Изменяя прошлое (СИ) - Журавлев Игорь

После того как Сурок вывалил на меня всю историю с пришельцем и передал симку с иномирной программой для машины времени (а заодно и деньги), я крепко задумался. Не то чтобы я не удивился, удивился, конечно, но все же я был достаточно подготовлен к любому развитию событий с тех пор как стал регулярно посещать прошлое. Сами посудите, если возможны путешествия в прошлое, то почему бы не быть и параллельным мирам? К тому же я читатель со стажем, как вы помните, и обожаю больше всего читать именно фантастику. А любой любитель фантастики всегда подсознательно готов к появлению в его жизни всяких-разных пришельцев, магов и прочих, населяющих подобные книги существ. Я лишь спросил у Сурка:

— Как считаешь, Николай, не фуфло это все? Может, подстава ментовская?

— Да нет, Андрей, — уверенно ответил тот, — я уже и так и сяк все обдумал. Скорее всего, все реально.

— Ну, хорошо, — протянул я. — С тобой понятно более или менее, хотя тоже странно. Но вот скажи, Коля, зачем им к себе двух уголовников тащить?

— Об этом я тоже думал, — ответил Сурок. — Но здесь, как минимум главная причина, сразу же приходящая в голову — это то, что когда вы перенесетесь, прибор здесь расплавиться и больше машин времени в нашем мире не останется. А для них это очень важно. Знаешь, Пастор, я даже могу предположить, что если бы не вы, меня, может, на свете уже не было бы.

— Обоснуй, — заинтересовался я.

— Ну, это только мое предположение, — Сурок пожал плечами. — Говорил-то этот засланец все складно, а как там на самом деле, кто его знает? Вдруг ему важно только то, чтобы прибор исчез из нашего мира, а я сам — это так, импровизация? И если это верно, то вы с Нечаем выступили в роли этаких гарантов моей жизни, поскольку, меня он, наверное, мог как-то заставить отдать ему прибор, применив какое-то насилие. Я бы долго не выдержал, я не ты. — Сурок смутился. — Но зачем, если можно через меня уничтожить сразу все приборы этого мира?

— То есть, — нахмурился я, — ты предполагаешь, что никакого переноса в параллельный мир не будет, а просто приборы уничтожатся?

— Да не, — махнул тот рукой. — В этом тоже нет большого смысла, ведь все в моей голове. К тому же я, конечно, подстраховался на случай моей смерти. Все расчёты и чертежи хранятся в надежном месте. И даже если их уничтожить, то пока я жив, все могу снова восстановить.

Он вздохнул и посмотрел в окно на серый забор.

— Думаю, он сказал правду, ну или почти правду. А что касается вас с Нечаем… Вы же, наверняка, вернувшись в свою молодость, не захотите опять прожить дарованную новую жизнь в тюрьме, по сути, второй раз просрав ее, верно?

Я промолчал, но Сурка это не смутило.

— А это значит, что они ничего не теряют, а только приобретают, загнав ваши матрицы в ваши же тела в своем мире. Вместо двух рецидивистов они получат там нормальных членов общества. Вы же там такие же, как и здесь — такие же уголовники, но получив возможность все исправить…

— Я понял, — оборвал я Сурка. — Так себе версия, но все же вполне рабочая. Им нужен ты, а мы не нужны, но для того, чтобы ты был послушным мальчиком, они исполнят твою просьбу за нас, ничего при этом не теряя. Ты мне вот что скажи, Коля, реально есть параллельные миры?

Тот надул щеки и сделал «П-ффу!», выдохнув воздух.

— Тут есть как минимум два варианта, и оба они теоретически возможны. По крайней мере, сегодня уже в научном сообществе их можно вполне себе спокойно обсуждать. Первый вариант ты должен помнить, — это многомировая интерпретация в квантовой механике, которая предполагает существование «параллельных вселенных», в каждой из которых действуют одни и те же законы природы, которым свойственны одни и те же мировые постоянные. Исходная формулировка принадлежит американскому физику Хью Эверетту и на сегодняшний день она является одной из ведущих интерпретаций, наряду с копенгагенской интерпретацией и интерпретацией согласованных хронологий. Конечно, многомировая интерпретация не совсем или даже совсем не соответствует критерию Поппера, поэтому в современном представлении о научности она не очень научная, вот только с появлением квантовой физики на критерий этот практически уже забили болт. Потому что с точки зрения этого критерия многие современные научные теории нельзя ни подтвердить, ни опровергнуть, однако при этом от них нельзя и отмахнуться, поскольку без них никакое развитие науки далее невозможно, похоже, в принципе. Современная теоретическая наука давно уже вышла на тот уровень, когда старые критерии научности постепенно перестают удовлетворять ученых, а порой и теряют смысл.

— Я, понял, понял, — прервал я Сурка, усевшегося на любимого конька, зная, что на эти темы он может рассуждать бесконечно. — Какой второй вариант?

Тот кивнул и, помолчав, заговорил опять:

— С появлением компьютеров, а особенно после того, как виртуальная реальность стала частью жизни многих людей в развитых странах, ученые, особенно занимающиеся философией науки — онтологией и гносеологией, стали все чаще задумываться о том, что такое объективная реальность, — то есть, такая, которая не зависит от наших ощущений и сформировавшихся представлений. Ведь, по сути дела, мы не можем с уверенностью утверждать, насколько реально то, что мы видим вокруг себя, насколько реальна наша жизнь, да и мы сами тоже. Здесь наши чувства вполне могут нас обманывать, есть множество экспериментов на эту тему. К примеру, если реальность, в которой мы живем, на самом деле виртуальная, то, находясь внутри нее и являясь ее частью, ты никак не можешь определить ее виртуальность. Таким образом, то, что мы привыкли называть реальностью, по сути своей является лишь реальностью консенсуальной, в отношении которой достигнуто общее соглашение между людьми (осознанное или неосознанное). Хотя, на мой взгляд, более точен термин «обусловленная», поскольку никто у человека не спрашивает согласия, хочет ли он жить в «общепринятой реальности» или нет, его к ней просто приучают путём «обусловливания» — то есть, выработки условных рефлексов в процессе воспитания и социализации. Если проще, мы видим мир таким, каким его общепринято видеть, чему нас и учат с самого детства. А маленькие дети, кстати, есть такие исследования, изначально видят мир несколько иначе, но постепенно становятся как все, веря на слово взрослым.

Сурок вздохнул и продолжил, а я внимательно слушал, поскольку что-то такое на уровне ощущений у меня и самого присутствовало.

— Что еще более интересно, и об этом в последние годы говорят все чаще ученые, окружающий нас мир словно бы подстраивается под наши представления о нем.

— Это как? — не понял я.

— Сложно объяснить, это исключительно теоретические рассуждения — подал плечами Сурок. — Но мы об этом уже как-то говорили, кстати, когда я рассказывал про Эффект наблюдателя, помнишь?

— Это что-то о том, — нахмурил я лоб, — как кванты, кажется, меняются в зависимости от того, смотрят за ними или нет.

— Ну, что-то типа, — улыбнулся Сурок. — Что если, когда нам что-то показалось, на самом деле это вовсе не показалось, а просто мы увидели нечто, чего согласно усвоенным нами представлениям о реальности, не может быть? Может, в это время произошел какой-то сбой, но потом реальность быстро подстроилась под наши представления о ней? Что, если, когда люди верили в то, что Земля — это центр мира, она и была центром мира, подстраиваясь под представления людей, а потом все менялось в соответствии с новыми вводными?

— Ага, — хохотнул я, — а на Олимпе и правда, жили похотливые боги!

— Если наша реальность виртуальная, — улыбнулся в ответ Сурок, — то могли жить. Например, это были неписи, НПС, то есть — неигровые, а правильнее — неиграбельные персонажи, не подчиняющиеся игрокам, как в компьютерных играх. Реальность, если она консенсусная, вполне могла ввести их в мир там, где все люди в них верили. А потом стереть, когда такая вера ушла.

Здесь я реально завис, пытаясь осмыслить услышанное, а Сурок, видя это, успокаивающе похлопал меня по плечу: