Злодейка твоего романа (СИ) - Завгородняя Анна

— Хорошо, — сказал Тео.

Оглядевшись, он оценил убранство помещения, затем перевел ленивый взгляд на лицо беглянки. Ведьма старалась не показать свой страх, но дракон чувствовал его. Страх висел в воздухе. Звенел, как ветер в морозный день. Он был почти осязаем, и сила той, кто стояла напротив, сейчас пыталась спрятаться и стать незаметной.

Только поздно. Лорду Белтону хватило одного взгляда, чтобы понять суть Моник.

— Я так и знала, что от этих двоих дамочек следует ждать неприятностей. – Ведьма сделала шаг вперед, вышла из угла и, смерив драконов пристальным взглядом, в итоге, смирившись, уронила руки. На ней был старый, потрепанный, но довольно теплый плащ. На широком, толстом поясе, висели ключи и несколько тяжелых кошельков, туго набитых монетами.

— Вижу, вы досконально подготовились на случай побега, — заметил Уиндем, поставив саквояж на пол.

Моник лишь раздраженно оскалилась и снова посмотрела на Белтона.

— Я не желала никому зла. И я предупреждала эту леди и ее спутницу, что все может обернуться совсем не так, как им бы хотелось.

— Как приятно, что вы все осознаете и экономите наше, и, конечно же, свое, время, — произнес Теодор.

— По всей вероятности, у вас не так много клиентов, раз вы так быстро сообразили, что к чему, — предположил Габриэль, вошедший следом за кузеном.

Моник бросила на Уиндема быстрый взгляд и нахмурилась. Тео попеременно посмотрел на обоих, затем покачал головой.

— Скажем так: я не дура. И да, едва увидела вас за дверью, как сразу поняла, кто вы и по какой причине нанесли мне визит, — проговорила женщина. Она кошкой мягко скользнула к столу и села на стул.

— Только не вздумайте с нами шутить, — предупредил ведьму Габриэль. – И никакого колдовства.

— Я ведь уже сказала, что не дура! – последовал ответ. Моник смерила взглядом Уиндема, после чего перевела взор на Белтона, как-то сразу определив, кто главный среди ее гостей. – Я предупреждала эту особу. Сказала: если объект вашего интереса влюблен, им ничего не светит. Но они не поверили. Только разве это моя проблема, если клиент предупрежден?

— У вас есть патент на подобные вещи? – уточнил Теодор, сложив руки на груди и глядя сверху вниз на собеседницу. – Мне казалось, в нашем королевстве давно запретили привороты.

— Патента нет. Полагаю, вы это предположили, прежде чем задать вопрос. И что теперь? Отдадите меня властям? – усмехнулась Моник, но и она, и Белтон знали, что за ее напускной бравадой скрывается страх.

— Возможно, мне придется, — ответил Тео. – Иначе, боюсь, вы продолжите обманывать мужчин, подобных мне.

— Некоторые сами не прочь обмануться. – Ведьма вскинула голову и взглянула на Риэля. Уиндем встретил ее взгляд и помрачнел.

— Итак, что вам от меня надо? Противоотворотное? – Губы Моник тронула легкая улыбка. – Но я вижу, вы прекрасно справились с последствиями.

Ведьма смерила дракона заинтересованным взглядом, затем продолжила:

— Мы можем договориться. Я пообещаю, что более никогда не буду заниматься приворотами. Никакого обмана.

— И это тоже, — кивнул Тео, сделав шаг к столику, за которым сидела ведьма. – Более того, вы дадите клятву на крови, чтобы я был уверен.

— Все что угодно, — пообещала Моник. Она прекрасно осознавала, чем ей грозит разоблачение, и уже сотню раз, нет, даже тысячу, пожалела о том, что связалась с леди Пикколт. Жаль, от драконов не убежать. Эти поймают и, того гляди, испепелят на месте. Имеют право. Сама виновата.

«Жаль, что время нельзя вернуть назад», — подумала ведьма и вздохнула.

— Скажем так, мне потребуются ваши услуги, — добавил Теодор. – Но, конечно же, мы не станем нарушать закон. Я хочу лишь проучить тех, кто пытался заполучить меня. — Улыбка тронула губы Белтона.

— Говорите. Я сделаю все что угодно.

— Еще бы вы не сделали, — усмехнулся Габриэль, и ведьма вздохнула.

— Но сначала - клятва на крови, а уж после я объясню, что мне потребуется от вас, — произнес Белтон. Моник согласно кивнула.

***

Они вышли из приемной ведьмы спустя более чем час. Габриэль чувствовал себя утомленным общением с Моник, а его кузен, казалось, был доволен полученным результатом.

Драконы молча пересекли двор и, не оглядываясь на дом, в котором обитала ведьма, вышли на улицу и забрались в ожидавший экипаж.

— Трогай, — крикнул кучеру Тео и закрыл дверцу, присев напротив Уиндема.

Экипаж покачнулся и покатил прочь от грязного двора.

— Стоило это нашего времени, как полагаешь? – тихо спросил Габриэль спустя несколько минут затяжного молчания, пока Белтон что-то выглядывал в окно кареты. – Мне казалось, ты заинтересован в Мери. – Голос Уиндема дрогнул и Тео не без вопроса во взоре посмотрел на кузена.

— Я очень надеюсь, что она непричастна к происходящему, — заявил он.

— А я убежден, что мы ошиблись, — горячо проговорил Риэль. – Просто ты не знаешь Мери. Это светлая девушка. В ее сердце нет зла.

— Ты смотришь на мисс Терренс глазами влюбленного человека, — возразил Теодор. – А влюбленным свойственно идеализировать предмет обожания.

— Тогда ты, как никто другой, должен меня понять, – живо отозвался кузен. – Твои чувства к леди Фанни тому доказательство.

— Если бы я сомневался в Фанни, меня бы не остановили чувства, которые я испытываю в ее отношении, — ответил Белтон.

— Ты сейчас, действительно, веришь в то, что сказал? – уточнил Габриэль и его губы тронула усмешка.

Тео не ответил, и еще несколько минут кузены ехали молча. Вот экипаж оставил позади мост над рекой, а впереди замаячил ближайший квартал, разительно отличавшийся от Серого. Белтон невольно задумался, почему жизнь бывает настолько несправедлива, отмеривая одним все, а другим оставляя жалкие крохи достатка?

— Если ты считаешь Мери причастной к похищению шкатулки, отчего мы сразу не отправились к Терренсам? – вдруг спросил Риэль, возвращаясь к предыдущей теме разговора.

— Да. Я так и считаю. Более того, я думаю, что знаю, каким образом мисс Терренс узнала о шкатулке.

— Тогда поделись, — попросил Уиндем.

Белтон кивнул и, откинувшись на спинку сидения, сложил руки на груди, пристально глядя на кузена.

— В тот день, когда Фанни отправилась в склеп, на кладбище была уйма народа. Не одни Тилни прибыли, чтобы отдать дань уважения предкам. Полагаю, там же присутствовали и Терренсы. Скорее всего, — Тео нахмурился, — Мери Терренс находилась поблизости от Тилни и заметила, когда Фанни ускользнула от родных, чтобы отправиться в склеп.

— И? – уточнил Риэль.

— Девица проследила за подругой. Возможно, она изначально не желала этого делать. Кто знает, что там в женских головах. Порой эти особи слабого пола совершают такие поступки, что мужским умом не понять.

— Это факт, — согласился Уиндем. У Риэля были вопросы к кузену, относительно Фанни, но он решил, что задаст их позже, когда выслушает Теодора.

— Как итог, Фанни вошла в склеп, а мисс Терренс последовала за ней. Там она заметила, что леди Тилни извлекла из тайника шкатулку и спрятала в другом месте, — продолжил размышлять Белтон. – Мисс Мери, конечно же, не дура. Полагаю, она сразу поняла, что к чему. Сделать это было несложно, ведь каждый в столице знает, какой именно склеп принадлежит нашему роду. Терренсы не исключение. И вот, мисс Мери принимает решение не показываться на глаза подруге. Когда Фанни уходит, юная леди Терренс проникает в склеп и находит реликвию. Но, по понятным причинам, она не может открыть шкатулку. И тогда свою роль выполняет скатерть. Та самая, что мы нашли в доме старика Бена. Девица возвращается на кладбище уже с артефактом. С помощью скатерти она открывает тайник и извлекает из него кольцо.

— Что же дальше? – Голос Габриэля дрогнул. – И да, дорогой кузен, пока все твои слова – просто предположения. Мы не можем обвинить леди без доказательств. А еще у меня масса вопросов: почему Мери должна была взять кольцо, ведь она понимала, что нарушает закон. А если взяла, поняла ли, что получила?