Наследие древнего (СИ) - Четвертнов Александр

Щит опирался о стену рядом. Круглый, классический гоплонский щит. На лицевой стороне — изображение орла, парящего над грозовыми тучами. Мой герб. Мой символ.

Я медленно протянул руку, коснулся нагрудника. Магия вспыхнула под пальцами, узнавая хозяина. Артефакты не просто сохранились — они были живыми. Насыщенными моей силой, моей волей, моей сущностью.

Тысячи лет они ждали после моей смерти и дождались.

Я снял куртку, которая была на мне, стянул рубашку. Остался по пояс голым. Снял нагрудник с крепления. Тяжёлый, но не чрезмерно. Точно такой, каким я его помнил. Надел на себя, застегнул ремни по бокам. Бронза легла на грудь идеально, словно создана для меня, что логично — я сам её создавал, под себя.

Следом наручи, они защёлкнулись на предплечьях с тихим щелчком. Магия вплелась в мою ауру, усиливая защиту. Я чувствовал, как энергия течёт через металл, обтекает тело, создаёт невидимый барьер.

Поножи пристегнулись к голеням, прикрывая от колен до лодыжек. Шлем я оставил — не хотел пугать спутников, пока.

Меч. Я вытащил его из ножен. Клинок засверкал в тусклом свете кристалла, который я оставил в кармане куртки. Острый, идеально сбалансированный. Ни капли ржавчины, ни царапины. Защитные чары сделали его вечным.

Я сделал пробный взмах. Меч рассек воздух с тихим свистом. Рука помнила вес, помнила баланс. Словно я держал его вчера, а не тысячи лет назад при штурме Хатуссы.

Щит. Я поднял его левой рукой, продел руку в ремни на внутренней стороне. Килограммов двадцать, не меньше. Но я чувствовал силу, которую он давал. Защитные руны на внутренней стороне светились слабым голубым светом.

Я встал посреди комнаты — в доспехах, с мечом и щитом. Кириллос Аэтос. Один и тот же человек, разделённый тысячелетиями.

Сила наполнила меня. Не физическая, хотя и она тоже. Магическая. Артефакты резонировали с моей аурой, усиливали её многократно. Резервы раздулись, каналы расширились. Я чувствовал себя целым впервые за… за очень долгое время.

Это было правильно. Это было моё. Теперь я смогу на равных разговаривать с кем угодно, хоть с императором, который возжелал мой алатырь-камень. Даже больше, они мне теперь точно не равны. Всё, теперь всё пойдёт по-другому. Больше не надо будет скрывать свою силу. Я спокойно перетряхну всё ЦПУ и найду все части своего духа и восстановлюсь, верну своё былое могущество.

Я собрал свои вещи — куртку, рубашку — и вышел из гробницы. Дверь за мной закрылась бесшумно, скрываясь в стене. Никто бы её не нашёл, даже зная, где искать.

Коридор, потом дверь в основной зал. Я толкнул её и вышел.

Все замерли, глядя на меня.

Виктория стояла у ниши с рукописями, держа в руках один из свитков. Её рот открылся, но она не произнесла ни звука.

Николай выронил меч, который рассматривал. Тот упал на пол с металлическим звоном.

Изольда медленно опустила копьё, которое держала.

Бестужев присвистнул:

— Тебе идёт.

Я усмехнулся:

— Спасибо.

Виктория наконец нашла голос:

— Это… это из гробницы? Ты взял артефакты из гробницы Аэтоса⁈

— Да, — кивнул я.

— Но это же… это же реликвии! Национальное достояние Греции! Ты не можешь просто так их забрать!

— Могу, — я подошёл к ней. — Кто может мне запретить?

— В смысле кто⁈ — она чуть ли не кричала. — Это, это?!.

Я посмотрел ей в глаза. Видел гнев, непонимание, шок.

— Это не важно, никто бы не смог найти этот некропль кроме меня — спокойно ответил я. — Но это долгий разговор, сейчас нам нужно выходить.

— Я никуда не пойду, пока ты не объяснишь! — она скрестила руки на груди. — Нет! Я имею право знать! Я археолог, я веду это исследование, и я требую объяснений!

Я вздохнул. Упрямая. Хотя, чего я ожидал?

— Ты совсем недавно не верила в этого Аэтоса, называла его вруном, а теперь защищаешь?

— Не важно, врун он или нет, — нахмурилась она, — это без сомнения древнее захоронение и надо всё изучить и сохранить.

— Тогда можешь остаться здесь и изучать дальше, а нам надо идти.

Больше никто не стал спорить, и я повёл группу к выходу из зала. По пути собрал ещё несколько вещей — пару амфор с вином (для деда, он оценит), несколько свитков (вдруг пригодятся), один из древних мечей (Николаю, пусть будет у него нормальное оружие).

Мы прошли через лабиринт обратно. Я вёл уверенно, не сбиваясь. Виктория шла молча, погружённая в свои мысли. Остальные перешёптывались между собой, но я не вслушивался. Восторг от возврата утраченного улёгся и на душе снова заскребли кошки. Да что ж такое?

Лестница. Подъём наверх. Дневной свет ударил в глаза, когда мы вышли на поверхность. Я прикрыл их рукой, давая зрению адаптироваться.

Бойцы, оставленные охранять вход, вскочили на ноги, увидев нас. Их взгляды уставились на меня — точнее, на доспехи, меч и щит.

— Всё в порядке? — спросил один из них.

— Да, — кивнул я. — Всё отлично.

Я сделал несколько шагов от входа, вдыхая свежий воздух. Хорошо было снова на поверхности.

А потом я увидел их. На алтарном камне, который стоял метрах в двадцати от входа, лежали тела двух мужчин в серых хламидах. Вокруг них виднелись следы магии — слабые, но различимые.

Я напрягся, сжимая рукоять меча.

— Это не наш, — прошептал Николай рядом.

Не наш.

Я обвёл взглядом поляну. И увидел их.

Двое мужчин стояли в тени олив. Один — высокий, широкоплечий, с военной выправкой. В потрёпанной форме, с рюкзаком за спиной. Лицо жёсткое, изрезанное шрамами. Конрад?

Второй был ниже, в чёрном балахоне с капюшоном, лицо скрывалось в тени.

— Кириллос, — произнёс он, и голос его оказался из прошлого, из глубокого, тысячелетнего прошлого, — Наконец-то мы встретились, Аэтос.

Узнавание молнией пронзило мой разум. Кошки прекратили скрестись, вместо них в груди поднялась целая буря гнева и злости.

— Ирсу, — прорычал я, — гнида хатусская.

Ладонь сжала рукоять меча. Щит сам прыгнул на левую руку. Глаза стала застилать кровавая пелена.

Сколько тысячелетий я мечтал об этой встрече? Отомстить за Мернепа, отомстить за всё, что натворили титаниды. И вот, нежданно, негаданно она произошла. Пусть я не восстановил всю силу, но сейчас, с артефактами я смогу раскатать в блин целый город. Я….

— Кирилл! — раздался сзади крик Шальной. — Что происходит? Кто это?

Я обернулся и замер. Бойцов, которых мы оставили охранять вход с которыми я только что перекинулся парой слов, уже не было. Они лежали мёртвыми, как и все остальные гвардейцы Бестужева, которые не обладали магией. Мои же друзья устояли против атаки, и становились спиной к спине.

Я вновь посмотрел на Ирсу, а около него уже, кроме Конрада, выстраивалось несколько сотен бойцов.

Колдовство, озарило меня. Грязные гойсы! Вот что меня смущало и заставляло тревожится. «Великий обман», так назывался этот аркан. Он не мог обмануть великого мага в полной силе, но сейчас справился с задачей. Всё, что было вокруг нас, оказалось иллюзией и теперь она спадала.

— Ты всё понял да? — Ирсу шёл ко мне, — надеюсь понял, а если нет, то знай, я, Ирсу, гроссмейстер Ордена провёл тебя, великого Аэтоса. Целый день я следовал за тобой по пятам и ты меня не замечал. Ты привёл меня к своему некрополю, который выстроил рядом со входом в Царство Аида. И ты теперь станешь жертвой, чтобы освободить Крона и вернуть его обратно в этот мир.

Он прекратил говорить и противно засмеялся.

— Кирилл, что он несёт? — выкрикнула и-за моей спины Шальная, — Кто это?

— Жертвой? — проревел я, гнев уже застилал взгляд, я видел только давнего врага. — Ты ничего не перепутал Ирсу? Сейчас я тебе покажу, кто из нас жертва.

Я замахнулся мечом, чтобы испепелить идиота, возомнившего себя ровней со мной, но Ирсу скользнул к алтарю и двумя быстрыми ударами кинжала пронзил обоих мужчин. Меня тут же скрутила боль. Не сильная, не дикая, но ощутимая.

Это же мой дух! Понял я, ощущая, как слегка расширяются магические каналы, а аура начинает поглощать то, что некогда принадлежало мне.