Маг из Ассурина. Том 3 (СИ) - Кирсанова Татьяна

— Ты обнимал Аделину — должен теперь на ней жениться! — выдал он, криво улыбаясь.

Если бы он не прикасался к девушке, то никогда бы не догадался по её полному презрения лицу, как её задела эта фраза.

— У меня есть брат, Илион, ему решать, за кого мне выходить замуж, — прошипела она, освобождаясь из рук ритреанца. — А вы, актирен, зря испугались. Я ныряю здесь с раннего детства, и выплыла бы в любом случае, а если и нет — никто плакать не будет.

Её слова задели Сефа за живое. Он посмотрел, как Аделина в мокрой тунике из последних сил карабкается вверх по скале и усмехнулся. Вот же характер!

Ларс прошел в покои жены. Они по-прежнему делили одну спальню, но у Уны было отдельное крыло во дворце, где она занималась своими чудесными делами и собирала различные вещи. В первую очередь тут были кристаллы и драгоценные камни, а еще множество всяких металлов и заготовок. Отдельная комната была выделена под травы. Уна открыла огромную лечебницу, где их активно использовали. Еще у неё имелся кабинет и рядом располагалась кузня, где она создавала странные, чаще всего абсолютно бесполезные вещи. Однако иногда ей удавалось сделать нечто совершенно невероятное. В основном это были различные усилители тьмы, света и ментальной энергии. Так, при помощи ювелирных украшений, со специально обработанными камнями они создали общую сеть, через которую маги могли общаться на мыслеречи на огромных расстояниях. Но больше всего Ларса поразили кристаллы для записи мыслей.

При прикосновении к ним можно было слышать мысленные послания, оставленные другим магом.

После приема гостей он надеялся, что сможет немного побыть с женой, но она тут же убежала в свой кабинет. Ларс вошел и обнаружил Уну, сидящую за столом и колдующую над странного вида камнями. Скрытый артефактами, он тихо подкрался, бесшумно ступая по мягкому ковру, и прикоснулся губами к её шее.

Уна вздрогнула.

— Ларс! Как же ты напугал меня.

— Если ты иногда не будешь вспоминать, что у тебя есть муж, то напугаю еще не так!

— Я всё утро занималась какой-то ерундой! Наконец, у меня появилось время.

— Ты совсем помешалась с этими твоими изобретениями.

— Да ты послушай, что у меня получилось! Помнишь, ты дал мне кристалл на свадьбу? Так вот, он долго у меня хранился. Я не знала, что с ним делать, просто наблюдала. И вот в один прекрасный день я открыла шкатулку, где он лежал, и увидела, что кристалл раскололся на три части. Вот смотри.

Ларс взял со стола один из многогранников, затем второй. Они ощущались словно живые.

— Сложи их.

Он соединил две части, которые слились, не оставляя ни малейшей трещины, но едва он отпустил их, снова рассыпались.

— Ларс, ты можешь чуть подпитать один из них абсолютной энергией? Только немного…

— Не боишься, что он испортится?

— Нет. С тьмой я уже экспериментировала.

Ларс пустил смешанный поток в кристаллы. Они замерцали, и еще больше стали ощущаться, как живые существа. Он прикоснулся к одному из кристаллов и почувствовал покалывание. Неожиданно ему показалось, что нечто проникает в него из камня, и тут же отдернул руку.

— Уна, что это?

— В них заложена первоначальная энергия творца.

— Создателя?

— Ну да, можно и так сказать. Она прекрасно контактирует с любой другой, как бы присовокупляя её и преобразуя.

— Преобразуя во что⁈

— Я не знаю, Ларс. Но я чувствовала нечто подобное, находясь в межьмирье. Только в ней будто чего-то не хватает. Я думала, что смешанный поток даст то, что мне нужно, но нет. Энергия, которая напитывает оболочку мира, не состоит только из тьмы и света, она значительно более сложная. Долгое время считалось, что вся она — это сплетенье тьмы и света, но профессор Коракс предполагал, что ей основной состав — это ментальная сила в своей самой активной форме…

Уна увлеклась и начала сыпать терминами. Ларс привык, что подобные разговоры заканчивались её длительными монологами, в которых он мало что понимал. Сейчас Уну занесло весьма основательно, и он просто любовался её оживленным лицом и порозовевшими щеками.

— И еще, я заметила, что когда они соединяются, энергия в них возрастает, — закончила она наконец.

— И что это значит? — спросил Ларс.

— Не поняла пока.

Ларс провел пальцем по её щеке, отводя выбившуюся из прически прядь, и нежно прикоснулся к губам, чувствуя, как она загорается от его поцелуя. Он развязал пояс, снял с неё тунику и посадил на стол. Его губы скользнули по её шее, опускаясь ниже. Руки Уны разжались, роняя кристалл, и потянулись к его поясу…

Очнулись они уже на ковре.

— Кажется, скоро ужин…

— Да, нам пора привести себя в порядок.

— Вот скажи, кому всё это было нужно? Илиан мучился все утро, теперь нам сидеть за столом.

— Ну я рад увидеть старых соратников. Когда мы еще соберемся?

— Я считаю, что Илиан мог бы отпраздновать свой день рождения так, как хочет. А ты всегда можешь устроить государственный совет, собрать всех и пировать хоть три дня.

Уна встала, оглядываясь в поисках туники. Её взгляд упал на кристалл, камень испускал разноцветные лучи, наполняя комнату чем-то невообразимым.

— Ларс! Это же оно! Но как вдруг получилось такое?

Кристалл излучал энергию буквально полминуты. Ларс успел взять его в руки, долго прислушивался к ощущениям и признал, что не понимает, что эта за сила. Он даже не мог определиться с чувствами, которые она у него вызывает. Тут не было страха и восхищения, как перед тьмой, и счастливой радости, какую дарит свет. Ларсу казалось, что он коснулся силы мироздания, той, что пронизывает всё и незримо управляет порядком вещей.

Они замерли и молча взирали на возникшее из ниоткуда чудо, пока энергия не иссякла.

— Как это произошло? Я должна понять. Может это отсроченная реакция на абсолютный поток? Давай проверим еще раз.

Ларс вновь влил в кристалл силу, он чуть померцал и погас.

— Ладно, — махнула рукой Уна. — Пойдем в термы и одеваться. Возьму его с собой, буду наблюдать. Ларс, а ты уже поговорил с сыном о ритреанском подарке?

— Нет. Когда бы я успел?

— Можно сделать это завтра.

— Да, пожалуй. Сегодня нет желания терпеть его препирательства.

Ужин был великолепным. Играла музыка, блюда сменялись одно за другим. Ларс расспрашивал ритреанца о политике, а Уна наблюдала за гостями. Руд и Ариселла выглядели прекрасно. Их дочь, Мореона взяла лучшее от родителей и могла бы поспорить красотой с сестрами Делиан.

Дем и Бенио тоже выглядели счастливыми. Они не торопились с детьми, и сейчас старшему было только десять. Но когда он появился, похоже, что Бенио вошла во вкус и родила ему еще четверых братьев и сестер. С такой же скоростью в их городе строились и новые корабли. Провинция богатела на глазах, туда бежал люд из соседних государств, быстро находя работу и пополняя пограничное войско.

Отец Дема, Дарий прибыл со своим младшим сыном Альбертом, он был на пару лет младше Илиана, но вел себя как маленький старичок.

Взгляд Уны остановился на Аделине. Девушка сегодня была особенно прекрасна, она подвела глаза, распустила волосы и вплела в них множество нитей жемчуга. Она смотрелась необычно среди ассуринцев и была похожа на стопроцентную пеллианку, со строгой горделивой красотой, словно и не было в её жилах хайнаньской крови. Такой же внешностью обладал и её брат.

Когда погибла Пейри, Коракс быстро собрал корабли и уплыл, больше его никто не видел. Дети остались с Ларсом и Уной. Едва Айрону исполнилось шестнадцать, он уехал в Триаполий и стал вполне успешно управлять им. Мальчик был настолько серьезным и взрослым, что даже Уна не стала особо возражать против такого его назначения. Вскоре в шахтах нашли сапфиры, и Триаполий расцвел.

Айрон явно скучал на пиршестве, он не заглядывался на девушек, не налегал ни на вино, ни на закуски. По лицу было понятно, что он только и ждет, как бы всё это закончилось, чтоб, наконец, заняться делом.