Бессмертыш (СИ) - Рымин Андрей Олегович

Ай! Больно! Наконечник вонзившейся в спину стрелы прорывает рубаху, пройдя под ребром. Рывком разворачиваюсь. Вот гад! Подловил меня! Дождался, когда я залезу в воду, и, выскочив из укрытия, подбежал к самому берегу. Из рощи стрелять в темноте — шанс попасть невелик, а с близи, промахнуться никак. Враг всего в десятке шагов от меня, но мешающая движениям вода превратила и это смешное, казалось бы, расстояние в непреодолимую преграду. Мне к нему не успеть.

Вторая стрела клюёт воду в вершке от меня. Промахнулся. На звук уже бил. Разворачиваясь, я само собой призвал дар. Невидимку в ночи по одним лишь кругам на воде не найти.

Но, какого… Он же должен ловить меня? Мертвеца не допросишь. За малым меня не убил первым выстрелом. Ведь в сердце же целил. Неужто… Вот йок! Моя лодка! Гад, заметив её, догадался, что я уплываю куда-то. Зачем уплываю, небось, тоже понял. Гахары умны.

Видать, сообразил клятый нелюдь, что взять меня в плен у него не получится. Не смогу сбежать с острова, так прикончу себя. Поди, видел, как числа на лбах у них таяли. Понимает, что я их отряд к окончательной смерти веду. И веду не один — помогает мне кто-то. Приплывут мои друзья, и…

Да только не станет гахар их ждать. Сам сбежит. Вот, в чём замысел нелюдя. Сядет в мою лодку и отправится… Ну, не знаю. Своих искать, видимо. Другие отряды. На Воде у них три таких. Ту же Леону.

И пусть. Поединок не начат. От зверя сбежать — оно можно. От обновления — нет. Не станет явившийся ящер на острове месяцами сидеть, дожидаться удравших хозяев. Так Воду не обмануть. Если прямо сейчас уплывёт, его странствия скоро закончатся, толком не начавшись. Коли нелюдь задумал немедля удрать, он то место, где лодка стоит, уже знаком пометил. Найдёт её.

Ну, а если решит отправляться в путь утром, по светлому, то удачи ему. Тут ведь мало того, что со зверем без дара расправиться надо суметь, так ещё и с рассветом добраться до лодки раньше, чем ту заметит явившийся на остров народ. Это сложно. Едва ли гахар будет ждать. Зачем ему время терять? Припасы собраны ещё на Суши. Подгоняй лодку к берегу, грузи в неё валяющиеся рядом с трупами рюкзаки — и в дорогу. Погода в порядке. Лучше побольше до бури проплыть.

Йок! Он снова попал. Кажись, всё — умираю. Ну и ладно. Я и с той первой стрелой, что торчит из груди — не жилец. Беги, нелюдь, беги. От меня не сбежишь. Через миг снова встретимся. В этот раз я себя обдурить вам не дам.

Только…

Додумать внезапно пришедшую в голову мысль я уже не успел. Мир погас, чтобы тут же вспыхнуть в куда более ярких красках. Из ночи меня перебросило в день. Замечательно! По светлому гахаров рубить куда проще, чем в темноте.

Ну что, шустряк? Поигрались, и хватит. В этот раз не сбежишь. Две секунды, пара взмахов руками — и все четверо гахаров лежат на песке окровавленными кусками мяса. Всё, прикрыта лавочка. Больше им меня не надуть. Хоть что хочешь ори перед смертью на своём языке, хоть как угодно меняй направление прыжков, хоть как хочешь мудри, а итог один — всех прикончу. Второй раз я на эту мотыгу не наступлю.

Подобрав целый и невредимый топор — что нужно его сохранить не забыл — я вздохнул. Для себя гахар своим бегством ничего не выгадал, а мне всё же свинью подложил. Я, конечно, сейчас схожу гляну, но, боюсь, что прогулка на другую сторону острова обернётся лишь пустой тратой времени. Закинув топор на плечо, зашагал по песку прочь от трупов.

Так и есть — лодки нет. Нужно новую строить. Клятый нелюдь всё же не стал дожидаться утра, уплыл ночью. Ну и йок с ним. Потеря трёх дней — ерунда. Потружусь. Оно всяко лучше, чем пытки, какими гахар развязывал бы мне язык, умудрись он поймать меня. Считай, малой кровью отделался.

Впрочем, всё это неважно. Любая телесная боль всё равно легче душевных страданий, которые меня продолжают терзать. У гахаров на меня нет управы, а вот Ло… Я верну своё тело. Верну! Если и не здесь, на Воде, то на следующем поясе, у меня это точно получится. Я не сдамся. Я хочу быть собой.

Упрямо тряхнув головой, я отправился к нужному дереву. До заката ещё далеко. Надо приниматься за работу.

И труд пошёл мне на пользу. Промахав весь остаток дня топором, выдалбливая сердцевину из разваленного надвое на последних каплях дара бревна, я свалился на наскоро подготовленную лежанку из пальмовых листьев. На душевные страдания, как и в целом на мысли, сил не было. Заснул в две секунды.

Йок! Боль! Снова боль! Что-то острое впилось мне в голову… Зубы⁈ Ящер…

С этой мыслью ловлю обновление. Хорошо, что проснуться успел. Если бы умер мгновенно, едва ли бы смог среагировать быстро и правильно. Рублю тени даром. В темноте чуть сложнее, но я и так знаю, кто из них, где стоит, да и видно фигуры метнувшихся в стороны нелюдей.

Фух… Справился. Ни один не ушёл. Шустряка, правда, еле достал. Тот ещё шевелится, но и он не жилец.

— Жи хен броф, щихан… Жи хен…

Всё, последний подох. Что он там бормотал? На своём языке? Или всё же на нашем? Разобрать слов не смог. Проклинает небось. И плевать. Тут важнее другое. Получается, аж седмица прошла. Сраный нелюдь почти семь дней где-то плавал. Значит, мало того, что убил тогда зверя, так ещё и удрать умудрился. Сбежал до прихода чужого отряда на остров. Ну точно пометил то место, где лодка стояла. Вот же хитрая тварь. Небось и бобы успел с собой прихватить.

А как же тогда… Что там Вепрь? Поди мужики уже все извелись — меня ждать. Им лодку, конечно, сложнее построить, чем мне — незримых клинков у них нет — но за шесть дней и они бы с тем справились. Хотя…

Нет, в конце седмицы куда-либо плыть смысла нет. Покидать свой остров накануне появления ящеров глупо — обновление обратно вернёт. Вепрь умный. Наверняка они лодку построили и убрали за риф. Проведут поединок, а потом уже сразу ко мне. Так надёжнее будет.

Тем не менее, сидеть, сложа руки, и ждать я не стану. Опять начну строить лодку. Мало ли — вдруг я чего не учёл?

И не зря я тогда сразу впрягся в работу. День прошёл, другой, третий. У меня всё готово, а морской горизонт остаётся по-прежнему чист. Не торопятся друзья приплывать ко мне в гости. Видно, что-то случилось. Отправляюсь к ним сам.

Пока грёб, все мозги изломал. Что у них там случилось? А гахар? Сам он где-то погиб, или тем, кто явился на остров норой, надоело искать недобитка? Поединок был начат — тут ясно — но вот, как он закончен… Вопросы, вопросы, вопросы.

С погодой в этот раз повезло. День и ночь плыл по гладкой спокойной воде. Рассчитал силы так, чтобы добраться до их острова затемно. Вдруг там гости у них? Не хватало ещё попасть в лапы к Леоне. Мне гахаров и без рыжей хватает.

Оставлять лодку за рифом не стал. Потихоньку подплыл прямо к берегу. В темноте разобрать, где здесь что нет возможности, но лагерь мунцев точно на этой стороне острова. Вернее, он точно где-то здесь раньше был. Забегаю под пальмы и замираю, прислушиваясь. Мужики всегда спали у устья ручья. Шум того разобрать можно издали — он громко журчит.

Крадучись пробираясь по роще вдоль берега, одолел с пол версты. Есть! Услышал бегущую с горных склонов речушку. Ближе, ближе… А, что это темнеет на пляже? Ещё подошёл. Лодка? Точно! Пожалуй, её рассмотрю повнимательнее. От пальм тут всего шагов десять. Осторожно подкрался. Так и есть — недоделка. Тут ещё поработать придётся. Плыть рано.

— Твою бабку за пятку! Китар!

Подлетевший на даре Клещ обхватил меня своими цепкими лапами. Один камень с души. Тут всё ладно.

— Раздавишь.

— И пусть. Мне тебя так и так убивать. Ох и долго ты…

— Да гахар убежал.

— Ха! Значит Чоп с Вепрем правы. А Бочка: его шторм унёс, шторм унёс.

— Что орёшь там?

Донёсшийся до нас недовольный голос принадлежал Вепрю.

— Кит приплыл!

— Да ладно⁈

Через несколько секунд мы с Клещом уже шли навстречу к быстро шагающим к нам по пляжу остальным обитателям острова.