Наследие древнего (СИ) - Четвертнов Александр

Я опустил руки. Магия угасла, оставив после себя только лёгкое покалывание в пальцах.

Все молчали. Виктория стояла с открытым ртом, глядя на открывшийся вход. Бестужев присвистнул. Николай помотал головой. Маша выглядела так, будто сейчас упадёт в обморок.

— Вот видишь, — я повернулся к Виктории, — я же говорил. Нашёл древний документ. Там всё было написано.

Она моргнула несколько раз, потом сняла очки, протёрла их, снова надела. Вход никуда не делся. Он был настоящим.

— Это… — её голос дрожал. — Это невозможно. Как ты… Магия? Ты использовал магию⁈

— Немного, — кивнул я.

— Немного⁈ — она ткнула пальцем в зияющий вход. — Ты только что переместил тонны земли за минуту! Это не «немного»!

— Земля была смещена раньше, — пояснил я, что было правдой, но не всей. — Просто замаскирована, я снял маскировку.

— Кто мог создать такое заклинание две тысячи лет назад? — прошептала Виктория, медленно приближаясь к входу. — Это уровень магии, который… который мы даже сейчас не понимаем до конца.

— Хозяин некрополя мог, — спокойно ответил я. — Он был великим магом.

Виктория замерла у края входа, вглядываясь в темноту лестницы. Её руки дрожали. Археолог во всей красе — перед ней открылась находка столетия. Нет, тысячелетия.

— Это потрясающе, — прошептала она. — Это действительно потрясающая находка. Я… мне не терпится спустится вниз.

— Так пойдём внутрь, — предложил я.

Она резко обернулась ко мне:

— Внутрь⁈ Ты с ума сошёл⁈ Нельзя просто так войти! Нужно всё задокументировать, сделать фотографии, составить план, вызвать специалистов!

— Виктория, — Бестужев подошёл к ней, положил руку на плечо, — мы здесь не для науки. Точнее, не только для неё. У нас есть задача.

— Какая задача может быть важнее сохранения исторического наследия⁈

— Наша, — отрезал Пётр Алексеевич. — Военная.

Она посмотрела на него, потом на меня, потом на остальных. Постепенно до неё доходило, что эта экспедиция изначально не была чисто научной. Плечи её опустились.

— Вы используете меня, — тихо произнесла она.

Интересно, как? Будто это она привезла нас сюда. Но я этого, конечно же не сказал. Не нужна мне истерика, не сейчас.

— Нет, — я шагнул к ней. — Ты получишь доступ ко всему, что здесь есть. Сможешь изучать, фотографировать, документировать. Но сначала нам нужно кое-что забрать.

Виктория сжала кулаки, её лицо исказилось.

— Вы хотите разграбить гробницу?

— Мы хотим кое-что позаимствовать то, что поможет разобраться с порталами, — поправил я. — Остальное твоё, можешь создать здесь хоть музей.

Она долго смотрела мне в глаза, взвешивая. Наконец вздохнула:

— Хорошо, но я иду с вами и всё фиксирую.

— Договорились.

Я повернулся к остальным:

— Кто со мной? Николай, Изольда, Лидия, Георгий, Маша, Тихон — вы идёте. Пётр Алексеевич?

— Иду, — кивнул Бестужев, — половину бойцов возьму с нами, а остальные остаются снаружи и охраняют вход.

Бойцы переглянулись, но не возражали. Им явно было не по душе лезть в древнюю гробницу. Я их понимал. Обычные люди чувствуют магию подсознательно, а здесь она была настолько сильной, что давила даже на меня.

Я достал из кармана несколько артефактов — светящиеся кристаллы, которые захватил из особняка деда. Раздал их спутникам.

— Держите при себе. Будет темно.

Кристаллы вспыхнули мягким голубоватым светом, когда их взяли в руки. Виктория с интересом покрутила свой перед глазами, но ничего не сказала.

— Пойдёмте, — я первым ступил на мраморные ступени.

Камень был холодным даже сквозь подошвы ботинок. Магия окутала меня, узнавая. Словно старый друг обнимал после долгой разлуки. Я спускался всё ниже, остальные следовали за мной.

Лестница уходила глубоко под землю. Ступени были широкими, удобными, с небольшими углублениями, чтобы не скользить. По стенам тянулись барельефы — сцены из моей жизни, высеченные руками моих последователей.

Виктория не могла молчать. Она останавливалась каждые несколько ступеней, водила пальцами по резьбе, шептала что-то себе под нос, судорожно фотографировала планшетом.

— Это битва при Фермопилах, — прошептала она, замерев перед одним барельефом. — Видите? Здесь воины в строю, а здесь… Боже мой, здесь персидская армия. Такой детализации я никогда не видела.

— Идём дальше, — поторопил я её.

Мы спустились ещё глубже. Воздух становился прохладнее, но не затхлым. Вентиляционные каналы, которые я проложил, всё ещё работали. Магия поддерживала циркуляцию воздуха, не давая гробнице превратиться в душную могилу.

Лестница закончилась, перед нами открылся коридор, уходящий в темноту. Стены были покрыты фресками, краски на которых не поблекли за тысячи лет. Защитные чары сделали своё дело.

— Невероятно, — Виктория прижала ладонь к губам. — Сохранность идеальная. Это же… это же бесценно!

Я пошёл вперёд. Коридор был прямым, без ответвлений, но это пока. Дальше начнутся лабиринты, но до них ещё надо дойти.

По обеим сторонам коридора стояли статуи. Высокие, в человеческий рост, изображающие воинов в доспехах. Они держали копья и щиты, их лица были скрыты шлемами. Виктория замерла перед первой статуей.

— Это же гоплиты, — прошептала она. — Классические греческие воины. Но работа… она слишком совершенна. Посмотрите на детали доспехов, на складки плащей. Это не может быть ручной работой.

— Может, — я усмехнулся, — если мастер достаточно талантлив.

Она бросила на меня недоверчивый взгляд, но промолчала.

Мы продолжили путь. Николай шёл рядом со мной, его рука лежала на рукояти меча. Да, меча, он настоял взять оружие, мол, неизвестно, что нас ждёт внутри, а я не возражал. Пусть чувствует себя увереннее.

Изольда шла за нами, её взгляд метался по сторонам. Она явно нервничала. Лидия держалась за руку Георгия, оба бледные. Маша с Тихоном замыкали шествие вместе с Бестужевым.

Коридор расширился, и мы оказались в первом зале. Круглом, с высоким куполообразным потолком. В центре стоял алтарь, на котором покоился меч в ножнах. Простой, без украшений, но я знал, что это была одна из моих первых работ.

— Не трогать, — предупредил я, когда Георгий потянулся к мечу.

Он отдёрнул руку, как ошпаренный.

— Почему?

— Ловушка.

— Какая?

— Смертельная.

Георгий отступил на три шага назад. Я обошёл алтарь, нашёл небольшое углубление в его основании. Нажал на него определённым образом. Щелчок. Магические нити, опутывающие меч, угасли.

— Теперь можно, — кивнул я.

Виктория подошла к алтарю, вглядываясь в надпись на его краю.

— Здесь что-то написано на древнегреческом. «Первый клинок Кириллоса Аэтоса, выкованный в огне юности». — Она подняла глаза на меня. — Это личное, очень личное.

— Да, — согласился я.

— Кто мог знать такие подробности?

— Тот, кто строил эту гробницу.

— А кто такой Аэтос?

— Видимо тот, кто здесь похоронен, — хмыкнул я.

Она задумалась, разглядывая алтарь. Я видел, как в её голове крутятся шестерёнки, складывая кусочки головоломки. Пока не складывалось, но она была умной, рано или поздно догадается.

Мы прошли дальше, следующий зал был больше. Здесь стены покрывали фрески — сцены охоты на чудовищ. Я узнавал каждую. Вот я сражаюсь с Немейским львом. Вот убиваю Лернейскую гидру. Вот побеждаю Минотавра в его лабиринте.

— Подвиги Геракла? — неуверенно спросила Виктория.

— Нет, — покачал я головой и указал на надписи.

— Кириллос Аэтос и Геракл побеждают… — стала читать она, переходя от фрески к фреске. — Но, — она указала на фреску с гидрой. — Это же классический сюжет о Геракле.

— Геракл не был единственным героем Греции, — напомнил я.

— Осада Трои, — неожиданно вскрикнула она, — и снова этот Аэтос.

Она стала просто перебегать от фрески к фреске.

— Аэтос и Одисей, Аэтос и Ясон, Аэтос побеждает Тифона, Аэтос и Зевс побеждают Крона. А это уже ни в какую логику не укладывается, — она вытянула руку, — тут целая стена с изображениями мифов древнего Египта и везде Аэтос.