Самая старая дева графства Коул (СИ) - Брай Марьяна

А ещё, сидевший ранее с ним рядом Даниэль, мой братец, решивший, что продать свою родную сестру ради не жены даже, а под умелым влиянием на него тестя, выпучил глаза, как жаба. А потом встал и, заставив нотариуса поменяться с ним местами, переместился по другую руку от тётушки.

Наверное, он боялся замараться от бастарда или даже подхватить, как простуду, это немыслимо грязное, постыдное название. Но у меня такого письма не было. Да, наверное, коли было бы так, не стоило трогать память так рано ушедшей матери Стэфании. Вот такая у меня семейка. Хорошо хоть тётушка оказалась адекватной.

Когда настоятель закончил и последним словом даже не попросил, а приказал вернуть лордам их имена и также объявить во всеуслышание, что леди Безовек правдива и чиста перед своими сыновьями и перед всем графством, судьи переглянулись и заявили:

— Отец Симеон, мы благодарим вас за то, что открыли глаза на всё, что некоторые лорды попытались скрыть, благодарим за честность и неподкупность. Уже сегодня лорды получат назад все свои права, всё наследство, включая то, которое было у них отнято единоутробным братом.

— А еще, уважаемый суд, позвольте мне исправить подписи лорда Безовека и леди Верде. Они стали мужем и женой, находясь на самом деле в своём праве. Вы признаете их брак как леди и лорда? – не отступал наш самый главный защитник.

— Да, уже сегодня вы можете поправить подписи, а лорд Леонард может быть свободен. Стража, освободите лорда из оков, - провозгласил один из судей, и я только тогда заметила на руках Эдварда оковы. До этого он сидел, опустив руки под стол.

Когда он встал и вышел к нам, обнял брата, поцеловал руку отца Симеона, в зале опять стало тихо. Все ждали нашего воссоединения. А я не хотела играть, не хотела прыгать на шею. Потому что своего Лео, вернувшегося из тюрьмы, я уже встретила: и обняла, и расцеловала, и рассказала, как люблю его, как боюсь за него.

Но Эдвард подошел ко мне, обнял за плечи и прошептал на ухо:

— Теперь мы одна семья. Осталось всем вместе поехать за нашей матерью.

— Да, теперь все будет хорошо! – ответила я и по-настоящему заплакала. Зал принял этот момент за сцену воссоединения любящих сердец и выдохнул. А после разразился аплодисментами.

Вилла семьи Безовек была всего в получасе езды от монастыря. После того как мы все вышли из зала суда, Эдвард попросил воссоединившуюся семью поехать именно на виллу.

Марка же, всем известного лорда, сказочно богатого, благодаря наследству приёмного отца и своей юной жены – леди из другого графства, после решения суда словно ветром сдуло. Он просто растворился в толпе. Это я заметила, когда наобнимавшись с тётушкой, взглянула на брата.

— Это ничего не меняет. Я передам твою долю твоему мужу. Но большего ты не получишь. Наш ребёнок родится весной, а ты… Я не сказал бы, что ты замужем три месяца: даже не изменилась ни капельки! – прошипел братец.

— Да мне плевать, Даниэль. Мне плевать и на тебя, и на твою жену. Но если у меня будет сын, тебе придется кланяться мне. А твоей жене придется приносить мне тапочки. Уж я это устрою. Поэтому, милый брат, моли всех богов о сыне, - прошипела я, наклонившись к нему, прямо в ухо.

Пока я обнималась и разговаривала с тёткой, а потом с Норой, Лео кормил припасённым для этого случая пирогом и поил вином брата. Тот был так измождён, что, казалось, не сможет и шага сделать.

— Нужно отправить за матушкой, - Эдвард, похоже, не мог поверить, что у нас всё получилось.

— Я отправлю за ней свою карету. Уже написала записку для старшей в пансионате. Карета хорошая, и ее привезут к завтрашнему вечеру или ночи, максимум, - тётушка опустилась на скамью рядом с Эдвардом. Зеваки еще толпились вокруг нас, но охрана уже оттиснула большинство к двери, и зрители по чуть выходили.

— Благодарю вас, леди, - Эдвард поднял на неё глаза.

— О! Ты ведь не Леонардо, - тётка улыбнулась и перевела взгляд на настоящего Лео. – Вот мой конюх, укравший мою племянницу! – она засмеялась.

— Нет, это она заставила меня следовать за ней, - прошептал Лео.

— Не заставляла я, тётушка. Я хотела сбежать сама. А он нагнал меня: боялся, что пропаду одна, - ответила я и свела брови в шуточном негодовании.

— Я боялся, что потеряю тебя, леди Безовек! – Лео присел рядом, и я увидела, с каким трудом он сдержался, чтобы не обнять меня. Людей было еще предостаточно, а различались братья сейчас разительно.

Когда две кареты прибыли к вилле, начался снег. Ворота были приоткрыты, охрана отступила, пропуская… нет, не гостей, а хозяев. Полноценных и единственных хозяев этого дома.

Лео вышел и помог выйти леди Лилит, а после мне. Из второй кареты помощник настоятеля помогал выйти отцу Симеону и Эдварду.

Мой братец, естественно, не был приглашен, хоть и надеялся, наверное. Ведь не убежал из зала, мотался там, будто не зная, как себя дальше вести.

Слуги проводили гостей по комнатам и сообщили, что через час будет готов ужин.

Лео извинился и, оставив меня с тёткой, пошел помочь Эдварду помыться и переодеться.

Тетушка сказала, что хочет подремать. А я в это время, всё ещё одетая, как простолюдинка, отправилась осмотреть виллу. Она не была больше или богаче той, где я проснулась в теле леди Стэфании. Она была более старой, похожей на дом леди Лилит.

Семья лорда Безовек, отца моего мужа, была богата. Но после его смерти вскрылись некоторые долги. Безусловно, одному брату хватило бы, чтобы безбедно жить, восполняя капитал, преувеличивая его. Но если бы пришлось поделить наследство, все трое даже на шаг не приблизились бы к уровню, который имел сейчас Марк.

Огромная столовая, в которой слуги накрывали на стол, была освещена так ярко, что в первые секунды мне захотелось зажмуриться. Я уже и забыла, что некоторые живут здесь в таком вот достатке.

— Это вы… леди Стэфания, которая теперь будет жить с нами? – тонкий голосок заставил обернуться. У двери стояла тонкая, почти прозрачная девушка лет девятнадцати. Но ее огромный живот говорил о том, что она совсем не ребёнок.

— О! Не совсем так, дитя мое, - ответила я, силясь понять, кого я вижу перед собой. Однозначно это не дочь Марка. Значит… жена?

— Лорд сообщил мне, что его братья приедут погостить, и один из них женат на леди Стэфании Верде, - она улыбнулась и прошла в столовую, осматривая меня. — У вас, вероятно, были тяжелые времена.

— Да, можно сказать и так. Мне пришлось играть роль простолюдинки, но мне понравилось, - я засмеялась. Мне не было неудобно за свою простую одежду, за волосы, до сих пор убранные под платок.

— Леди Лилит попросила позвать вас, когда я пошла узнать, хорошо ли она устроилась и нравится ли ей комната. У нас никогда ещё не было так много гостей, - девушка, похоже, не зная, в связи с чем такой наплыв, была рада. А я была рада, что Марк, если уж и козёл по отношению к своим братьям и матери, но не тиран по отношению к жене.

Будь он тираном, сейчас этот «аленький цветок» не улыбался бы мне, не розовел щёчками, а искал пятый угол, успокаивая расшалившиеся нервы мужа.

— О! Благодарю. Мне и правда, следовало уже вернуться. Но так хотелось посмотреть дом, в котором вырос мой муж, - я чуть склонила голову и вышла из столовой в длинный коридор, ведший к парадной лестнице.

«Мда, принимать решение о судьбе Марка будут Лео и Эдвард. Мне совсем не стоит лезть в их дела, но эта девочка…» - подумала я, входя в комнату Лилит.

— Ты видела её? – словно прочитав мои мысли, спросила тётушка.

— Да, вы поэтому звали меня? Хотите, чтобы я хоть как-то повлияла на Лео? На их решение? – я присела на кровать. Лилит уже сидела одетая для ужина.

— Нет, ни в коем случае. Ты должна принять любое их решение. А вот то, что касается твоего брата… Ты же понимаешь, что всем сейчас заведует не он, а отец его жены… - она подняла брови и будто спросила: «Достанет ли тебе сил, крошка, бороться с этими крокодилами?».