Его брови взлетели так высоко, что я почти услышала, как они стукнулись о потолок.
— Своей… женой? — переспросил он, и в его голосе смешались удивление и что-то ещё, похожее на веселье. — Зина, я, конечно, не против, но… я бы предпочёл обождать с нашей свадьбой. Хотя бы до ужина.
Я покачала головой, чувствуя, как уголки губ против воли тянутся вверх.
— Райли, я не шучу, — сказала твёрдо. — Сделай, как я прошу. Пожалуйста. И ещё… Скажи, что я плохо говорю на торесфальском.
Он прищурился, его взгляд стал острым, как лезвие меча из драгура.
— Зина, я хочу, чтобы ты объяснила мне внятно, — сказал Райли, понизив голос. — Что ты скрываешь? К чему всё это?
Я сжала кулаки, чувствуя, как ногти впиваются в ладони. Хотела рассказать всё — о Тираме, о ребёнке, о том, как меня предали и чуть не убили. Но слова застряли, как кость в горле. Вместо этого я шагнула ближе и посмотрела ему в глаза.
— Райли, я всё-всё тебе расскажу, — прошептала, и мой голос дрогнул. — Обещаю. Но… не сейчас. Пожалуйста, поверь мне. Просто подожди немного.
Он смотрел на меня долго и внимательно, и я боялась, что он сейчас развернётся и уйдёт. Но вместо этого он вдруг усмехнулся.
— И когда же ты расскажешь? После свадьбы? — поддел он.
Я не удержалась и рассмеялась, хотя смех вышел нервным.
— Даже не знаю… Возможно, — ответила я, стараясь держать себя в руках. А про себя подумала: «Свадьбы не будет. И не факт, что я вообще выберусь из дворца живой».
Райли кивнул, будто принимая мои условия, но его взгляд всё ещё был внимательным, изучающим.
— Хорошо, Зина, — сказал он наконец. — Будет по-твоему. Жена, так жена. И язык у тебя… какой там? Плохо торесфальский знаешь? Ладно, придумаем что-нибудь.
Я выдохнула, чувствуя, как напряжение ослабевает. Но тут Райли шагнул ближе, его рука мягко коснулась края моей шали.
— Можно? — спросил он тихо, и в его голосе было что-то такое, от чего моё сердце снова заколотилось.
Я кивнула, не в силах вымолвить ни слова. Он осторожно откинул шаль, открывая моё лицо, и на миг я почувствовала себя уязвимой, словно он видел всё, что я скрывала. Его пальцы задержались на моей щеке,, а потом он наклонился и поцеловал меня.
Поцелуй был мягким, но глубоким, как море, которое он так любил. Я замерла, чувствуя, как тепло его губ растворяет мой страх, мои сомнения. Мои руки сами собой легли ему на грудь, и я ответила, забыв на миг о дворце, о Тираме, о том, что завтрашний день может стать концом. Были только мы двое, и этот момент, который я хотела запомнить навсегда.
Когда он отстранился, его серебряные глаза сияли в полумраке, и он улыбнулся той самой улыбкой, от которой у меня всегда таяло сердце.
— Дивных звёзд, моя загадочная жена, — прошептал он, и я не смогла сдержать улыбку, несмотря на тяжесть, что всё ещё лежала на душе.
Глава 81.
Утро в Асеризе пришло с гулом города. Свет, серый и холодный, лился в комнату, ложась на пол неровными полосами. Я сидела у зеркала, глядя на своё отражение, но видела не себя — перед глазами вставали другие лица: Тирам, с его ледяным взглядом, Митроил, чей голос рокотал, как каменный обвал, Дарделла, ненавидевшая меня только за сам факт моего существования. Дворец ждал, как зверь, затаившийся в засаде, и я не знала, выдержу ли, ступив туда. Даже если не скажу ни слова, даже если никто не узнает во мне Киору, каждый шаг по тем залам будет как нож в сердце — больно, страшно, невыносимо.
Я глубоко вдохнула и взяла шаль, накинула её на голову, аккуратно подоткнула края, закрывая лицо ниже глаз. В зеркале снова появилась загадочная незнакомка. Но сердце, что колотилось под грудью, было моим, и оно знало, чего мне стоит этот маскарад.
За спиной зашуршало одеяло. Санна проснулась, потёрла глаза и уставилась на меня, чуть наклонив голову.
— Это что за наряд такой? — спросила она.
— Так надо, милая, — ответила я мягко, поворачиваясь к ней. — Сегодня мы идём во дворец, и я… хочу, чтобы всё было правильно. А ещё, Санна, мне будет нужна твоя помощь. Нам надо притвориться семьёй. Будто я твоя мама, а Райли — папа. Сможешь?
Я ждала, что она начнёт расспрашивать, может, даже упрямиться. Но Санна лишь кивнула, её глаза стали серьёзными, даже какими-то взрослыми взрослыми.
— Смогу, — сказала она тихо. А потом, помедлив, добавила: — А можно мне тоже лицо закрыть? Как у тебя? Чтобы… как у «мамы».
Я замерла, не сразу поняв, о чём она просит. А потом просто кивнула.
— Конечно, милая. Давай я тебя причешу и нарядим, как полагается.
Санна сползла с кровати. Я достала из сумки гребень, что когда-то взяла у Приллы, и принялась расчёсывать её волосы — светлые, спутанные, но мягкие, как пух. Девочка сидела тихо, только иногда вздрагивала, когда гребень цеплялся за узелки. Я работала осторожно, напевая что-то из старых песен своей прошлой жизни, про яблони да звёзды, и Санна, кажется, чуть расслабилась, её плечи опустились.
Когда волосы стали гладкими, я взяла другой платок. Накинула на голову Санны и закрепила тем же образом, что и мой. Она посмотрела на себя в зеркало, повертела головой и вдруг хихикнула.
— Я как ты теперь, — весело заключила она.
Я улыбнулась, чувствуя, как её смех прогоняет часть моего страха.
— Точно, как я, — ответила я, поправляя платок. — Самая красивая девочка в Асеризе.
Дверь скрипнула, и в комнату вошёл Райли. Его серебряные глаза скользнули по нам, и он приподнял бровь.
— Вижу, вы уже обе готовы, — заметил он.
— Да, готовы, — ответила я уверенно.
Райли усмехнулся.
— Ну, мне хоть можно называть тебя Зиной? Или придумаешь другое имя? А то я запутаюсь в этой игре.
Я рассмеялась, и смех вышел искренним, несмотря ни на что.
— Нет, это ни к чему, — ответила, качая головой. — Можешь меня моим именем.
Он кивнул, но я заметила, как его взгляд стал настороженней, будто он пытался разглядеть что-то скрывается за моими словами. Однако Райли не поделился своими выводами, только потёр шею, как делал всегда, когда о чём-то думал.
Я глубоко вдохнула и повернулась к ним обоим.
— Так, давайте ещё раз. Мы семья. Я — уроженка Дальних Земель, поэтому плохо говорю на торесфальском.
— А я? — спросила Санна.
Райли пожал плечами.
— Ну, раз уж ты моя дочь, логично, что разговариваешь сносно, — сказал он, подмигнув девочке.
Санна кивнула, но тут же добавила:
— Но я всё равно буду лучше молчать.
Я посмотрела на неё, чувствуя, как сердце сжимается — она такая маленькая, а уже понимает, что слова могут быть опаснее клинка.
— Хорошо, милая, — ответила я, погладив её по плечу. — Молчание — тоже сила.
Райли вдруг выпрямился, его взгляд стал серьёзным.
— Девочки, а вы точно уверены, что хотите пойти? — спросил он с тревогой. — Я справлюсь и один. Вам незачем…
— Нет, Райли, — перебила я. — Мы пойдём все вместе. Как… семья.
Я замялась на последнем слове. Райли посмотрел на меня, и его глаза потеплели. Он улыбнулся и вдруг притянул меня к себе, обняв так крепко, что я на миг забыла, где мы и что нас ждёт.
— Ну, хватит уже обниматься! — возмутилась Санна, закатив глаза. — Пошли!
Мы с Райли рассмеялись, и я мягко отстранилась, чувствуя, как его тепло всё ещё греет меня. Но перед тем, как выйти, я задержалась у сундука. Сердце колотилось, но я знала, что без этого не обойдусь. Я достала клинок из драгура — тот, что дала мне Эллая. Аккуратно спрятала его под накидкой, закрепив так, чтобы он не выдал себя, но был под рукой. Его тяжесть успокаивала, напоминая, что я не беззащитна.
— Всё, — сказала я, поворачиваясь к Райли и Санне. — Теперь точно идём.
Мы вышли из комнаты, спустились по скрипучей лестнице и вышли на улицу. Дворец высился над городом вдалеко, его белокаменные башни сияли в утреннем свете, но для меня они были не светом, а настоящей тьмой.
Глава 82.
