— Прости… — шепчу я. — Я должна была сдержаться.
— Я все знаю, — отвечает Вард, притягивая меня к себе и сжимая так, словно это не он меня успокаивает, а я его. — Прости, что тебе пришлось это пережить.
Вцепляюсь пальцами в его рубашку так, будто он единственное, что для меня сейчас важно, а он обнимает, перебирая пальцами мои волосы. Мы молчим, потому что нам не нужно объяснять друг другу, почему он принял решение отвести булыжник и почему я испугалась за него.
— Тебе нужно переодеться, — наконец, произношу я, когда в голове проясняется. — А то еще простудишься… Дракон без дракона.
— Начинаешь подкалывать? — я слышу в голосе Варда улыбку.
— Начинаю ворчать, — так же с улыбкой отвечаю я.
— Тогда я спокоен. И согласен переодеться, — говорит он и отстраняется. — Но у меня есть условие.
— И какое же?
— Ты пойдешь со мной, — усмехается Вард, легко подхватывает меня на руки даже после всего того, что с ним случилось, и несет в свою комнату.
Он опускает меня на диван, а сам заходит за ширму и начинает переодеваться. Чтобы себя занять, я сползаю с дивана, разжигаю камин и задерживаюсь рядом с ним, чтобы погреть руки.
— Вард, — тихо зову его я. — Конечно, я понимаю твое благородное желание проследить, чтобы я вновь не провалилась в истерику. Но… мне кажется, ты и так знаешь, что этого больше не будет. Скажи правду. Зачем я здесь?
Я замечаю, что Вард подошел, уже когда он оказывается совсем близко. Его руки смыкаются на моей талии, а потом утаскивают обратно к дивану, но только теперь я сижу на коленях у дракона.
— Затем, что это было мое главное желание с того момента, как я вынырнул из этого проклятого моря, — отвечает Вард.
Я смотрю в его глаза, поджимаю губы и вопросительно поднимаю брови. Только ли?
— Хорошо, — устало выдыхает он мне в волосы. — Я бы очень хотел, чтобы у нас было время отдохнуть. Но, боюсь, мэр не позволит нам это сделать, поэтому я вынужден сразу перейти к серьезным вопросам. Твоя сестра менталист?
Глава 57
Мне бы очень хотелось просто посидеть с ним в обнимку, не говорить о проблемах и вообще не думать. В идеале так поспать, потому что после переживаний и истерики моя нервная система дает непрозрачные намеки, что вот-вот отдаст концы.
Тяжелый разговор, который сейчас предстоит, кажется очень несвоевременным, но и откладывать его уже нельзя. Аукнуться может слишком больно.
Вздыхаю и тру переносицу: голова начинает болеть.
“А меньше переживать надо. Что он, ящерка, что ли? Верить в своего дракона надо! И своему дракону — тоже!” — гулко раздается недовольный голос в голове.
Чёрт-те что происходит. Это шизофрения? Раздвоение личности?
“Ну это с какой стороны посмотреть”, — отвечает голос.
— Марика, — мягко зовет Вард, аккуратно кладя мне на щеку ладонь и заставляя посмотреть на него. — Все хорошо?
Если бы! Но сейчас к делу.
— Менталист ли она? — хмурюсь, повторяя его вопрос. — Я не могу тебе однозначно сказать, да или нет. Потому что я не специалист.
— Но ты думаешь, что да? Я спрашиваю не просто так. Мне показалось, что на соревновании я почувствовал, что ко мне прикоснулась чья-то магия. Это тоже странно, потому как дракона у меня нет, — тут он замолкает на короткий миг, как будто задумывается о чем-то, а потом продолжает: — Но если это не ты, а я верю, что ты меня не обманываешь, то нужно понимать, могла ли это быть твоя сестра.
Закусываю губу, морщусь, потому что эта новость все равно необъяснимо колет. Мне хотелось верить, что Аурика на такое не пойдет. Даже под давлением. Но она действительно ребенок, ею так просто манипулировать.
— К ней с самого детства тянулись животные, она как будто с ними умела общаться, — рассказываю я то, что известно мне самой из воспоминаний Марики. — Но мы никогда не считали это чем-то магическим. Общий уровень магии у нас был слабенький, а я так вообще считалась почти пустышкой. И все было спокойно. Пока перед твоим приездом не пришел мэр и еще пара серьезных и, я честно скажу, очень страшных мужчин.
Вард откидывается на спинку дивана, увлекая меня за собой, в результате чего оказывается, что я прижимаюсь ухом к его груди и могу слышать, как гулко бьется сердце Варда.
— Они что-то сделали вам? — с ноткой угрозы спрашивает он.
— Да, в общем-то, ничего, — отвечаю я. — Они сказали, что ищут особо важный дар, который позволяет влиять на животных. Только не сразу сказали для чего. Но я поняла, что это, вероятнее всего, про Аурелию. А потом случайно подслушала их разговор, что это для дракона. И испугалась.
Вард хмыкает и проводит пальцами по моей шее, отчего по телу бегут колючие мурашки, а дыхание сбивается.
— Кажется, я знаю, что было дальше: ты предложила сестре сделать так, чтобы все подумали, что дар у тебя, потому что хотела защитить сестру, — произносит он даже не удивленно.
— Она еще совсем ребенок, — вздыхаю я. — Но я ее не узнаю сейчас.
— Значит, ею либо умело управляют, либо… ты просто никогда не знала свою сестру.
Как в точку. Я уж точно не знала Аурику.
— Но зато мной хорошо манипулируют благодаря ей. Я не смогу себе простить, если из-за меня с ней что-то действительно произойдет. Даже если она делает плохие вещи, — признаюсь я. — Я не знаю, как это работает. Наверное, я какая-то неправильная.
Вард тихо смеется, и этот смех обнимает теплом не хуже пледа из верблюжьей шерсти.
— Просто добрая? — предполагает он. — Но добро должно уметь за себя постоять, Марика. Поэтому нам нужно хорошо продумать следующий ход. И не только наш, но и их.
Если бы это было так просто. Такое ощущение, что все козыри на руках у них. Да мы даже не совсем знаем, кто “они”, потому что я не верю, что мэр в одиночку работает.
— Думаешь, это будет просто?
— Нет, иначе было бы скучно, — возражает Вард. — Но я так полагаю, что они сейчас получили подтверждение, что их артефакт не работает. А, значит, что-то идет не так, не по их плану. После прочтения дневника, который ты мне дала, я предположил, что воск — ключевой компонент их артефактов. Возможно, именно тот, что делал старый свечной мастер, хотя сейчас они и пытаются использовать обычный. Есть вероятность, что они решат, что артефакт не работает именно из-за воска. И тогда…
До меня доходит логика Варда:
— Тогда они решат, что нужно попробовать тот, что делаю я.
— Да, — кивает дракон. — Поэтому нам надо подумать, как достойно встретить их. Мне кажется, сейчас, в панике, они могут совершать ошибки.
На некоторое время воцаряется тишина, в которой только слышно потрескивание дров в камине и гулкое сердцебиение Варда. Мы думаем каждый о своем, но при этом так хорошо и комфортно вместе.
— Но согласись, в чем-то мы похожи: я рисковал ради людей и ради тебя, а ты добровольно пошла в лапы страшного дракона ради сестры, — задумчиво, но с улыбкой замечает Вард. — Рисковала вызвать мой гнев, когда приютила Руда. Да и про то, как ты делала свечи, чтобы выручить сестру Ульки я тоже в курсе.
— Два благородных идиота, — усмехаюсь я. — Только вот чем может для нас обернуться это благородство.
— А вот это уже будет зависеть от нас, Марика. Только от нас и от того, какие мы сделаем выводы, и будем идти на поводу у тех, кто хочет нами манипулировать, или принимать решение сердцем. Ты же вот не стала слепо верить тому, какие драконы жестокие?
Я лежу, прислушиваюсь к своим ощущениям, к мыслям, к словам Варда. А ведь он прав.
Даже несмотря на то, что решение защитить Аурику было принято Марикой, не мной, я бы поступила точно так же. Желание защитить, позаботиться, порой во вред себе — девиз моей семейной жизни. И к чему это привело?
— Знаешь, когда ты разорвал на мне платье, я была уверена, что все рассказы о вас — истинная правда! Злой, хмурый, жесткий… — смеюсь я, несмело касаясь груди Варда и прикрывая глаза.
