Кто ты, Такидзиро Решетников? Том 9 (СИ) - Афанасьев Семен

— Гангстера отпустили, не успел он войти в здание, — возразил брат.

— Репутация, — отозвалась Принцесса. — Если после официального старта предвыборной кампании дать нарезку из этих кадров, идею моего избрания можно смело нести на кладбище. «Это её люди вон, как уголовники себя ведут! А сама она даже с полицией договориться не может!». У меня крепнет ощущение, что я сражаюсь с воздухом в какой-то детской песочнице, — на одном дыхании выдохнула хозяйка квартиры. — А другие взрослые люди в это время нагло выносят вещи, принадлежащие мне, из дома, принадлежащего мне.

— А-ха-ха.

— Занятная аналогия, хе-хе.

— Чего вы смеётесь? Себя правда чувствую, как обворованная, — Ишикава поджала губы и сдержанно повела плечом.

— Плюнь и живи в своё удовольствие. Съезди к жениху за океан на недельку, — предложила кузина. — Если это твоя блажь с укреплением власти не даёт результата, может, лучше энергию направить в мирное русло? Выйди замуж, начни размножаться? Мне кажется, у тебя скопилось слишком много нереализованных гормонов вполне определённой прикладной физиологии.

— Не смей так говорить. Я рассчитывала, вы придёте помочь. Ты сейчас продолжаешь меня топтать вслед за ними, — Рион кивнула на двухметровую настенную плазму, на которой замер остановленный кадр из записи новостей.

— Я ничем не могу тебе помочь, пока ты упорствуешь, — ровно ответила сестра. — «Если вы всегда делаете то что делали всегда, то и результат будете получать как всегда». Моё мнение ты знала изначально.

— Какое мнение? Мне скажи, раз в кои-то веки сюда мужчину позвали? — кузен не присутствовал во время той беседы родственниц.

— Хорошую работу чужими руками не сделаешь, — пожала плечами вторая принцесса, в отличие от первой, претензий на власть не имеющая. — По мне, что с военными, что с прокуратурой, что с той же полицией уже давно понятно: с ними ты результата не получишь, Рион-тян.

— Почему? — Ишикава и брат спросили одновременно.

— Все те, на кого ты пытаешься опереться — неотъемлемая часть государства, плоть от плоти. Но именно это государство ты его собственными руками пытаешься подвинуть в полномочиях…

— Ещё не пытаюсь. Только предстоит сделать — при условии выигрыша выборов. Не факт, что будет просто и получится в полном объёме.

— … которыми ни один нормальный человек делиться не будет. Даже если мозгами эти люди повелись на твои посулы, — сестра потёрла большой палец об указательный, отрываясь от шахматной доски, — у них есть инстинкты самосохранения. Подсознательные, подумай об этом.

— Да ну, — Ишикава добросовестно обдумала услышанное. — Бред. Своя рубашка ближе к телу. Когда это человек отказывался возвыситься лично, жертвуя собой ради низов? Доказывать не буду, потому что это полчаса болтовни.

— Не доказывай, — равнодушно пожала плечами кузина. — За тебя это давно сделали твои люди, — она потянулась к пульту.

На экране ожила панорама аэропорта, через который под аккомпанемент захлёбывающегося энтузиазмом телевизионного диктора токийские полицейские выводили на улицу и сажали в разные машины троицу высокопоставленных дебоширов из разных организаций.

Рион машинально открыла рот — и закрыла. Помолчала. Подумала. И спросила:

— А как на моём месте поступила бы ты?

— Меня не интересуют твои монархические устремления.

— Именно поэтому спрашиваю. Ты всегда была умнее меня и мыслила лучше. Точнее думала. Сейчас ты ещё и спокойна — всё равно что я, но лучше. Дай совет?

— Я б не поручала ничего важного даже генералам, не то что полковникам. Как бы преданно они на меня ни смотрели.

— Не поняла?

— Хорошую работу чужими руками не сделаешь, — напомнила родственница. — Начну с конца. Там в аэропорту должен был быть не Татикава. Встречать китайца с рейса и запихивать его обратно в ближайший самолёт, возвращая на родину, должен был не чиновник Управления Двора.

— Других людей у меня нет, — фыркнула Рион. — Кто тогда, если не Двор? Я сама, что ли?

— Конечно, — твёрдо кивнула кузина. — На худой конец, я или Шо-кун, — она указала на брата. — Тогда были бы шансы преломить ситуацию.

— Не уверена, — Ишикава подобрала ноги под себя, полуукладываясь в глубоком мягком кресле. — Мне кажется, этот якудза на кого угодно руку поднять способен.

— Если бы он ударил меня, как Татикаву, я бы точно знала, как выиграть этот конкретный раунд. — Веско заметила сестра. — Тогда китаец бы точно в страну не въехал. Объяснить, почему?

Рион снова задумалась, но на этот раз сообразила быстрее:

— Свои и чужие. Борёкудан поднял руку на Принцессу, пытаясь протащить в Японию гайдзина. В этом случае гангстер был бы не борцом за справедливость, а презренным негодяем. То, что он патетически называет гражданским обществом, за такое его самого порвало бы в лоскуты.

— Шаришь, — кивнула родственница.

Ишикава увлеклась мыслью:

— Это было бы как в дзюдо. Причины не важны — у нас судят, слава богам, пока ещё не по мотивам, а по поступкам. Подняв руку на меня или на тебя, этот якудза из белого резко стал бы чёрным. — Она подняла удивлённый взгляд на сестру, — слушай, какая ты умная!

— А-ха-ха.

— Якудза первым никого не бил, — напомнил кузен, но его никто не услышал.

— Что ты в нём нашла и почему так за этого хань зацепилась? — вторая принцесса, видимо, решила поддаться на уговоры и начала вникать в дела первой.

Следующие пять минут хозяйка квартиры рассказывала очень узкие и специфические финансовые нюансы.

— Интересно, — кузина медленно качнула головой, признавая важность услышанного. — Не думала, что такой маленький человек, да ещё из-за границы, так принципиально важен.

— Как и любой другой винтик в системе на своём месте, — вздохнула Акисино. — Ты же понимаешь, что мне действительно нечего СЕГОДНЯ, ПРЯМО СЕЙЧАС дать тем, кого я зову за собой. Только лозунги и призывы, апеллирующие к нашему былому величию.

— И что?

— Значит, нужно вышибать точки опоры из-под тех, кто является или может являться оппонентом. Я бы даже сказала, вышибать все не свои точки опоры.

— Твоя предвыборная кампания ориентирована на элиту, — припечатал брат. — И на тех, кто этой элите предан. А Миёси апеллирует к совсем другим слоям: он умеет говорить и делать популистские вещи, рассчитанные на простого обывателя, у него не отнять.

— Этот китаец — прямой упрёк и мне, и тем, кто пытался помочь мне из Китая. — Отчеканила Ишикава, не называя имён в китайских верхах. — Им — что они не так всемогущи на своей земле, хотя изо всех сил транслируют обратное. Выпустили его оттуда.

— Всё равно что мокрой тряпкой по лицу вам обоим врезали, — хохотнул периодически бестактный братец.

— А в Японии этот китаец показал, что все «грандиозные» связи Дома существуют по большей части виртуально. Что эти связи не работают, когда сталкиваются с реальными барьерами системы, заточенной под простолюдинов, — Рион сейчас делала то, чем не занималась уже много лет, пожалуй, с подросткового возраста.

Она смотрела на двоюродную сестру просящим взглядом и рассказывала о проблеме, которую начала бояться.

Там же, через четверть часа.

— Первое, самое очевидное. Запросить проверку личности китайца как «угрозу императорской семье». — Кузина тоже давно не выступала в старом амплуа, в котором она регулярно походя в ноль размазывала самооценку Ишикавы.

Рион с усилием промолчала, напоминая себе, что родственница не напрашивалась и действует по её собственной просьбе.

— Это как? — брат тоже не успевал за стремительным потоком мыслей говорящей.

— Формально — проверка на экстремизм или психическую неуравновешенность, — фыркнула сестрица. — Параллельно нужно было от нас саботировать логистику в Шоуду.

— Как?

— Например, задержать оформление ТАМ на наш рейс «по техническим причинам». Ты же говоришь, китайцы тебе хотели помочь?