Служанка для прокаженного лорда (СИ) - Вера Виктория

Перепалка тем временем резко смолкает, потому что Дарлина дёргает мать за рукав, и указывает на нас с Кейном.

Матушка Уллера тоже прослеживает этот жест:

— Ох, небеса! — женщина осеняет себя святым знаком, будто увидев призрака, пятится и хватается за сердце. — Да неужто это…

Имя моё произнести она не решается, так как натыкается на суровый взгляд Кейна, после чего бледнеет и глубоко кланяется:

— Не желают ли господин с госпожой оленьего сыра? — пытется за слащавым голосом спрятать своё волнение. — Самые лучшие сыры у меня. Есть и с ягодами, и с пряностями…

— Ханс, купи у этой женщины три лучших головки сыра, — Кейн бросает кошель одному из охранников, после чего, как будто не замечая перекошенных лиц моей мачехи и Дарлины, уводит меня вперёд по дорожке, ведущей к набережной. — Идём, любовь моя. Мне не терпится увидеть то, что ты хотела показать.

Дорогие читатели, вторая часть эпилога выйдет завтра.

Эпилог 2

Таэллия

Чувствую, как мне вслед устремляются взгляды сразу нескольких пар глаз, и задумываюсь о том, правильно ли сделала, что так и не заговорила с ними.

Когда мы вернулись в замок после первой поездки в столицу, Кейн вызвал к себе моего отца, кинул ему мешочек монет и под страхом смерти приказал считать, что у него никогда не было старшей дочери. В тот же день у старосты была изъята книга о смертях, венчаниях и рождаемостях за соответствующий год. Она была полностью переписана… и моего имени в ней больше не значилось.

Напуганные тем, как Кейн обошёлся с Броком, староста и отец даже не подумали возразить, но поклялись до гробовой доски хранить молчание. Я слышала, что с того момента, кто бы ни заговаривал обо мне, эти двое делали вид, что впервые слышат моё имя. Для меня это хорошо, хоть мне и обидно, что отец так и не поинтересовался у лорда Кордэйна моей судьбой.

Кейн же считает, что мой отец утратил право называться отцом, ещё в тот день, когда позволил поставить меня на колени на собственной свадьбе…

— Ты думаешь о своей семье? — Кейн вытягивает меня из собственных мыслей вкрадчивым бархатным голосом.

— Почти… возможно, мне всё же стоило поговорить с ними.

— Твои мачеха и сестра радовались унижению, какому подверг тебя отец на той абсурдной несостоявшейся свадьбе, — он будто читает мои мысли. — Это предательство, Тайли. А следовательно, также как твой отец, они потеряли право считаться твоей семьёй.

Кейн снова бережно притягивает меня ближе и целует в висок.

— Не думай об этом, Тайли. Эти люди не стоят твоего беспокойства. Лучше скажи — то, что ты хочешь показать мне, уже близко? — ловко переводит тему.

— Почти, — предвкушающе улыбаюсь. — Хочу, чтобы ты закрыл глаза и не подсматривал, пока я не разрешу тебе их открыть!

— Слушаюсь, моя леди, — с его губ срывается смешок, но глаза закрываются.

И вовремя, потому что в этот момент мы сворачиваем к набережной.

Наш новый портовый городок мы назвали “Бухтой Отражённых Звёзд”. Кейн думает, что такое название я выбрала из-за обычно спокойной воды, в которой так ясно отражается небо. Но мои планы идут куда дальше. Меня не оставляет идея превратить это место во что-то большее. В сказочный город со своими праздниками, ярмарками и романтикой.

Мне хотелось, чтобы здесь обязательно появилась уютная набережная для прогулок, примерно такая, какую я видела из окон гостиницы в первый вечер своего появления в столице.

Чтобы украсить её, несколько рабочих искали по всей округе карликовые сосны с округлой пушистой кроной. Деревца выкапывали и пересаживали вдоль мощёной дорожки. Те сосны, что не приживались, приходилось заменять, но за год мы смогли с этим разобраться.

— Можешь открыть глаза Кейн, — останавливаюсь и тянусь, чтобы прошептать ему это на ухо.

От моего дыхания не его шее выступают едва заметные мурашки, и, открыв глаза, он сначала бросает на меня потемневший взгляд и только после этого осматривается.

С самого раннего утра сегодня мои слуги украшали кроны сосен светящимися шариками, закрепляя каждый по отдельности на подходящих ветках. И сейчас, по мере того как на долину опускаются сумерки, свет среди мохнатых ветвей становится всё более заметным, превращая набережную в настоящую сказку.

Я вижу восторженные лица местных мальчишек — они столпились под деревьями и показывают на “светлячков” пальцами, а затем срываются и с гиканьем убегают рассказывать об этом остальным.

“Звёздные гирлянды” до сих пор продавали лишь аристократам, но теперь полюбоваться на шарики-светлячки смогут все желающие.

Разумеется, с этого дня по набережной будет ходить регулярный патруль — они должны не только охранять сосны, но и следить за порядком, потому что помимо нарядных сосен здесь уже достраивается гостиница и уютная ресторация — проекты Лайонела Броднака, которому мы обещали выделить участки для перспективных проектов.

— Нравится? — дёргаю за рукав Кейна, улыбка которого сейчас скорее напоминает улыбку бесшабашного мальчишки, нежели умудрённого боями и близостью смерти мужчины.

— Не знаю, откуда это всё в твоей голове, Тайли, но каждая твоя идея восхитительна. Представляю, в каком восторге будет Лайонел. До сих пор он сомневался, что идея построить здесь гостиницу была здравой, но теперь я уверен, что одной гостиницы на этой набережной будет мало.

— Я обещала Лайонелу, что он не просчитается, — от слов Кейна мне становится тепло и хочется улыбаться. — Уверена, скоро слухи дойдут до столицы и до других городов, и желающих приехать в долину будет ещё больше. Я говорила тебе, что подумываю организовать фестиваль катания на оленях на будущий месяц Морозных Владык?

Кейн вздёргивает брови. На его лице отражается смесь эмоций, а я продолжаю, чувствуя его поддержку:

— Только представь, сколько скучающих аристократов захотят на несколько дней сменить столичные улочки и надоевшие интерьеры на просторы нашей долины! Сколько захотят прогуляться по набережной со сказочными соснами! Всего-то день хода по озеру на красивом новом корабле с комфортными каютами и кафетерием…

— Тайли! — он смеётся, подхватывает меня за бёдра и начинает кружить, но заметив моё смущение и чужое внимание, ставит на землю. Обнимает, ревниво закрывая собой от посторонних взглядов. — Не знаю, за что небеса были так милостивы ко мне, что послали тебя, но ты моё самое большое сокровище, — шепчет в макушку.

Смущаюсь ещё больше и прижимаюсь к нему. С уходом солнца на улице стало холодать, и теперь я жадно впитываю тепло сильного мужского тела.

— Замёрзла? Я прикажу подать сюда карету, — делает охране знак рукой, затем распахивает полы своей накидки и укутывает ею нас обоих.

— Спасибо.

Слышу испуганные вздохи, сопровождаемые характерным урчанием, и уже понимаю, кого увижу за спиной.

Разворачиваюсь в кольце рук Кейна, чтобы встретиться с довольной мордой Тени. Таки нашёл нас.

— Тень, тебе нельзя просто так гулять по городу и пугать людей, — пытаюсь придать голосу строгости.

— Ауаар, — почти обиженно.

— Мне кажется, он пришёл проверить, как поживает наследник, — тихо замечает Кейн.

В последнее время Тень почти от меня не отходит, как будто чувствует себя ответственным за мою безопасность… или за безопасность того, кто скоро родится.

Тянусь, чтобы потрепать волкособа по огромной мохнатой голове. Порыв холодного ветра с озера взметает мои волосы, и Кейн снова притягивает меня спиной к своей груди, сильнее укутывая нас обоих в свою накидку.

С того места, где мы стоим, открывается чудный вид на зеркальную гладь озера, наш замок и горы. Две небольшие, но крепкие баркасы покачиваются у нового причала, готовые вновь отправиться в столицу с грузом отборного леса и местных товаров.

Сумерки уже достаточно сгустились, и теперь в прибрежных водах отчётливо различимы отражения множества “светлячков”, спрятанных в кронах сосен. Эти отражения смешиваются с отражением самых ярких звёзд.