Самая старая дева графства Коул (СИ) - Брай Марьяна

— Но нам всё равно придется уехать, ты ведь понимаешь это? – Лео свёл брови, словно боялся услышать моё «нет».

— Конечно, но до суда лучше не менять ничего. Тут мы в безопасности. Не хотелось бы, чтобы мой брат прознал о махинации твоего брата. По сути, они оба будут рады нашему провалу, - я отложила свои поделки, когда Лео обнял меня за плечи и жарко поцеловал в шею.

— Я так долго ждал этого дня… и никак не мог представить, что наша свадьба пройдёт совсем уж незаметно для всех.

— Для нас она заметна, Лео, - я буквально растворялась в его объятиях. Мне казалось: всё, что творится сейчас за дверью нашего домишки – сущие пустяки по сравнению с бушующими в моём сердце эмоциями.

Хотелось, чтобы дальше было только: «и жили они долго и счастливо». Но впереди нас ждало самое тяжелое. И тем не менее, теперь, когда я была не одна, во мне жила сила такой мощи, что казалось, смогу свернуть горы.

Новым было для меня и чувство любви ко мне. Лео мог даже не говорить мне ни слова, не смотреть на меня, но в каждом его движении я ощущала заботу и искреннее обожание. Теперь я понимала все его прежние взгляды, каждый его поступок.

Дни проходили за работой, а ночи были полны любви. В темноте нашей маленькой комнаты я будто рождалась снова и снова. Прошлая моя жизнь становилась мне чужой, походила теперь на сон, который ты не помнишь полностью, а лишь эмоции, тени, чужие воспоминания.

К тому дню, на который был назначен суд, Эдвард был уже несколько дней в Берлистоне, и Лео смог встретиться с братом. Перед этой встречей я просила только об одном – не раскрывать карты, не признаваться, что у нас на руках есть нечто серьёзное. Лео пообещал быть твердым. И я ему верила.

Я видела, как он любит брата, как он одновременно похож на него и не похож.

— Они его били, - прошептал Лео, когда мы, оглядываясь, вошли в просторное помещение зала суда.

***

Дело было громким. Украли целую леди! И кто? Бастард лорда Безовека – уважаемого лорда. Всего год назад Марк объявил о том, что его братья не дети лорда, а прижитые его матерью от конюха ублюдки.

Я оделась неброско, волосы убрала под шаль, не сняла капюшон, когда уселась на скамью рядом с Лео. Мы переживали не столько за Эдварда, который теперь выглядел как Лео, когда нашёл меня, сколько за отца-настоятеля. Он должен был прийти в середине процесса, чтобы Марк ничего не заподозрил и не смог нарушить наши планы.

Брата и тётушку я увидела входящими в зал, когда тот был уже полон. Десять рядов скамей шипели шепотками и двигались, будто ленивые, но настороженные змеи. Люди хотели зрелищ!

Сердце моё сначала пропустило удар, но потом, когда тётка почти незаметно улыбнулась, встретившись со мной взглядом, расцвело от счастья: она была на моей стороне, она была рада за меня, хотя глаза и выдавали тревогу.

Брат и не посмотрел в сторону галёрки. Он принялся распекать Марка, который повинно качал головой. Я даже могла представить, что ему говорил братец, выставляя себя сейчас как заботливым опекуном, потерявшим по вине одного из бастардов свою любимую сестру.

Когда в зал неуверенно и осторожно прошла Нора, моя спина похолодела. Она суетливо осмотрелась, потом всё её внимание устремилось на Эдварда. Она была уверена, что это Лео.

— Если она хоть слово против тебя скажет, - прошептала я Лео на ухо.

— Я уже был у неё по пути к тебе, Стэф. Она скажет правду…

— Правду? – у меня перехватило дыхание.

— Она приехала на ферму с семейной парой. Ты же сказала, что я твой муж, - он шептал мне на ухо, а его горячее дыхание и лёгкое прикосновение губ доводило до мурашек и покалывания в кончиках пальцев.

— О! – выдохнула я и опустила капюшон. Мой братец, как и брат Лео, тоже получит по первое число.

Рядом с тетушкой уселся нотариус, которого я знала с моего сватовства. Вернее, это правильнее было назвать биржей. Ведь я представала перед женихами-покупателями, как некий товар. Хорошо хоть лорда жениха со взглядом растлителя, имя которого я благополучно забыла, не было с ними. А так, в общем, хоровод был хорош! Вся «королевская конница»!

Судья вошел и сел за стол без привычного мне: «Встать, суд идет!». он осмотрел зал, а после к нему вышли еще двое и уселись по обе стороны. Судья был, естественно, стар и «мудр». Седая шевелюра его сохранилась полностью: даже с предпоследнего ряда было видно, что это не парик. Но мешки под глазами и тёмные круги говорили либо о болезни почек, либо о пьянстве. Двое других были чуть моложе, но с большими залысинами. Причём, не покинувшие голову волосы были длинными и ниспадали на плечи.

Зал затих, и судья начал зачитывать нам историю Лео – страшного разбойника, недавно оказавшегося простолюдином. Я видела, как мой муж сжимает кулаки. Эдвард смотрел на нас, и я заметила, как он поднял брови, словно о чем-то спрашивая у брата. Глянув на Лео, я заметила, как тот кивнул.

— Он о чём-то спросил тебя? – уточнила я, когда судья продолжил описание «разбойника» и его главное «преступление» - кражу леди Стефанию Верде.

Потом пригласили выступить моего братца. Тот стенал, как стенал бы искренне любящий и всепрощающий родственник, потерявший члена семьи. Я-то понимала, что он надеялся больше никогда меня не увидеть, если только замужем за стариканом. Да и то, под его пристальным надзором, чтобы не умудрилась, как недавно здесь оплёванная леди Безовек, «понести» от конюха.

Я очень надеялась одним судом решить сразу все вопросы и с братом мужа, и со своим. Нам очень “повезло” со старшими , прямо-таки сказочно!

Тётушка моя просто рассказала, что утром не нашла меня в своей комнате. Но когда начала говорить, что, вероятно, я скрылась сама, «братик» перебил ее. Да так резко, что я чуть не подскочила со скамьи. Лео, видимо, почувствовал мой порыв и положил руку мне на бедро.

— Он служил конюхом, и моя тетушка помогала этому мошеннику, приняв его на службу. Мало того, она заботилась о его матери, приняв в свой пансион, - Даниэль чуть ли не брызжа слюной выплёскивал гнев в сторону «Лео», не зная, что это вовсе не он.

Когда судья почти заставил Даниэля помолчать, а тётушка закончила рассказ, уточнив, что из дома не пропало ничего: даже мои вещи, за исключением пары сменного белья, остались в комнате. Я с теплом улыбнулась ей. Надеюсь, те золотые, прихваченные мной, она мне простит. Тем более сейчас я могла бы отдать их уже даже с процентами.

Нору вызвали следующей. И тут начался самый интересный момент: Нора озвучила, что при знакомстве со мной, я представилась замужней женщиной. А потом, когда появился мой муж, мы вместе отправились на ферму.

Тут не выдержал Марк, вставив свои «пять копеек»: ферма оказалась его, и сейчас, благодаря властям, «этих наглых приживал выкинули с нее».

Теперь мне пришлось покрепче сжать ладонь мужа.

Но самым тяжелым был допрос судьей Эдварда. Он рассказывал о нашей с Лео жизни от своего лица. Я смотрела то на Эдварда, то на Лео, время от времени кивающего, подбадривающего брата. Наступало время мне выйти на свет, показать себя – живую и здоровую, обручённую по всем правилам. Жену мужчины, сидящего на скамье подсудимых. Через несколько минут мне предстояло встать и уйти от Лео. И ко мне, впервые с момента возвращения любимого, вернулись страх и тревога

Глава 60

— Мы обвенчались с леди Стэфанией сразу, как добрались до Берлистона. Именно здесь живет духовник нашей семьи – настоятель монастыря отец Симеон, - сказал Эдвард и в зале повисла тишина.

Я увидела, как напряженная спина моей тётушки вдруг расслабилась: плечи опали, и она повела ими, словно разминая затёкшую спину. Но голова сидящего рядом с ней Даниэля завертелась то влево, то вправо, будто он искал кого-то. Я опустила голову, чтобы лицо моё совсем скрылось под капюшоном.

— Нет, этого не может быть! Он обманщик! Он украл мою сестру! Он сотворил с ней чёрт знает что! Он, вероятнее всего, её убил! - срывая голос закричал Даниэль, вскочив на ноги. Возле Эдварда его поймал Марк и отвёл на место. Брат Лео был куда крепче моего братца.