Препод от бога (СИ) - Плотников Сергей Александрович

— Отлично, — сказал я. — Вот теперь пес действительно сможет служить хозяину еще несколько лет — а потом и вовсе бессрочно, просто в виде скелета. А теперь, Ротимер, убейте насекомых — и продолжим.

— … В смысле — служить еще несколько лет? — не понял бородач.

— Ну как же, — сказал я. — Вы сейчас, благодаря усилиям Ротимера, получили в личное пользование немертвого пса. Он ведь слушается вас, не так ли?

— Да, но, характер совсем не тот!

— Увы, — вздохнул я. — Некромантия — это, конечно, не полноценное оживление… Но ваши команды он будет выполнять даже в виде скелета — та часть его, что считала вас своим хозяином, в некотором роде продолжает жить…

Как я и думал, этот довод сработал — бородач, хоть и сравнивал до этого пса с ребенком, кажется, слегка подрастерял свой пыл — и даже глубоко задумался. Еще бы, хороший немертвый пес стоит минимум пару золотых, если я правильно помню расценки!

Мне осталось только грустно добавить раздосадованному собаковладельцу, что в случае, если он все-таки твердо настроен пойти в суд, то я, конечно, выполню его желание — но ведь городской магистрат примет во внимание, что пес все-таки напал первый, что мальчик попытался исправить ущерб (как мог), плюс еще и дворянин… в общем, Ротимера вряд ли приговорят даже к штрафу — скорее, как дворянина, к судебному поединку!

— Кстати, с этим я буду рад вам помочь! — добавил я. — Со мной и моей женой путешествует наемница-орчанка, дочь моего друга. Думаю, она согласится ради вас сразиться с некромантом… ну, наверное, за семь-восемь золотых? Я не очень хорошо знаю их расценки.

Тут бородач совсем погрустнел и разразился длинной тирадой о том, как он любил этого Тори, как взял еще щеночком, какой это был замечательный пес и как «этот гнилой мальчишка, пусть он трижды некромант и дворянин!» ничего не понимает в собаках.

Ну, это уже были сущие мелочи. Д’Артаньян, конечно, чуть было все не испортил, начав опять задираться, но я сделал ему знак молчать, во всем согласился с бородачом и предложил угостить его пивом — и ужином. Тот, конечно, согласился.

…В общем, потратил я на это все изрядно времени — едва ли не весь вечер. Но бородач в итоге, вроде, примирился. Я запудрил ему мозги рассказами о базовых правилах обращения с немертвыми животными (ничего особенного, все вполне очевидно, но для многих почему-то становится открытием, например, что немертвую скотину нужно купать и чистить так же, как живую).

Расставшись с бородачом, снова явился в комнату детей. Они уже спали, но, когда я аккуратно приоткрыл дверь и заглянул в щелку, д’Артаньян вскочил на кровати.

— Выходи, — тихо сказал я. — Разговор есть.

Мальчик послушно вышел, и вид имел самый протестный и высокомерный — чувствовал, что будут ругать. Поэтому ругать я не стал. Просто сказал:

— Работа над ошибками. Ты не просто забыл законсервировать собаку — ты еще и убил ее зря. Мог, например, часть кишечника ей отключить — реактивный понос на весь двор, все ржут, хозяин унижен и посрамлен, да еще вынужден потом подлечивать пса из своего кошелька, а ты вообще не при делах. Просто песику стало плохо. Как раз в тот момент, как он напал на некроманта. Бывает.

Мальчик все-таки набычился.

— Я был в своем праве!

— Угу, — сказал я. — Только вот если будешь и дальше действовать в таком духе, рекомендую заранее подружиться с кем-то из Королевских рыцарей или паладинов Света.

— Зачем?

— Из-за бесконтрольного применения своих сил некроманты иной раз становятся личами. А упокаивают личей их либо паладины, либо рыцари. И у тех… скажем так, есть в загашнике несколько довольно садистких приемов. Например, очищением Света лича можно уничтожить либо мгновенно — либо в течение пары часов. Если это будут твои друзья — они тебя как-нибудь небольно упокоят. По большой любви.

— Вот сами бы и подружились! — Д’Артаньян сжал кулаки.

— А я уже, — я подмигнул ему. — При случае тебя познакомлю.

После всех этих разговоров я вернулся в свою комнату совсем поздно — и был уверен, что Леу уже спит и даже очень зла на меня. Однако ничуть не бывало! Комната оказалась пуста… ну или я так думал! Леу шмыгнула под дверь крохотной ящеркой — сразу вслед за мной! — и в середине комнаты превратилась обратно в ящеродевушку.

— Ух как ты был крут! — воскликнула она. — Так мягко, спокойно, но так этого здорового мужика развернул на сто восемьдесят градусов! А я думала, не согласится, думала, он собаку свою слишком любит…

— Если бы любил, не бросил бы одну, когда пошел в пивную, — вздохнул я, ослабляя шейный платок. — И с самого начала сильнее вышел бы из себя, уже сам разобрался бы с мальчишкой. Нет, у него была уязвлена гордость, плюс он хотел для себя приличный повод отпустить ситуацию — реально связываться с некромантом и дворянином, пусть даже безденежным мальчишкой, он желанием не горел! Так что дело было легче, чем казалось. Я просто дал ему сентиментальный довод — мол, часть его собаки все-таки жива. Остальное решили рассудочность и жадность.

— Ага, эта Рагна всегда так плечами пожимает, что, мол, пустяки было сделать ездовую химеру из мышиных скелетиков! — хихикнула Леу. — Ты — переговорщик высшего класса, Андрей, и даже не спорь!

— Кто я такой, чтобы спорить с женой, когда она меня хвалит?

— Ты, наверное, слишком устал сегодня? Тогда мою просьбу можно и завтра, ничего страшного…

— Завтра мы одни боги знают где будем ночевать, — сказал я. — Кроме того, настолько я никогда не устаю!

…И… в общем, я и правда выполнил ее просьбу!

Пожалуй, воздержусь от натурного описания, но опыт оказался интересный. Без возможности поцеловаться, без нежного женского тела под руками — но анатомия действительно оказалась если не сходной, то, по крайней мере, сочетаемой! Главное отличие: человеческую женщину нужно для начала как следует подготовить снаружи — а Леу пришлось ласкать в основном изнутри, сначала пальцами, а потом, собственно, и тем, что для этого предназначалось природой!

И еще одно: эта натворенная ею грудь на ощупь оказалась ненамного хуже «настоящей»! Жестче немного, да, но Леу не возражала, когда я прикладывал больше силы — даже наоборот.

— Ничего себе массажик! — сказала она. — Хотя чего Мира с этого прямо дуреет, не понимаю.

Я даже не стал спрашивать, откуда она знает последнюю деталь. Явно Леу слишком наловчилась последнее время бегать везде в виде маленькой ящерки!

— Потому что ты собственно железы и нервные окончания не сделала, вот и не понимаешь, — вздохнул я. — Мне, кстати, тоже приятна стимуляция в этих местах, хотя и не так сильно…

— Да-а? А можно попробовать?

— Можно, конечно! Только осторожно.

В общем, можно сказать, что у меня действительно получился «экзамен на профпригодность»! И я его сдал… хотя по ощущениям, еле-еле. Впрочем, главное, что Леу понравилось.

— Здорово было, — пробормотала она, прижимаясь ко мне и обвивая ноги хвостом. — А я-то думала, что в этом такого? Вот у нас брачные полеты — это ух! Отвал башки. Но у вас тоже неплохо.

— А ты с кем-то летала… в брачный полет? — поинтересовался мой язык, прежде чем я успел отсамоцензуриться.

Леу хихикнула.

— Нет, ты что! Это же серьезно — полетела, значит, хлоп, точно на яйца сядешь… А я тогда не хотела… Но ты не волнуйся, от тебя не залечу, пока полный метаморфоз не освою!

— Да я не волнуюсь, наоборот… — Я погладил ее по кожистой, шершавой спине — не чешуйчатой, скорее, в этаких небольших наростах. — Мне тоже очень понравилось. Хотя я чувствую, что мы можем лучше.

— Значит, будем тренироваться! — с энтузиазмом воскликнула Леу. — Вот эти уроки мне точно по душе… господин учитель!

Глава 3

Путь в Академию

Пол-утра я потратил на то, чтобы разыскать в Авлоне хорошую телегу. Ну а что? Не в карете же везти ребятню! Да, безусловно, карета больше подходила бы богатому владетельному барону, но карета стоила слишком солидных денег — а кроме того, нафиг не была мне нужна. Тогда как телегу, как я рассудил, всегда можно будет перевести в манор, привязав к лошадиной клетке (Леу лишний раз заверила меня, что тяжесть — не проблема), и использовать там.