё прошло успешно?

— Измаил Вениаминович, предприятие можно считать успешным лишь после того, как мы начнём массовую продажу образцов. А пока у нас есть лишь убыток.

— Хе-хе. Насчёт продаж не переживайте. Я уже начал искать клиентов. Как только вы дадите мне пробник, отбоя от покупателей не будет.

— Вот и славно. Тогда в путь, к безбедному будущему.

— Воистину, Михаил Константинович. Я уже давно хочу лично убедиться, что не в деньгах счастье. Хе-хе, — рассмеялся Шульман и положил трубку.

Улыбаясь, я использовал пространственный обмен и очутился в гостиничном номере Хабаровска. На плечи будто рухнула многотонная плита усталости от бесконечных задач. Я потянулся к выключателю, чтобы зажечь свет… и вздрогнул, ощутив чьё-то присутствие. Я быстро включил свет и увидел на кресле непринуждённо сидящего, закинув ногу на ногу, князя Водопьянова. Он лениво докуривал очередную сигарету.

— Ну, и где же вы шлялись, Михаил Даниилович? — меланхолично поинтересовался князь, медленно выпуская струйку дыма. — Я вас уже добрых полчаса дожидаюсь.

Я посмотрел на переполненную пепельницу и насмешливо произнёс:

— Судя по количеству окурков, ждёте вы намного дольше.

Водопьянов лишь неопределённо улыбнулся, поднимаясь с кресла и поправляя строгий костюм:

— Ладно, не будем тратить драгоценное время. Смерть уже заждалась нас обоих, — сказал Водопьянов и направился на выход из моего номера.

Глава 23

Спускаясь по лестнице, я любовался шикарной шевелюрой Водопьянова, которую он старательно зачесал назад. Интересно, станет ли он носить парик, если я передам ему доминанту «Преждевременное облысение»? От этой мысли я тихонько хихикнул, но Водопьянов меня услышал.

— Вас развлекает мысль о том, что мы можем сегодня умереть? — холодно поинтересовался князь.

— Скорее, меня забавляет то, что парнишке из захолустья доверили миссию по спасению Империи, — улыбнулся я, продолжая идти за Водопьяновым.

— Вижу, у вас синдром «спасителя». Думаете, что весь мир крутится вокруг вас?

— Вовсе нет. У меня не настолько большое самомнение. Но я твёрдо уверен в том, что люди, даже самые слабые, вольны выбирать собственную судьбу.

— Весьма сомнительное утверждение, — фыркнул Водопьянов, толкнув дверь на улицу.

Он пропустил меня вперёд, и я тут же наткнулся на длинный чёрный лимузин с затемнёнными окнами. Он блестел в свете фонарей, как огромная нефтяная лужа. Красиво, непрактично, слишком вычурно.