Дареная истинная. Хозяйка лавки «С огоньком» (СИ) - Дари Адриана

Мы с Роувардом переглядываемся.

— Что он сказал? — Фридер замечает наши взгляды.

— Что они остановили производство, — отвечает Вард. — А значит, что они точно готовятся действовать. Нам тоже надо ускориться.

— Руди, а ты там видел кого-нибудь? — уточняю я.

Совенок замирает на мгновение, словно задумывается, а потом моргает и выдает:

“Мэр… и несколько мужчин. Все ругались громко. Но я слов не разобрал. Не стал подлетать близко”.

Вард кивает и передает информацию Рине и Йену.

Что же… Все подтверждает наши выводы. Мы хмуро переглядываемся, потому как не располагает ситуация к радостным улыбкам. До одной фразы, которую роняет Руди.

“Я только это… Не удержался. Плащ мэра теперь немного… белый. Но мэр же это заслужил?”

Глава 59

С этой странной, но очень демонстративной мести Руди мэру и началась подготовка к следующему шагу мэра. Понятно, что своими руками он это делать ни за что не стал бы, поэтому важно именно поймать тех, кого наймет мэр, чтобы допросить тщательным образом.

Хотя, как сказал Фридер, если это действительно будут работать члены культа, который против драконов, то допросить может не получиться, потому как они тщательно заметают за собой следы: при попытке что-то рассказать о планах срабатывает плетение, и человек погибает.

Но… Тем не менее попытаться стоило, раз уж мы все равно предполагаем, что мэр постарается завладеть стеарином.

Конечно, все могло пойти не по плану, если мэр решил бы не идти в лоб. Всегда же можно, например, через подставных лиц скупить побольше свечей, чтобы потом переплавить. Но это процесс, растянутый во времени и требующий финансовых трат. А я так понимаю, это сейчас не совсем под силу городскому бюджету, что уже не один раз подчеркивалось во время переговоров с Фридером и Вардом.

К тому же это будет требовать времени. А мэр должен быть в нетерпении: у него планы на Варда на праздник. До праздника остается совсем мало, потому очень большая вероятность того, что Гриндорк пойдет ва-банк.

В общем и целом план был, но мы рисковали. Хотя кто не рискует, тот не пьет шампанское, ведь так?

Моя задача в том, чтобы сделать как можно больше стеарина и свечей. Поэтому, повесив на окно лавки, из которой и планировалось в итоге сделать мышеловку, объявление, что она будет работать только три часа в день, я отправляюсь в мастерскую.

И тут… меня ждет сюрприз. Первое, что меня заставляет насторожиться — это чуть-чуть приоткрытая дверь. Сразу мысль в голове, что мэр оказался быстрее, а мы опоздали… Но внутри практически порядок.

Практически, потому что вещи лежат не совсем на тех местах, где я их оставляла. Если бы это были грабители, то наверняка перевернули бы здесь все вверх дном. Но нет. Лишь некоторые емкости переставлены.

А вот на столе… Точнее, рядом со столом стоит что-то, накрытое холщовой тканью. Странной формы, громоздкое. Я присматриваюсь и никак не могу по очертаниям понять, что это.

Вырисовывается что-то явно круглое и массивное в центре. Сбоку от этого цилиндра угадывается выступающий угол, еще один более плоский выступ тянется вверх, нависая над основной массой. Ткань местами провисает, подчеркивая сложную форму конструкции. Очертания незнакомые, непохожие ни на один инструмент, который я знаю — то ли странные часы, то ли миниатюрная мельница, то ли... непонятно что.

— О, я вижу, ты уже заметила мой подарок? — слышу я низкий, даже как будто немного мурлыкающий голос Варда и кидаю на него взгляд через плечо.

— Подарок? Что ты у меня тут натворил? И когда? — спрашиваю я.

— Скажем так, мне не спалось, — отвечает дракон. — Мне очень не понравилось, что тебе приходится работать с тяжестями. Решил немного помочь. Это сократит необходимое количество форм и ускорит процесс выплавки.

Одна его рука крепче обхватывает меня, прижимая к себе спиной, а потом другая резким движением стягивает ткань с устройства.

— Ты… Это сделал сам? — шокированно выдыхаю я.

Массивный темный дубовый барабан со специальными желобками, в которых подвешены металлические формы. Над ним на прочной раме нависает сливной желоб. Внизу в деревянном корыте с высокими бортами набрана вода. Учитывая температуру пола — холодная.

Рядом с барабаном висят тщательно подобранные противовесы, а сбоку — удобная деревянная рукоять.

— Мне нужно было хорошо подумать. А лучше всего мне думается, когда я работаю руками, — положив подбородок мне на макушку, говорит Вард. — Бумажки, планы, письма… До смерти надоели. Даже не удивляюсь, почему ты проводишь здесь столько времени.

Я кладу ладони на его предплечье, которым он обхватывает мою грудь. Большой. Сильный. Добрый. Еще и гениальный инженер. Мечта, а не мужчина…

“Именно так. А еще наш”, — звучит в голове голос.

Ага. Конечно. Приходится закрыть глаза, чтобы выровнять сбившееся дыхание и привести в порядок мысли.

— Смотри, — Вард чуть-чуть толкает меня вперед, чтобы показать, как все работает.

Он отпускает меня лишь настолько, чтобы протянуть руку к форме.

— Фитиль крепится под зажим, – его пальцы ловко подцепляют нить и прикрепляют точно по центру металлической трубки. — По желобу в верхнюю форму наливается твой воск. Тебе нужно только направить.

Он прослеживает пальцем путь, который должен преодолеть стеарин при заливке. Затем Вард берет мою руку и кладет на рукоять и чуть-чуть сжимает ладонь, чтобы показать, как вращать.

Барабан поворачивается с едва слышным скрипом. Мне кажется, в этот момент у меня сердце бьется громче.

Вот вроде бы Вард уже столько раз меня обнимал и даже целовал, а каждый раз что-то в солнечном сплетении замирает, а по телу бегут приятные мурашки. И это вызывает непонятный восторг внутри.

Формы перемещаются по кругу. Верхняя плавно движется вниз, к воде, сохраняя свое вертикальное положение, а на ее место под сливной желоб встает следующая, пустая.

— А внизу, — дыхание Варда щекочет шею, — происходит охлаждение. Останется только вытащить свечу за фитиль. Даже не придется касаться форм. Безопасно же? И быстро.

Он позволяет мне самой провернуть рукоять. Получается все так легко и равномерно, что я не перестаю удивляться тому, на что способен этот дракон.

— Я вижу, что той формы тут так и нет, — повернувшись, говорю я и пристально смотрю в его синие глаза.

— Нет. Я пробовал ее зашлифовать, но что-то не вышло. Поэтому решил, что количество превратить в качество, — улыбается Вард, а его взгляд падает на мои губы.

Их даже покалывает от того, насколько сильно хочется, чтобы он не сдерживался, поцеловал. Но я понимаю, что с каждым разом мы заходим все дальше и дальше. Однако насколько далеко можно зайти, чтобы не было потом больно — пока не знаю. Наверное, я уже переступила эту черту.

— Теперь главное — научиться делать достаточно стеарина, чтобы эта штука не простаивала, — отвечаю я и делаю шаг назад, устанавливая расстояние между нами.

В глазах Варда что-то мелькает, но он только поднимает бровь и кивает. Он все понимает. А, может, в его душе тоже происходит какая-то борьба. Только заговорить об этом никто из нас не решается.

Дело действительно идет быстрее: Марта топит сало она на кухне, и уже после приносит ко мне. Вытяжка там оказывается лучше, так что собирать “аромат” из воздуха приходится намного меньше. Разделение труда позволяет действительно ускориться, а процесс формирования свечей становится легче благодаря конструкции, собранной Вардом.

Единственное, что мне приходится подобрать — температуру воды и заливаемого стеарина, чтобы при застывании он не трескался.

Торговля в лавке тоже идет бойко. Но я замечаю, что все же свечи себе могут позволить только те, что побогаче. А вот простые люди — не очень. Но из воспоминаний Марики я знаю, что свечи в праздник середины зимы — это почти священная вещь, символ.

Да, я помню, как на меня смотрели и как относились. Но и на Варда смотрели со злостью и ненавистью, однако он всех спас.