— Они женились на истинных — им было проще, — Робер вспомнил теперь, когда головная боль ушла, почему не любил обращаться к лекарю — тот постоянно перетряхивал его представление о мире и об обязанностях князя, или о семье, или о…
— Ха-ха-ха, — старик закряхтел, а Робер так и не закончил мысль, потому что услышал неожиданный для себя совет. — Все эти сказки, что истинность — это дар богов, — просто очередная легенда, которую лелеют те, кто боится отношений. Ведь истинную получают раз и навсегда, с ней даже напрягаться не нужно — раз, и она уже твоя. Видите ли, князь, любую женщину, особенно истинную, нужно завоёвывать. А не ждать, что она поймет свои чувства только глядя на ваш профиль за завтраком. И уж тем более не нужно пытаться ее вычислить по результатам отбора.
— Кто ж вычисляет-то? Тут вы ошибаетесь, — Робер допил лекарство и постарался поскорее сбежать, потому что его в очередной раз потрясли и раскидали в разные стороны так хорошо подогнанные до этого планы на покорение истинной.
— Лекарства хватит только, чтобы добраться до нижних долин, — крикнул вслед лекарь, и Робер впервые прислушался к его рекомендации — отправился сразу туда, где ему с самого детства нравилось больше всего — в место, где нет магии.
* * *
Робер и Тамарина, свидание четвертое
— Знаете, Тами, я, пожалуй, воздержусь от свидания с вами и оставлю все время, что отведено на наше общение, для вас и Лиама.
— Почему? — девушка растерянно смотрела на Робера, которому после нижней долины было легко и совершенно не хотелось напрягаться чужими проблемами.
— Потому что вам с Лиамом нужно поговорить. И закончить с помолвкой раз и навсегда. А еще стоит разобраться в своих обидах и оставить их в прошлом.
— У нас нет взаимных обид! — гневно крикнула драконица в спину удаляющегося Робера, и он остановился, чтобы послушать дальше. — И Лиам уверен, что Юлия его истинная.
И как бы не храбрилась девушка, как бы воинственно не вздергивала подбородок, а последнюю фразу она говорила, теряя запал и уверенность.
— Тогда стоит отпустить его, а не держать, словно у него еще есть шанс вернуть тебя.
Робер ушел с самого короткого свидания в свой кабинет и занялся документами, которые аккуратными стопочками были разложены на столе: важные, терпят и неотложные. В неотложных было сообщение, что принц Лукас побывал в некоторых княжествах, где проходят отборы, и под видом князя пытался соблазнить кандидаток на место княгини. Некоторых соблазнить удалось.
Вот и еще одна головная боль наметилась, но, возможно, Ригил эта напасть облетит стороной.
36.1
* * *
Робер, парк во дворце, после посещения предсказателя
— Я не знаю, какой портрет достался иномирной гостье, — маленький тщедушный человек плаксиво мямлил, кланялся и все норовил обслюнявить руку, словно в княжестве все еще приветствуется подобное подобострастие. — Листы склеились, портреты отпечатались на обеих сторонах листа, и что получила именно эта человечка, я не могу сказать.
Робер едва сдержался, чтобы не зарычать на этого мошенника, отросшие когти спрятал за спину. И он затылком чувствовал, что его брат, стоя за его спиной, с трудом прячет улыбку.
— Не удивительно, что вас поймали на мошенничестве, Визар, — князь все же справился с гневом, но холодность в голос так и не смог вернуть — рычащие нотки довели владельца осьминога до нервного тика. — Вы даже с таким простым заданием не справились.
— Но ведь все остальные девушки получили те самые портреты, что вы просили им передать, — человечишко вздрагивал, пятился, потом возвращался поближе и все время озирался, словно искал пути для побега. — Вы ведь меня не казните, нет? И потом, мой Йори умеет предсказывать, просто его оклеветали бездоказательно.
— И результат сомнительный, — за спиной Робера раздался голос брата. Дракон не выдержал — не смог молчать долго, хотя его и просили об этом. — Кто ж поверит, что нужно читать предсказание вашего подопечного наоборот? По мне, так это уже шулерство.
— Мой Йори — честный предсказатель! — у человека вдруг неизвестно откуда взыграла гордость за морского жителя, и он, выпятив грудь вперед, воинственно посмотрел на Лиама. Правда, воинственность его длилась недолго, и он принялся оправдываться. — Он же осьминог — он видит мир в противоположном для нас поле, где все перевернуто с ног на голову! Что со мной будет, Ваше Светлейшество?
— Тебя отправят на границу Ригила. Я разрешаю тебе выбрать, с каким княжеством будет эта граница соседствовать. И не вздумай возвращаться в ближайшие сто лет — наказание тут же будет приведено в действие.
Робер кивнул стражам, и те схватили человека, отошли ближе к стене и, перекинувшись в драконов, полетели, не дав сказать мошеннику хотя бы слова. Князь же тяжко вздохнул и повернулся к брату, который из последних сил сдерживал смех, прячась за надсадным кашлем.
— Говори уже, можешь не жалеть мою гордость, — буркнул и отвернулся, хотя самому уже становилось смешно от того, что он наворотил с этим предсказанием.
Лиам же просто принялся смеяться в голос да так заразительно, что и Робер не смог удержаться: даже хмыкнул пару раз, не удержав улыбку в узде.
— Этот день — один из самых лучших в моей жизни, брат. Безупречный и предусмотрительный Робер запутался в собственных гамбитах. Ты хоть понимаешь, что сам себя загнал в эту ситуацию? В погоне за истинной ты переплюнул всех наших прадедов, что славились стратегическим мышлением. Еще немного и они из-за грани выйдут, чтобы тебе поаплодировать.
— Какая длинная речь, брат, — фыркнул Робер, — а мог бы просто сказать, что я облажался.
— По-моему, ты облажался в тот момент, когда стал плести интриги против меня и своей истинной.
— Не против истинной, а для нее, — Робер поправил брата, но сам осознал, без подсказки, что и эта фраза звучит не очень привлекательно. — На отбор отвели всего пять-семь дней — этого мало, чтобы понять свои чувства, если ты не ощущаешь притяжения истинных.
— На площадь к жрецу и брачная ночь — вся истинность проявится, — хохотнул в очередной раз Лиам и подмигнул. — Помнится, именно это ты мне советовал с десяток лет назад.
— Если бы ты меня послушал, то не оказался в такой ситуации — уже давно бы с Тами дракончика воспитывали.
Робер развернулся, чтобы посмотреть брату в глаза, хотел заметить, как тот прячет истинные эмоции за очередной бравадой, но так и застыл на повороте: в саду, скрытая от них кустовыми розами, передвигалась Юлия.
— И поэтому ты затеял это театральное представление, чтобы помирить нас с Тами? — Лиам похлопал брата по плечу и снисходительно добавил. — А ты не боишься, что все, что мне тут якобы пришлось изображать, окажется большей правдой, чем предположение о твоей истинной?
Лиам ушел, а Робер даже не рыкнул в ответ, хотя Лиам намекал, что истинная Робера может оказаться всего лишь выдумкой самого Робера. Глупое предположение, хотя порванный портрет, улетающий по ветру к морю, до сих пор сбивает дыхание и порождает в груди гнев и, что странно, жгучее желание узнать, кто там был изображен.
Черноволосая головка то уходила вглубь сада, то возвращалась к тому месту, где стоял князь, вызывая своим мельтешением недоумение и беспокойство: что должно произойти во дворце, что девушка так мается в парке, не зная, куда приткнуться.
Еще несколько мгновений такого мельтешения, и Робер сам бы вышел навстречу Юлии, но та с приглушенно-возмущенным воплем вывалилась из розовой изгороди, сквозь которую, видимо, пробиралась с боем.
— Ваша Светлость? — девушка озадаченно огляделась вокруг, заглянула Роберу за спину, словно ожидая еще кого-то увидеть, обошла беседку по кругу и, обнаружив широкий выход, обозначенный металлической аркой с коваными розами, недоуменно уставилась на тот предмет, что сжимала в руках. — Хм.
