Вот теперь Хорт был удивлён, потом засмеялся, бесстрашно подошел ко мне. Я, пятясь, ползла назад — боялась опять дыхнуть огнём, или наступить на него, или, ещё хуже, голову откусить. С наместником как-то само получилось.
В общем, пока я превратилась опять в нормального человека, прошло полдня. Из домов стали выходить люди, Саврус стыдливо унёсся домой переодеваться, а потом стал зычно командовать, чтобы разгребали тела чёрных, собирая огромный костёр.
Я от всей этой беготни успокоено свернулась в колечко и дремала. Быть в теле дракона — так напряжно! Нужно следить, чтобы взрослые не попали под огонь, который моя ипостась спокойно выдыхала. Нужно следить, чтобы шкодливые дети, которым трава не расти, не дёргали меня за хвост. Божечки, как же страшно быть драконом! Это ещё тут Мирии нет…
Хорт поначалу сидел возле меня, нудно рассказывая, кто такие Первые и кто я такая. Первые — прародители всей драконьей расы, их боги, которых они решили уничтожить, чтоб быть типа свободными. После того как драконы уничтожили Первых, то осознали, что натворили, — ведь своих драконов они больше не чувствовали.
И стали называть Первых Павшими и ждать, когда они вернутся. Ведь боги не умирают, они просто перерождаются в других мирах. Когда последняя женщина из рода Терра умерла, меня, её прародительницу, перенесло в её тело, чтобы восстановить справедливость. И если верить Хорту, теперь все драконы земли смогут призывать своих зверей. Жаль, что осталось их очень мало.
И это не всё. Мне как-то нужно помочь вернуть других Павших. И тут я сразу сказала, что ничего не знаю. Получилось это, конечно, не словами, а рёвом, полным возмущения. Никого я призывать не собираюсь! Пусть радуются, что хотя бы драконов своих чувствовать станут. Я не собираюсь решать все проблемы мира. Я не спасатель! Я просто женщина и хочу жить спокойно — и по возможности хорошо!
А потом я опять стала человеком. Хорт отвёз меня домой. Всех тёмных он там уничтожил, даже Мигла добил, когда тот ринулся вслед за мной.
Домашние сидели в подвале, и когда мы постучались, чтобы сказать им выходить, радости не было предела. Правда, детям не разрешали выходить из дома, пока не были собраны все чёрные. Деревенские, что пришли с нами, увезли их на общее сожжение.
Постепенно мы учились жить заново. Это странно — после такой встряски смотреть на мир. Всё виделось по-другому. Особенно для меня. У меня спонтанно могла измениться рука на лапу, глаза — стать с тонким зрачком, лицо могло покрыться чешуйками. Всё это пугало меня и радовало детей, которые буквально пару недель ходили следом, чтобы не прозевать, когда тётенька будет страшной.
Работать, конечно, не было времени. Да и пришельцы не давали. В мои земли началось паломничество драконов. Всех! Стояли целыми караванами на границе, просясь на постой или хотя бы меня потрогать. Вестники летали к нам со скоростью звука. Обо мне знали уже даже в столице Империи. Конечно, как-то нужно было объяснять гибель наместника.
Хорт эти дни ходил злющий, требовал, чтобы я ехала с ним домой. К нему домой.
— Мой дом тут!
— Альрина, ты моя жена!
— Я ещё не решила… Да я всё тяну, собираюсь с силами, чтобы броситься в отношения.
— Тут и решать нечего, — Хорт от ревности, что вокруг поместья поднялся ажиотаж, не находил себе места.
И куда делся мой спокойный и рассудительный наёмник? Что за ревнивец ходит рядом и пытается мною манипулировать?
— Мы вернёмся назад, как только найду управляющего для своих земель.
— Хорошо, я подожду тебя тут, — я упрямо не соглашалась.
Ну правда, у него там всё налажено, а у меня стоит отлучиться — начнётся чёрт знает что. У деревенских ни дня без происшествий, дети опять же. Имара слишком балует их и точно не справится. А везти их с собой столько дней — не дело.
Хорт, хитрый лис, решил «не мытьём, так катаньем».
Устроил мне романтический вечер, плавно перетекающий… Понятно, во что перетекающий.
Его домик превратился в небольшое уютное гнёздышко: столик, заставленный закусками — явно постаралась Ронья, пахнет вкусно — цветами, старым вином…
На широкой кровати откуда-то появилась мягкая белая шкура, приятная на ощупь.
Сердце у меня билось, как у испуганной девчонки. Всё же поцелуи — одно, а ночь, постель, голый мужик — это совсем другое. Отвыкла я от этого… Ещё на Земле отвыкла.
— А ты подготовился, — сказала я, поглаживая мягкие ворсинки.
Меня Хорт усадил на кровать, сам же сел напротив, на стул. Подливал мне красный напиток, подкладывал в тарелку вкусные кусочки тушёного мяса. Весело болтал, роняя ласковые, даже не так, ласкающие взгляды.
— Я хочу, чтобы ты не забывала обо мне, Альрина.
— О тебе забудешь… — я улыбнулась.
Колючка внутри рыкнула. Ну когда? Чего вы ждёте? Слабаки!
Я мысленно её успокаивала и говорила, что девочки сами первыми не нападают. Нужно дать мужчине почувствовать себя охотником.
Фррр! — был мне ответ. Наглая ящерка отвернулась и оставила меня одну.
Пока я ругалась со своей ипостасью, Хорт уже пересел на кровать и медленно расстёгивал пуговицы на своей рубашке. Сколько раз я видела его без неё на тренировках, но сейчас всё было словно в первый раз. Я наблюдала за его движениями — медленными, дразнящими — и руки чесались помочь уже сорвать эту тряпку побыстрее.
Потом мы встретились взглядами — и всё как в тумане. Звон в ушах, стон, его руки везде. Сладкие поцелуи, от которых внизу живота собирались тугие узлы. Танец наших тел в древнем, как вселенная, ритме и безграничная эйфория от крышесносного секса.
Вот тебе и старички…
Так приятно лежать на горячем большом Хорте, чувствовать свое утомлённое тело расслабленным, слышать биение сердца своего мужа, его руки, мягко поглаживающие спину и то, что ниже. И почему я так долго противилась?
А потом мы поругались!
И я вспомнила почему...
Хорт, наглая морда, решил, что, если я расслабилась, можно из меня верёвки вить.
— Ты поедешь со мной, Альрина?
— Нет, — я блаженно потянулась, скатилась под его бок и уткнулась в него носом, вдыхая родной запах.
— Альрина, ты поедешь со мной, — настаивал Хорт.
Я приподнялась на локте и посмотрела в его синие возбуждённо-злющие глаза:
— Я сказала — нет! Ты чего… - я вдруг сообразила. — Ты меня соблазнял, чтобы на меня давить?!
— Это не так!
— Это так! — я стукнула его в грудь кулаком и соскочила с кровати. — Ну ты и…
— Альрина, останься, — попросил Хорт, но я уже закусила удила.
И, стянув с него одеяло — естественно, хорошенько наглядевшись перед этим на голенького мужа — закуталась и гордо удалилась домой.
А утром узнала, что он уехал.
Ох как я была зла! Простился, значит, так?! Дракон чешуйчатый! Колючка мне подрыкивала, соглашаясь. Вернётся — оторвём хвост! Нет хвоста? Найдём, что оторвать!
Правда, Хорт оставил своего Пая. Тоже ничего хорошего. Наглый воин лез везде — в карьер, на завод, устанавливал свои порядки в деревне, не пропуская и не выпуская никого. Пришлось ехать показывать колючку в истинном гневе. Что интересно — когда я человек, мы могли разговаривать, когда я дракон — мы сливались, и я — это я общая. Вот такой вот конец сказки.
Прошло несколько месяцев.
Стало потише. Драконы всё так же жили на границах, говорят, что чем ближе ко мне, тем лучше они начинают чувствовать своего дракона. У одной женщины родился младенец — и сразу обернулся земляным драконёнком. Радости не было предела, как и ужаса. Как растить драконёнка, современные мамаши не знали.
Имара всё так же заведует домом, уезжать с Хортом она отказалась. Прислуги у нас прибавилось. Полностью переехала жить к нам госпожа Офди, взяв на себя обучение Мирии. Только Тревор ходил злой и требовал своего наставника. Предлагала других — он не соглашался и ждал Хорта.
Я тоже ждала Хорта… чтобы залепить ему пощёчину или откусить хвост. Мы с колючкой всё время об этом спорим. Как он мог, после всех его слов о любви, бросить меня одну?
